Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
– Капитан, сигнал от флагмана. Двадцатиминутная готовность. – Голос Селины был ровным, и волнения в нем не ощущалось – она проходила сквозь Лимб[9]не в первый раз.
– Вижу. Всем занять места по боевому расписанию.
Селина Праа передала его команду. Она была хорошим помощником, надежным, компетентным и, вероятно, способным к большему, чем служба на малом фрегате-разведчике. «Первый помощник капитана крейсера» звучало бы много солиднее, а тут она даже звания «первый» не носила – «Коммодор Литвин» был невелик, так что второго, третьего и других помощников тут не полагалось. Но на любом из трех космических флотов честь оказаться в отборном экипаже ценили выше должностей.
Коркоран повернулся к экрану локатора. В его глубине, выстраиваясь редкой цепочкой, ползли силуэты огромных боевых кораблей: самый ближний – флагман «Европа», на котором он служил еще недавно, а за ним – пять сестриц, и все на «А», пять тяжелых крейсеров из той же серии – «Азия», «Америка», «Африка», «Австралия» и «Антарктида». Группа «37», как она числилась в секретном списке Третьего космического флота, или эскадра ответного удара, как называли ее неофициально. «37» не было номером подразделения и не означало чего-то подобного тридцать седьмой модели корабля или модификации оружия; символика была иной, напоминавшей, что с момента Вторжения фаата миновало тридцать семь лет. Больше трети столетия; вполне достаточный период, чтобы разобраться с тайнами чужого звездолета, создать свои, не столь гигантские, но мощные, обшарить окрестности Солнца в пределах тридцати парсек и призадуматься о возмездии. Каким оно станет, было известно лишь Карелу Врбе, коммодору и командиру группы «37»; лишь он имел доступ к директивам Комбеза и документам, врученным лично Вторым спикером. Вообще-то вести эскадру должен был Павел Литвин, но люди предполагают, а Бог располагает и отмеряет каждому человеку свой жизненный срок… После смерти Литвина командира подбирали с особым тщанием, и Врба был, очевидно, наилучшим кандидатом – опытный, хладнокровный, еще не старый и готовый выполнить любой приказ. В Сражении у Марсианской Орбиты погибли его отец и старший брат, и Врба пришельцев ненавидел лютой ненавистью. Но личные чувства не влияли на его решения.
В рубку вошел Николай Туманов, первый навигатор, молча отдал капитану честь и уселся в кресло у терминала АНК[10]. За ним тенью проскользнул Клаус Зибель, переводчик, эксперт и офицер Секретной службы ОКС. Они с Коркораном обменялись улыбками – их знакомству было тридцать с лишним лет, что позволяло обходиться без формальностей. Больше пяти человек в рубке фрегата не помещалось – три сиденья-кокона[11]перед панелями управления, капитанский пульт и кресло – сзади, на небольшом возвышении, и еще один кокон, запасной, – у люка. Другие одиннадцать членов команды находились на своих постах в отсеке дублирующего управления, в боевых башнях, пункте дальней связи и крошечной каморке, которую по традиции называли реакторной, хотя никакого реактора на корабле не было вовсе. Были гравитационный привод для внутрисистемного маневрирования и труба длиной в сто двадцать метров, разгонная шахта контурного двигателя.
Над консолью пилота вновь промелькнула темная вязь значков кодированного сообщения.
– Десять минут до прыжка, сэр, – вымолвила Селина. Ее смуглое лицо с тонкими восточными чертами казалось Коркорану отлитым из бронзы; только глаза цвета ореха были живыми, беспокойными, выдававшими владевшее женщиной напряжение.
– Доклад по секциям, – приказал он, наклонившись к интеркому и всматриваясь в алую полоску, неторопливо ползущую вдоль капитанского пульта. Справа от нее располагался пентальон – стилизованный отпечаток пятипалой ладони, «лапа» на пилотском жаргоне, он же – механизм пуска контурного двигателя. Точнее, управлявшей им программы АНК.
– Навигационная секция готова, – произнес Туманов, всматриваясь в обсидиановую глубину обзорного экрана.
Там, повинуясь компьютерной команде, уже ярко вспыхнули две звезды, Солнце и Ваал, точка старта и точка финиша. Двадцать три парсека, семьдесят шесть светолет…
– Инженерная секция готова, – прогудел в вокодере голос Санчо Эрнандеса. – Полная мощность на контуре – через пять с половиной минут.
Коркоран кивнул. Алая полоска на его пульте продолжала свое неспешное движение. Когда она доползет до границы у большого пальца пентальона, пространство разгонной шахты озарится светом, невыносимым для человеческих глаз. Потом одно движение руки, неощутимый всплеск электронов в молекулярных компьютерных чипах – и контурный двигатель швырнет фрегат сквозь квантовую пену[12]Лимба. Фрегат и шесть огромных крейсеров, способных расколоть планету и превратить ее обломки в пыль… Три тысячи двести человек, шесть сотен боевых «сапсанов», аннигиляторы, роботы, метатели плазмы, контейнеры с вирулентной органикой…
Третьим, как положено, рапортовал Пелевич, оружейник:
– Боевая секция готова.
Кирилл Пелевич, завернутый в кокон и подключенный к аннигилятору, висел сейчас в отсеке за командной рубкой, а четверо его стрелков сидели в тесных орудийных башнях, торчавших над корпусом «Литвина» обтекаемыми полусферическими наростами. Повода, чтоб изготовиться к бою, в общем-то не было – в системе Ваала, колонизированной и обитаемой не один десяток лет, имелись сторожевые суда, форты и служба дальнего оповещения. Но по инструкции всякий выход из прыжка сопровождался «красной тревогой»[13], поскольку оставалось неизвестным, что их поджидает в колониальном мире – то ли свои с хлебом-солью, то ли чужие с бомбами да пушками. Не считая фаата, земляне познакомились с тремя космическими расами, и эти первые контакты большого доверия не внушали. Лоона эо, похожие на хрупких эльфов, казались вроде бы миролюбивыми и даже предлагали торговать, но хапторы и дроми не признавали в людях собратьев по разуму и дружеских чувств к ним не питали. К счастью, их зоны влияния[14]располагались далеко от Солнца и первых колоний землян.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
