Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Марцелин, к которому Руфин обратился за помощью, выслушал его с большим вниманием, тем более что молодой патрикий не стал скрывать от торговца, какую трудную задачу им предстоит решить.
— Она еще более трудна, чем вы с комитом Прокопием полагаете, — покачал головой Марцелин.
— Прокопий не комит, а император, — усмехнулся Руфин.
— Извини, патрикий, запамятовал, — не остался в долгу Марцелин. — Только император это не тот, у кого плащ пурпурный, а тот, у кого десятка три легионов под рукой. Сдается мне, что Валент способен собрать такую силу, а Прокопий — нет.
— Выходит, ты отказываешься мне помочь? — нахмурился Руфин.
— Я поеду с тобой в Готию, патрикий, и помогу тебе, чем смогу, — вздохнул Марцелин. — Я просто хочу избавить тебя от иллюзий. Рекс Эрминий — очень властный человек, и завоевать его расположение будет совсем не просто. Кстати, готы называют его Германарехом, а русколаны — Ярменем.
— Русколаны — федераты Готии?
— Можно сказать и так, — пожал плечами Марцелин, — но особой любви между ними нет. И русколаны, и борусы, и анты спят и видят, как бы вцепиться в глотку готам. Правда, они не слишком ладят меж собой, иначе Германареху не удалось бы накинуть им хомут на шею.
— Воинственные племена?
— Да, патрикий, — кивнул Марцелин. — К тому же они закоренелые язычники, чем страшно раздражают и Германареха, и особенно епископа Вульфилу, посланного в Готию епископом Львом и сумевшего прочно закрепиться подле рекса.
— Так рекс Герман — христианин?
— Германарех не только сам принял новую веру, но и принуждает к этому прочих готских вождей. А это очень не нравится жрецам-дроттам, имеющих большое влияние не только на простолюдинов, но и на знать.
— Значит, по-твоему, обращаться за помощью к рексу Герману бесполезно? — прямо спросил Руфин.
— Боюсь, что он скорее поддержит Валента, чем Прокопия, — подтвердил Марцелин. — Разве что гунны ему помешают. Я ведь тебе рассказывал о гуннах, патрикий?
— У нас еще будет время о них поговорить, — сказал Руфин, поднимаясь с лавки. — А пока готовь галеру к походу, Марцелин. Завтра мы отплываем.
Глава 3 Готия
Готы появились в Причерноморье более века тому назад. Так, во всяком случае, утверждал Марцелин, а Руфину ничего другого не оставалось, как только верить своему осведомленному спутнику. Впрочем, какая нелегкая понесла их от моря Варяжского к морю Черному, патрикию не удалось выяснить не только у Марцелина, но и у почтенного Макария, к которому он обратился сразу же после высадки в порту Ольвии. Макарий был сухоньким подвижным человеком весьма почтенного возраста. Когда и каким образом пересеклись пути старого торговца и комита Прокопия, Руфин уточнять не стал, но с удовольствием отметил готовность Макария выплатить изрядную сумму денег, о которой шла речь в записке императора.
— Это были страшные времена, светлейший Руфин, — покачал Макарий головой, заросшей реденькими седыми волосами. — Готы прокатились по нашим городам сокрушительной волной. Ольвия была разрушена едва ли не до основания. Феодосия и Борисфен пострадали еще больше. Легко отделался разве что Херсонес, но и ему пришлось заплатить за свое спасение огромный выкуп. Впрочем, с тех пор утекло много воды, и мы научились ладить и с готами, и с их вождями.
— Выходит, сейчас в Готии мир? — спросил Руфин, оглядывая стены жилища старого торговца. Дом Макария был каменным, как и большинство домов в Ольвии, и ставлен на греческий лад. Да и вообще Ольвия мало отличалась от городов, виденных Руфином на землях древней Эллады.
— О мире мы можем только мечтать, нотарий, — вздохнул Макарий. — Гунны царя Баламбера уже почти прибрали к рукам земли аланов. Дабы не допустить их переправы через Дон, Германарех вынужден был занять столицу Алании, город Тану.
— А где находится этот Дон? — спросил удивленный Руфин.
— Речь идет о Танаисе, впадающем в Меотиду, — подсказал патрикию Марцелин.
— Выходит, наше с тобой путешествие продолжается, — поморщился Руфин.
— Выходит, так, — усмехнулся Марцелин.
Вообще-то римская галера не самое приятное средство передвижения, особенно для человека, уже проделавшего немалый путь по воде. Руфин собрался было пересесть в седло или повозку, но Макарий и Марцелин в один голос заверили его, что путь до Таны по морю гораздо короче и удобнее, чем по земле.
— Смею тебя уверить, светлейший Руфин, — сказал с усмешкой Макарий, — что с тех пор как Великая Сарматия превратилась в Великую Готию, расстояния между ее городами не уменьшились. Скорее уж наоборот. Немало городов и селений было разрушено во время готского нашествия. Но, пожалуй, еще большим ударом для всех нас стали ожесточенные войны между готами и русколанами. Мира между ними нет и сейчас. Разве что брак рекса Германом с дочерью князя Русколании Синиладой положит конец этой вечной вражде.
Руфин внял совету опытных людей и продолжил свой путь по волнам двух морей, Черного и Азовского, поскольку именно так в этих краях называли Меотиду, в которую впадал таинственный Танаис.
— По-моему, где-то здесь наши предки помещали страну людей с песьими головами? — спросил Руфин у Марцелина, лениво щурясь на голубую волну.
— Мне псиглавцы не попадались, — усмехнулся торговец, — хотя в прошлый свой приезд я прошел и по Дону, и по Донцу до самой Голуни, столицы Русколании. Город этот основал князь Кий за сто лет до прихода в Причерноморье готов. Говорят, что он был ругом.
— Но ведь руги живут на Дунае! — удивился Руфин. — Их немало в легионах Валентиниана. Именно руги помогли ему вернуть Британию под свою руку.
— А я слышал, что руги жили на берегу Варяжского моря, — возразил Марцелин. — А потом отступили на юг под ударами все тех же готов. Часть из них поселилась на Дунае, другая часть во главе с Кием ушла на Днепр. Руги объединили вокруг себя местные племена, вступили в союз с росомонами и основали мощное государство, чье господство в Сарматии смогли подорвать только готы. После поражения от готов империя Кия распалась на три части — Антию, Борусию и Русколанию. Антия и Борусия населены в основном венедами, а вот в Русколании кроме венедов и ругов живут еще и росомоны, о которых я тебе говорил.
— А чем росомоны отличаются от венедов и ругов?
— Они кочевники, а не земледельцы, а по языку и образу жизни очень близки к сарматам и аланам. Но с аланами росомоны не дружат, это я знаю точно.
— От кого?
— От воеводы Валии, с которым я познакомился в Борисфене.
— Этот Валия из ругов?
— Нет, он росомон. Но за двести лет совместного проживания венеды, руги и росомоны настолько смешались друг с другом, что готы их уже не различают и зовут всех русколанами.
— Я так понимаю, Марцелин, что брак рекса Германа с Синиладой продиктован прежде всего политическими причинами?
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
