Вряд ли сообщение о его очередной ошибке обрадует Павловского, но неожиданно все стало ему безразлично. Доза неприятностей перешла какой-то внутренний порог в его сознании, за которым начиналось это странное безразличие.
Уже не торопясь, словно спешить ему больше было некуда, он вышел со двора и направился к лесу по знакомой тропинке, по которой впервые попал в село.
Когда до глайдера оставалось всего метров двести, он услышал за своей спиной шум погони. Кто-то несся к нему через чащу, ломая ветки, тяжело дыша и подвывая от нетерпения.
Бросившись вперед, Лосев достиг открытой поляны, на краю которой стоял глайдер. Отсюда открывался лучший обзор, и хотя по треску веток за своей спиной он понял, что до машины добраться не успеет, место вокруг представляло неплохую позицию для схватки с неведомыми преследователями. Он укрылся за поваленным деревом, достал бластер и стал ждать.
Буквально через минуту в том месте, где тропа, по которой он только что прошел, скрывалась в лесу, появился первый пес.
Всего их было около десятка. Не издав ни единого звука, вся стая молча устремилась к нему.
Это были не деревенские собаки. Скорее всего это были вообще не собаки. Все белые, как на подбор, псы-альбиносы, с горящими красными глазами, достигали в холке человеку до пояса, и в их намерениях у Лосева не осталось ни малейших сомнений. Его решили остановить любой ценой.
— Ну что же… Давайте. Вы ведь еще не знакомы с земным оружием, не правда ли? — сказал он, снимая бластер с предохранителя. Он сказал это не собакам, а тем неведомым силам, которые стали причиной всех его несчастий.
Когда до несущегося впереди всей стаи пса осталось метров десять, Лосев направил перекрестье прицела в ноги бегущего животного и плавно нажал спуск.
Он целился так низко на всякий случай, чтобы взрывная волна от энергетического разряда бластера ударила снизу вверх и наверняка поразила цель, даже если он промахнется. Но он не промахнулся…
Пес скрылся в облаке пламени, но уже через секунду, перепрыгнув через вспыхнувшие вокруг него от звездного жара ветки, вновь бросился к Лосеву. Теперь его шкура казалась черной от копоти и лишь дьявольские красные глаза на темном фоне светились еще ярче.
Удар взрывной волны должен был разметать животное на клочки, но этого не произошло. Правда, теперь пес двигался гораздо медленнее, волоча переднюю лапу. За горящим кустарником не было видно остальной стаи. Лосев очень надеялся, что выстрел задержит ее хотя бы ненадолго. Ему хватало и этого, единственного неуязвимого противника.
Пес неожиданно быстро оказался совсем рядом и прыгнул, не обращая внимания на перебитую лапу. Правда, прыжок получился не слишком точным, Лосеву удалось вскочить на ноги и увернуться от щелкнувших рядом с его горлом зубов.
Используя бластер как обыкновенную дубину, он широко размахнулся и нанес удар рукояткой между глаз животного, прежде чем чудовищный пес успел повторить бросок.
Удар, который разнес бы череп любому обычному животному, всего лишь сбил собаку с ног, и она уже вновь поднималась на свои искалеченные лапы, когда Лосев увидел остальную стаю, преодолевшую наконец огненный барьер пожара.
Теперь у него оставался единственный шанс добраться до глайдера, прежде чем эти твари покончат с ним.
Сообщение о том, что вифон Лосева перестал излучать рабочую частоту, Павловский получил в десять тридцать.
— Что значит перестал, излучать? Вы что, его потеряли?
Сотрудник отдела связи, зная тяжелый характер Павловского, сразу же стал оправдываться:
— В том-то и дело, что он не исчез из эфира полностью! Его частота стала нестабильной, она то усиливается, то исчезает совсем.
— Ну и что это должно означать? Вифон сломался?
— Эти аппараты не ломаются, мы впервые сталкиваемся с таким случаем.
— Хорошо. Дождемся двенадцати часов. Если Лосев не выйдет на связь в установленное время, вышлем тревожную группу.
Глава 5
Лосев сидел в горнице, обхватив голову руками и уставившись на блюдо с грибами. Ему чудом удалось остаться в живых. «Надо же, этих тварей не берет бластер…» Он повторял фразу снова и снова, словно это могло помочь принять необходимое решение.
— Кто-то должен это сделать, — убеждал он себя, — если не я, то кто же?
Перед глазами все еще стояла разверстая пасть и сверкнувшие у его горла клыки, он едва успел захлопнуть колпак кабины, а затем разрядил в них всю батарею своего бластера — безрезультатно. Разве что лесной пожар вокруг его машины разгорелся вовсю и пришлось срочно взлетать.
Поднявшись над вершинами сосен, он не повернул к Байкальску, а повел машину в сторону села, собственно, это и было его решением, тем самым поворотным пунктом, после которого возврат уже кажется бессмысленным.
Он посадил машину посреди узкой улочки напротив дома Ксении и несколько минут ждал в кабине, приглушив мотор. Но никто не показался из леса.
И вот теперь он сидел в горнице и думал о том, что неизвестно откуда появившихся псов-альбиносов невозможно убить энергетическим зарядом, способным разнести скалу.
Он думал о том, какие еще сюрпризы ждут здесь тех, кто придет вслед за ним. Он думал об угрозе, затаившейся в этом маленьком таежном поселке. Угрозе всей его планете, его дому. Еще он думал о своей неудавшейся службе… Решение уже было принято, но он все медлил с исполнением, любуясь из окна закатом и не зная, увидит ли его снова.
Он приподнял лежавшую на столе записку и перечел знакомую до последней запятой фразу:
«…Это не яд. Это к…» Ключ, ведущий туда, где, возможно, находятся Ксения и остальные жители деревни. Возможно, эти люди нуждаются в помощи… И, даже если он ошибается, все равно кто-то должен повернуть этот ключ, чтобы правильно оценить масштабы беды, обрушившейся на Землю.
— Я обязан вернуться, чтобы сообщить нашим о том, что здесь происходит, но сначала я сам узнаю, что здесь случилось…
То, что он собирался сделать, не вписывалось ни в какие правила. Он и сам не знал, чего здесь больше: отчаяния от того, что все мосты позади уже сожжены и не ждет его ничего хорошего в родном управлении, или желания увидеть Ксению и пройти до конца по неизвестной дороге.
Его рука с вилкой протянулась к тарелке. Лосев нанизал на вилку красивый, словно сошедший с рекламной картинки, боровичок и долго смотрел на него.
«Будем надеяться, что анализатор не ошибся, а она не соврала… В конце концов, это всего лишь эксперимент». Он осторожно надкусил гриб, медленно разжевал ароматную, аппетитную массу и проглотил так, словно это был кусок резины.
Ничего не произошло. Он не почувствовал ничего необычного. Возможно, доза была недостаточной. Возможно, должно пройти какое-то время, прежде чем скажется действие наркотика.
