Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
«Уймись, Ким! – решительно приказал он себе. – Перестань думать о девушке – ты же все-таки почти монах. Она сама тебя найдет, вот что. Если захочет».
Киму часто вспоминалась удивительная история о девушке, превращенной в кошку, которую рассказала ему старуха на обратном пути к часовне. В отличие от покойного Кагеру и его демона-волка, который кошмаром являлся Киму гораздо чаще, чем тому бы хотелось, о Мисук Ким почти забыл. В памяти осталось только смутное воспоминание о кошке, которая царапалась, как тигрица, и не боялась никого, кроме сихана, а Кагеру насмешливо хвалил ее за упрямство и строго запрещал мальчишкам-ученикам обижать ее. Да – это право он оставлял за собой.
– Если даже дочка ведьмы и есть Мисук – что с того? Ведь учитель Кагеру мертв, – вслух рассуждал Ким. – Что бы там ни говорила старуха, никто еще не возвращался обратно из Нижнего мира. По крайней мере, во плоти. А призрак…Эка важность, призрак! Здесь, на Иголке, ему до меня не добраться…
Задумавшись, Ким не заметил, что жабы перестали есть и смотрят на него так внимательно, будто в самом деле что-то понимают.
– Чего вам? – удивленно спросил он.
Жабы молча собрались кружком прямо возле его ног. Ким запоздало вспомнил, что малейшее прикосновение жабьего яда к коже грозит немедленной смертью. Самая крупная бородавчатая жаба, ковыляя, выползла вперед, надула горло и издала раскатистый утробный звук, больше всего похожий на сытое рыгание. Ким на всякий случай отскочил от садка. Вслед за первой жабой заквакали и все остальные.
– Зря стараетесь, я все равно вас не понимаю.
Ким вытер руки о штаны и понес ведро к часовне.
Личная часовня преподобного Чумона была не часовня, а одно название. На самой вершине утеса, где стояла келья, располагалась квадратная площадка на сваях. Над ней нависала хлипкая остроконечная крыша на четырех столбах. Крыша предназначалась не для людей, а для небольшого алтаря Бессмертного Целителя – покровителя лекарей, бальзамировщиков и чучельников. Шириной площадка была такова, чтобы уместиться рядом двоим, на коленях.
«Хоть бы огородили ее заборчиком, – подумал Ким, взбираясь с ведром на шее на вершину утеса. – Свалишься с края, костей не соберешь…»
Чумон был уже в часовне – сидел на полу, скрестив ноги, так спокойно, словно и не в паре шагов от бездонной пропасти.
– Что так долго возишься? – проворчал он, оборачиваясь. – Давай сюда воду. Как там жабы?
– Жрать не хотели. Я им таких червей насобирал, что пальчики оближешь. А они окружили меня – и давай квакать. Может, заболели? – с надеждой предположил Ким. – Не передохли бы!
– Что ты с ними сделал?
– Я? Да ничего особенного! Покормил…
Чумон неожиданно крепко взял Кима за запястье. Пальцы у него были как из сухого дерева. Послушал пульс, быстро заглянул юноше в глаза – словно ложкой своей костяной в нутро залез.
– Ничего, здоров, – проворчал он, отворачиваясь. – Плохо дело.
– Да что случилось-то?
Чумон пожал плечами.
– Ты разве не знаешь, что на тебе проклятие?
– Впервые слышу!
– Ну так знай. Уникальное, роскошное проклятие, с корнями в преисподних. И при этом, что интересно – не родовое, а личное…
– Так вы из-за проклятия меня взяли послушником? – с подозрением спросил Ким. – Чтобы изучать его на досуге?
– Ну не из-за талантов же твоих!
– И что мне с ним делать?
– Да ничего. Я сам все сделаю. Главное, мне не мешай.
Ким забрался в часовню и налил воды в ритуальную плошку. Старик опустил туда нитяную метелку, макнул и принялся разбрызгивать воду на все четыре стороны света.
– Читать канон? – мрачно спросил Ким, освежая в памяти длиннейшее восхваление утру, полное сложной символики, где каждое слово означало нечто совсем другое, возвышенное и тайное Петь его полагалось на одной ноте, на выдохе – чем дольше, тем лучше.
– Солнце встает
из восточных змеиных тенет,
словно восходит
с самого дна земного.
Небо измерит – и снова
просит приюта у западных вод.
Где, наконец, стены крова?
Где шестерка драконов приют обретет?
Для тысяч вещей
Положен приход и уход…
– Дальше мысленно, – буркнул старец, принимаясь за дело. Отгоняя бесов, он кропил алтарь с деревянной фигуркой Бессмертного Целителя, пол перед ним, и всё, до чего только мог дотянуться, что-то бормоча себе под нос. Киму тоже досталась ежеутренняя порция брызг. Как будто какой-нибудь бес смог бы пробраться в такое пропитанное святостью место, как монастырь Каменной Иголки!
«На себя полей», – мысленно советовал ему Ким, когда старик поворачивался к нему спиной.
– Ну, что вам подсказал святой Целитель? – ехидно спросил он, когда вода в плошке, а вместе с ней и утренняя служба, закончились.
– Насчет тебя – ничего, – отрезал старец Чумон. – Мальчик, где мой завтрак?
Пища на Каменной Иголке была строго регламентированной, но сытной и довольно разнообразной. Рис, крупу, сушеную лапшу и свежие овощи раз в несколько дней приносил Ким из хозяйственного корпуса монастыря. Но большую часть рациона, – грибы, корни, ягоды, личинки, черви, жуки и ящерицы, – добывал сам Чумон во время вылазок в окрестные горные ущелья. И заставлял Кима это готовить. А потом есть.
Зато старец умел заваривать прекрасные травяные настойки. Впрочем, может, Киму просто нравилось холодным утром греть руки о горячую чашку, вдыхая ароматный пар, словно душу растения.
– Пойдем в горы вместе, – обрадовал послушника старец Чумон, когда завтрак был приготовлен и съеден.
«Прямо не узнаю сегодня старца! – насмешливо подумал Ким. – Обратился ко мне целых четыре раза. Здоровьем моим озаботился. Неужели наконец решил взяться за мое обучение?»
– Раньше вы меня с собой никуда не звали, – сказал он вслух. – Что-то изменилось?
– Тут ведь как можно? – задумчиво сказал Чумон. – Либо запереть тебя в келье и вообще никуда не выпускать. Или, наоборот, везде таскать с собой.
Ким поклонился, демонстрируя преувеличенную благодарность.
– Кормление жаб ты худо-бедно освоил, пора тебе начинать мне помогать в более ответственных делах…
– Спасибо за честь. И что мне надо будет делать теперь? Кормить сколопендр?
– Сколопендра – существо нежное, до него черед дойдет нескоро, – строго сказал Чумон. – Приметил я во-о-н за той горой отличное, с голову мужчины, осиное гнездо. С самого лета за ним наблюдал – ждал, пока вырастет побольше. Научу тебя, как его правильно добыть, как выгнать ос…
– О боги, гнездо-то вам зачем? – с тоской спросил Ким.
– Как зачем? Осиное гнездо, высушенное и истолченное – превосходное средство от ломоты в костях, от половой слабости у мужчин и бесплодия у женщин. На такого рода снадобья большой спрос в столице…
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
