— Давно пьете? — поинтересовался я, когда он влил в себя очередной стакан виски.
Баннерманн посмотрел мне прямо в глаза, сделал еще один глоток и повертел стакан в пальцах.
— Пару недель, — ответил он. — Признаться, я в этом деле не то чтобы специалист… но быстро учусь. — Он отвел взгляд, а затем вновь повернулся ко мне и, скривив губы в болезненной улыбке, добавил: — Знаете, я пытался упиться до смерти. Но что-то не очень получается.
Когда он наполнил еще один стакан, я не стал церемониться и схватил его за руку. Баннерманн недовольно вскинулся, попытавшись стряхнуть мою руку, но я лишь покачал головой и отобрал у него стакан и бутылку.
— Вам что-то было нужно от меня, — напомнил я. — Или вы уже забыли?
Баннерманн протянул руку к стакану и в ярости прорычал, когда я не дал ему выпить:
— Черт побери, дайте сюда эту злосчастную бутылку, Крейвен! Мне нужно промочить горло!
Но я не собирался идти на уступки.
— Зачем вы пришли сюда, Баннерманн? — резко спросил я. — Вам нужна моя помощь или мое виски?
— И то и другое, — пробормотал Баннерманн.
— Так не пойдет. Будьте добры сделать выбор: или вы вместе с бутылкой покинете мой дом, или же насладитесь замечательным кофе Мэри и поговорите со мной. Решайте.
Я закрыл бутылку, неспешно встал и убрал ее со стола. Когда я вернулся, Баннерманн глядел на меня горящими глазами. Его пальцы, с силой впившиеся в край стола, казалось, вот-вот сломают крышку. Внезапно он кивнул:
— Вы правы. Простите, Крейвен. Мне очень жаль.
— Что произошло? — осведомился я. — Что с вами случилось, капитан?
Баннерманн поморщился.
— Не нужно называть меня капитаном. Я больше не капитан.
— Вы что, сбежали? — изумился я.
Баннерманн горько рассмеялся.
— Не совсем. Конечно, у меня еще есть капитанский патент, но во всем мире не найдется судовладельца, который доверил бы мне свое судно.
Он немного помолчал, уставившись на меня невидящими глазами. На его осунувшемся лице играли желваки.
— Мне конец, Крейвен, — обреченно произнес Баннерманн. — Все кончено. Я потерял мой корабль, и теперь мое имя занесено во все мыслимые и немыслимые черные списки. Я пытался найти работу, но никто не хочет со мной связываться.
Некоторое время я удивленно смотрел на него.
— Я не вполне понимаю, о чем вы говорите, — признался я. — Доктор Грей говорил мне, что он все уладил, и…
— Я не говорю о «Туманной леди», — перебил меня Баннерманн. — Ваш адвокат сдержал слово, и меня действительно не осудили.
— Да уж, надеюсь. Это удовольствие стоило мне солидных денег.
— Денег? — Баннерманн нахмурился.
Я кивнул.
— Ну конечно. А почему, как вы думаете, пароходство не потребовало полного прояснения дела? Я оплатил «Леди», все до последнего пенни. К тому же вы были невиновны.
— Да кого это интересует? — с обреченным видом пробормотал Баннерманн.
— Я поговорю с представителями вашего пароходства, — пообещал я. — Уверен, что смогу чем-нибудь помочь вам. В крайнем случае, — прибавил я с натянутым смешком, — я куплю вам еще один корабль.
Баннерманн вытаращился на меня, и я понял, что опять сказал что-то не то. Похоже, я неплохо развил свой талант говорить совершенно неправильные вещи.
— Деньги… — проворчал бывший капитан. — Вы, несомненно, относитесь к людям, которые считают, что все можно купить за деньги, правда? — Он произносил слово «деньги» как ругательство. — Черт подери, Крейвен, если бы мне нужны были деньги, я написал бы вам письмо! Но я здесь по несколько иной причине… Дело в том, что я уже дошел до ручки. Я… я больше не могу. Я не знаю, что мне делать. Если мне не удастся доказать свою невиновность, я даже сторожем в парке не смогу устроиться. Вы знаете, что бывает с капитаном, который во второй раз подряд теряет свой корабль и большую часть команды? Вы можете скупить хоть весь английский флот, Крейвен, но все равно никто не захочет плавать под моим командованием.
— Что случилось? — снова спросил я, уже более настойчиво.
Баннерманн сидел молча и умоляюще смотрел на меня. Помедлив, я встал и налил ему еще виски. Его сильные пальцы так крепко сжали стакан, что я испугался, как бы стекло не хрустнуло. Но он, по крайней мере, не стал заливать в себя спиртное как воду, а принялся пить медленными мелкими глотками.
— Вы что, газет не читаете? — внезапно поинтересовался он.
Я покачал головой.
— Почти не читаю, а что?
— Тогда бы вы знали, почему я решил навестить вас, — криво усмехнувшись, ответил Баннерманн и принялся рассказывать: — Это произошло около двух с половиной месяцев назад. Несмотря на трагическую историю с «Леди», я довольно быстро набрал команду. Новый корабль нельзя было назвать чем-то особенным, так, старенькая шхуна, которая перевозила бананы из Британской Колумбии в Абердин. Но все же это был настоящий корабль. Мы почти подошли к берегу. До порта оставалось два часа ходу, но мы попали в шторм. Шторм был не очень сильным, однако я решил… подождать, пока он пройдет, а затем спокойно войти в порт. — Запнувшись, Баннерманн сделал еще один глоток и нервно провел кончиком языка по губам. — Я потерял Корабль. Кроме меня, из команды выжил один-единственный человек. Корабль пошел на дно.
— Шторм? — тихо уточнил я.
Баннерманн посмотрел мне в глаза, быстро допил остатки виски и резко покачал головой.
— Нет… Вы… Вы единственный, кому я могу рассказать об этом. Единственный, кто мне поверит. Я пытался сказать правду, но все считают меня сумасшедшим. Все думают, что я трус и неудачник. Они решили, что я все это выдумал, пытаясь найти себе оправдание.
— Что выдумали?
— Чудовище, — ответил Баннерманн.
Я вопросительно посмотрел на капитана, однако потребовалось некоторое время, чтобы он понял: я не собираюсь смеяться.
— Не знаю, что это было, — наконец выдохнул Баннерманн.
Он избегал моего взгляда, а его пальцы мелко дрожали, сжимая стакан, который я снова протянул ему. Странно, но он не пил больше. Видимо, ему было достаточно того, чтобы держать стакан в руках.
— Сперва мы подумали, что это кит. Они иногда заплывают в эти воды, знаете?
Я кивнул, хотя понятия не имел об этом. Впрочем, вопрос Баннерманна все равно был риторическим.
— Это был кит? — спросил я.
Баннерманн засмеялся и поднес стакан к губам.
— Нет, — сказал он после паузы. — Это существо… Оно приблизилось, и мы увидели, насколько оно огромно. Намного больше нашего корабля. Слишком большое для кита. О господи, Крейвен, я… я никогда не видел существа, которое было бы настолько большим.
