— Никакая я не толстуха, и хожу на своих двоих, а вот тебе нужно объяснить мне много чего разного! — парировала я. — Как ты сюда попала? Где Стиви Рей? Когда у тебя опять появилась Метка? Что?… — Град моих вопросов прервал настойчивый стук в окно.
— Во-первых, ты полная идиотка. Это же Дом Ночи, а не средняя школа в Брокен Эрроу! У нас двери не запирают, поэтому я спокойно зашла в твою комнату. Во-вторых, Стиви Рей здесь.
Афродита порхнула мимо меня к окну. Разинув рот, я смотрела, как она раздвигает шторы и пытается открыть тяжелое окно в свинцовой рлме.
— Эй! Тебя не учили помогать друзьям? — прошипела она.
В полной растерянности я подошла и налегла на раму. Распахнуть окно удалось лишь совместными усилиями.
Я посмотрела вниз с верхнего этажа высоченного каменного строения, больше напоминающего замок, чем жилой корпус студенческого общежития.
Поздняя ночь конца декабря была холодной и пронизывающей, в воздухе чувствовалось приближение дождя. Сквозь темноту и ветки деревьев я разглядела восточную стену Дома Ночи и вздрогнула, но не от холода: холод Меченые почти не чувствуют, а от самого вида восточной стены, места силы и хаоса.
Афродита тяжело вздохнула и перегнулась через подоконник, пытаясь разглядеть что-то под окном.
— Хватит дурака валять, залезай! Иначе тебя поймают, или того хуже, от сырости мои волосы завьются как каракуль.
Когда над подоконником показалась голова Стиви Рей, я чуть не описалась от неожиданности.
— Привет, Зет! — радостно воскликнула она. — Видишь какие у меня теперь сулер-мега-лазательные таланты!
— Черт, давай же, скорее! — Афродита схватила Стиви Рей за руку и с силой дернула, отчего гостья, как воздушный шар, стремительно влетела в мою комнату. Афродита проворно захлопнула окно и задернула шторы.
Челюсть мне кое-как удалось подобрать, а вот оторвать глаза от Стиви Рей, которая отряхивала неизменные ковбойские джинсы и заправляла в них рубашку с длинными рукавами — нет.
— Стиви Рей… — наконец выдавила я из себя. — ты что, по стене общаги сюда влезла?
— Ага! — ухмыльнулась Стиви Рей и встряхнула своими короткими светлыми кудряшками, как бесбашенная чирлидерша. — Умереть не встать, я становлюсь невесомой, потом сливаюсь с камнями здания, и — опа!
Она протянула ко мне руки.
«Как Дракула!» — подумала я, но, увидев, как нахмурилась Стиви Рей, поняла, что невольно произнесла это вслух.
— Что «как Дракула»?
Я тяжело опустилась на краешек кровати и объяснила:
— В книге «Дракула», той самой, Брэма Стокера, Джонатан Харкер рассказывает, как видел Дракулу, который полз, как ящерица, по стене замка.
— Фигня вопрос! Я так тоже могу. Просто ты сказала «как Дракула», и я решила, будто ты считаешь, что я похожа на Дракулу — такого бледного, жуткого, с отвратительными длинными ногтями и мерзкой гривой волос. Ты же так не считаешь, правда?
— Нет, что ты! Ты выглядишь прекрасно! — совершенно искренне заявила я.
Стиви Рей действительно выглядела замечательно, особенно если вспомнить, как она выглядела (а еще пахла и вела себя) всего лишь месяц назад.
Сейчас она снова походила на Стиви Рей, которую я знала, до того как тело моей любимой подруги отвергло Превращение, и она умерла, но потом каким-то непостижимым образом ожила, став другой — совершенно сломленной и почти полностью утратившей свою человечность.
Как оказалось, подобная участь постигла не ее одну. В старых туннелях, прорытых во время сухого закона под заброшенным вокзалом в центре Талсы, поселилась целая банда ранее умерших и оживших недолеток, и Стиви Рей чуть не стала такой же, как все они — жестокой, полной ненависти и смертельно опасной.
Дарованная Богиней близость с Землей помогла моей подруге частично сохранить душу, но потом и этого оказалось мало. Капля за каплей Стиви Рей начала утрачивать оставшуюся в ней человечность, и тогда при содействии Афродиты (которая также обладала властью над Землей) я создала магический круг и попросила Никс исцелить мою лучшую подругу.
Богиня откликнулась на мой зов, правда, в процессе исцеления нам всем показалось, что человечность Стиви Рей будет возвращена ценой смерти Афродиты. К счастью, Афродита не умерла, но ее Метка вампира-недолетки исчезла. Зато Метка Стиви Рей целиком закрасилась и расцвела, что означало ее успешное Превращение во взрослого вампира, с небольшой оговоркой.
Метка Стиви Рей стала не ярко-синей, как у всех известных мне вампиров, а ярко-алой, цвета свежепролитой крови.
— Эй, Земля вызывает Зои! Как слышите? Прием! — Язвительный тон Афродиты оборвал поток моих воспоминаний. — Погляди на свою лучшую подружку. Похоже, мы снова ее теряем!
Я часто- часто заморгала. Погруженная в свои мысли, я смотрела на Стиви Рей, но по-настоящему ее не видела. Моя бывшая соседка стояла в центре комнаты — которая была нашей общей, до того как месяц назад все безвозвратно изменила ее смерть — и озиралась по сторонам полными слез глазами.
— Прости меня, милая, прости! — Я бросилась к Стиви Рей и прижала ее к себе. — Наверное, тебе это так непросто! — Но Стиви Рей напряглась всем телом, поэтому я отстранилась посмотреть, в чем дело.
Лучше бы не смотрела. От выражения лица Стиви Рей у меня кровь застыла в жилах: слезы на ее лице высохли, и вместо грусти его исказила уже знакомая мне дикая злоба, хотя раньше Стиви Рей почти совсем не злилась. И тут до меня дошло: моя ожившая подруга сейчас была очень похожа на себя до того, как Никс вернула ей человечность. Я невольно сделала шаг назад.
— Стиви Рей, что случилось?
— Где мои вещи? — Ее голос, как и лицо, просто дрожал от ненависти.
Я постаралась сказать как можно деликатнее.
— Вампиры убирают вещи… умерших недолеток.
— Я не умерла! — Глаза Стиви Рей сузились.
К счастью, подмога в лице Афродиты не заставила себя ждать.
— Эй, кончай психовать! Мы здесь ни при чем! Здесь-то все считают тебя умершей.
— Не волнуйся, Стиви Рей! — быстро вставила я. — Часть твоих вещей мне отдали, и я знаю, где хранится остальное. Ели хочешь, мы все вернем на место.
В тот же миг лютая злоба исчезла — и передо мной. снова стояла моя лучшая подруга.
— Они и мою лампу в виде ковбойского сапога забрали?
— И ее тоже! — кивнула я, с улыбкой глядя на Стиви Рей. Черт, я бы тоже на стенку полезла, если бы кто-то умыкнул все мое добро!
— А я-то думала, после смерти вкус исправляется, — съязвила Афродита. — Тщетные надежды. Как вижу, его полное у тебя отсутствие бессмертно!
