ГЛАВА 4
Первое правило Кирхгофа
Старкиллер молча страдал, отвернувшись к стене и уткнувшись лбом в твёрдый холодный пластик койки. Действие веществ, которыми его напичкали сразу после неудачной попытки проникнуть в крепость местных неправильных ситхов, понемногу заканчивалось. В голове прояснялось, тошнить уже не тянуло. Но унижение-то никуда не делось.
Унижение было чудовищное.
Старкиллер не был ни мыслителем, ни визионером, не обладал сколь-нибудь достаточным для глубоких онтологических выводов жизненным опытом. Он был убийцей, очень хорошим убийцей. Может быть, одним из лучших, и твёрдо собирался стать лучшим. Он чувствовал — он всегда чувствовал — угрозу и устранял её. Под угрозой — в широком смысле — понимался источник любого нежелательного возмущения в Силе, потому что единственным носителем Силы в Галактике должен был быть его господин, Лорд Вейдер. Может быть, ещё Император Палпатин, но тут юноша не был так уж уверен — Императора он не знал и обязан ему не был ничем. А Вейдер… Вейдер заменил ему родителей. Он спас Старкиллера, когда тот ещё не носил своего грозного имени, от нападения подлых мятежников. Он воспитывал его, учил сражаться и владеть Силой. Вейдер, рискуя собственным положением и, вероятно, жизнью, берёг его от шпионов Императора, укрывая сперва на отдалённых планетах и лунах, наконец, на величайшем боевом корабле в истории — возможно, более мощном, чем легендарный «Вилн», — собственном флагмане «Палаче». Это был немалый риск: сеть агентов Императора раскинулась по всей Галактике, никто не мог чувствовать себя в безопасности даже в глубоких трюмах ещё не достроенного линкора.
Гигантский корабль возводили на орбите — такой монстр никогда не познает поверхности, ему не суждено отдать свою посадочную ногу. Обитаемый объём был собран и введён в режим ограниченного функционирования задолго до завершения работ над боевым, и в глубине алустиловых лабиринтов одинокий юноша проводил жизнь в жестоких тренировочных схватках с дроидами, просмотре учебных голокронов, бесконечных боевых медитациях. Развлечения не были доступны ему, да и не были интересны: жизнь ситха слишком коротка, чтобы тратить её на развлечения… любая жизнь слишком коротка.
«Тень» тряхнуло. Старкиллер поморщился и снова растёр запястья. Изуродованная ожогами световых мечей кожа почти не чувствовала боли, но суставы слишком долго остававшихся в кандалах рук чувствовали каждую воздушную яму. Подъём затянулся: в атмосфере скорость даже самых мощных космических кораблей была ограничена. Лорд Вейдер, который редко упускал возможность попрактиковаться в пилотировании, отобрал штурвал у лейтенанта Эклипс.
Эклипс.
Впервые он увидел её только накануне катастрофы. Предыдущий пилот, вздумавший смеху ради раскритиковать упражнения Старкиллера в Соресу, лишился последовательно рук, ног и — после небольшой назидательной паузы — головы, к тому времени уже сорвавшей голосовые связки в тонком захлёбывающемся, но бесполезном крике. Б-андроиды смели мусор в вакуумную шахту.
На следующий день у трапа «Разбойной тени» его встречала высокая светловолосая девушка в идеально сидящей форме лейтенанта Имперского флота. Он не сразу поверил, что это и есть его новый пилот, но девушка уверенно сказала: «Приказ мне ясен. Поддерживать работоспособность корабля и вести его туда, куда потребует боевая задача». Ответ устроил Старкиллера. Может быть, хоть эта проживёт подольше.
Ему нравилось смотреть на Эклипс, и он решил, что девушка красива. Она спокойно отвечала на его взгляд, и Старкиллер отвёл глаза, предпочитая думать о предстоящей работе.
«Хозяин, — сказал тогда Прокси, — боюсь, её будет невозможно перепрограммировать».
Верный Прокси прежде всегда был рядом, но теперь с наспех загруженным модулем перевода остался внизу, в чужой крепости. Без него будет скучнее.
Лица живых людей юноша видел редко, если не считать чёрной маски Учителя. Но и Лорд Вейдер находил для него время нечасто — Владыка ситх вынужден был бесконечно скитаться по Галактике, от Корусанта до Внешнего Предела, выкорчёвывая затаившихся сторонников Совета джедаев, выжигая мятежную скверну.
Ночами юноша закрывал глаза, прислонялся подушечками пальцев к металлу переборок и слушал далёкий гул мобильных стапелей, треск сварочных аппаратов, вкрадчивый и монотонный звук нараставших на скелете огромного корабля мускулов, кожи, когтей, органов чувств — «ж-ж-ж..».
Старкиллер понимал, что всё это неспроста.
Ради него Вейдер нарушил даже старинное и свято соблюдаемое правило ситхов — закон Бейна. Юноша гордился учителем и себя самого искренно полагал лишь инструментом в руках мастера.
Теперь инструмент подвёл хозяина. Физическая боль, в которой за долгие годы тренировок он привык находить спасение, сейчас почти не отвлекала.
Заведующий Особым сектором ЦК Александр Николаевич Поскрёбышев — по первой профессии фельдшер, юридическое и экономическое образование получил он много позже — от госпитализации отказался и сейчас руководил рабочими, зорко вертя залепленной пластырями головой. Восстановление приёмной было почти завершено, оставалось подогнать порожки дверей, ведущих в кабинет Самого.
Иосиф Виссарионович отдыхал внизу. Поскрёбышев знал, что отдых долго не продлится: даже после таких… необычных переговоров, даже мучимый жестокой простудой, Сталин праздности не терпел.
Убеждённый старый большевик, он твёрдо верил в необходимость и благотворность насилия, прежде всего — над самим собой. А постоянная готовность принудить к работе себя даёт право принуждать к ней других. Сталин знал, что люди глупы — если не найдётся что-то или кто-то, способный принудить их стать умными. Железной рукой! Иначе большинство только и делают, что чураются любой разумной мысли и дно бутылки ищут.
Сталин не любил насилие. Но иного выхода пока не было. Через не хочу, через не могу, через лень, страх и боль.
К слову, больным Сталин уже не выглядел, словно его исцелило и взбодрило сильнейшее потрясение недавних часов — шутка ли, встреча с братьями по разуму. Ну и что, что эти братья в пух и прах разнесли приёмную? Деревенский парень Поскрёбышев хорошо знал: в большой семье бывает всяко. А космос у них там, судя по всему, большой, да и воюют, похоже, часто.
