Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Сыщики не читали все многочисленные бумаги, подшитые суровой ниткой в пухлых папках. Менты подолгу изучали лишь описание места происшествия, заключения баллистической экспертизы об использовании оружия, читали и перечитывали допросы людей, хорошо знающих распорядок дня убитых, и характеристики последних.
Около семнадцати часов работа была закончена. Крячко положил перед Гуровым увесистый том.
– Взгляни на осмотр места преступления.
Во всех четырех убийствах сыщики не почувствовали почерка профессионала. В двух случаях жертвы были расстреляны из автоматов, в одном человека убили в момент, когда он выходил из квартиры, убийца выстрелил и спокойно вышел из подъезда. В момент стрельбы и ухода могло произойти множество случайностей, нелепых совладений, которые профессионал никак допустить не мог. Убийство, заинтересовавшее Крячко, тоже ставил не профессионал. Банкира застрелили, когда он, выйдя из машины, направлялся к подъезду. Перед банкиром в подъезд вошел охранник, водитель остался за рулем, выстрела не слышал, лишь увидел, как хозяин упал. Стреляли из окна полуподвала, винтовку оставили. С точки зрения оперативников работа была грязная, дилетантская. Из окна был крайне узкий обзор: что происходит в пяти метрах справа и слева – не видно. А там может находиться, случайно или не случайно, милицейская машина, выход из подвала в соседний двор также не контролируется, следуя дворами, можно встретить кого угодно. Убийство заказное, но исполнитель дерьмовый. Такой человек Гурова не интересовал. Он прочитал описанное место преступление дважды, перечитал и приметы преступника, которого, конечно, во дворах видели, взглянул на Крячко и пожал плечами.
– Стареешь, маэстро, – самодовольно сказал Крячко. – Последний лист в протоколе того... Бумага не та, ручка другая, да и писал хотя и тот же человек, только ему за столом было удобнее, и почерк изменился.
– Молодец, Станислав. – Произнося имя друга, Гуров делал ударение на втором слоге, и Крячко как бы превращался в иностранца.
– Может, за этим ничего и нет, однако. – Станислав, пародируя Гурова, пожал плечами. – Страницы могли испачкать, бутерброды положить, стакан поставить.
– Могли, – согласился Гуров. – Только выдернули две страницы, а вставили одну, нумерацию в открытую поменяли, что, как нам известно, случается. Обождем, спросим... Пока кофе свари, отодвинь засовы.
Крячко кофе варить не стал, заказал Верочке по телефону.
Секретарша, расставляя чашки и тарелку с бутербродами, неодобрительно заявила:
– Петр Николаевич велели не беспокоить, иначе я бы давно принесла.
– Верунчик, ты наша надежда и оплот. – Крячко не мог проглотить кусок, хлебнул кофе и обжегся.
В это время в дверь постучали, Гуров впустил оперативников, которые утром принесли дела, Верочка ушла, засовы задвинули.
– Присаживайтесь, господа, в ногах правды нет. Роман, который был явно за старшего, усмехнулся:
– Лев Иванович, легко ты в господина превратился. Хотя, по правде сказать, всегда был не ментовских кровей.
– Не обижай моего шефа. Роман, – откликнулся Крячко. – Они и на пол сплюнуть могут не хуже вашего, и слова разные знают отлично, а уж подраться, так вам обоим сто очков форы. Они все умеют, только не любят.
– Да все я про Гурова знаю, – миролюбиво ответил Роман. – Много по делам нацепляли? Справку пришлешь генералу или нам в руки доверите?
– Во-первых, Рома, все о Гурове ни я, ни даже он сам не знает. Дело ваше в нормальном милицейском порядке, никакой справки составлять не будем, мы люди занятые.
Гуров пил кофе, курил, словно разговор шел о постороннем.
– Так мы можем забирать секретную макулатуру домой?
– Обязательно, – копируя своего друга, ответил Крячко. – Кажись, у Льва Ивановича один вопрос пустячный.
– Да? – Роман насторожился. Ему была прекрасно знакома манера матерых оперов задавать ерундовые вопросы перед отправкой в камеру.
– Данное дело кто ведет? – Гуров отодвинул папку. Роман все понял, обреченно кивнул.
– Мое дело.
Гуров открыл папку в месте, где она была заложена шариковой ручкой.
– Где десятая и одиннадцатая страницы? Оперативник не испугался, длинно сплюнул, разразился витиеватой матерщиной, несколько успокоившись, заговорил:
– Упреждал я этого козла в золотых погонах, что дела не на инспекторскую проверку несем и нечего опытным сыскарям лапшу навешивать. А он: мол, выполняй, что приказываю.
– Так я же не сужу тебя. Рома, – миролюбиво сказал Гуров, – лишь спрашиваю, где страницы, а коли уничтожили, что в них было?
– Вы сначала докажите, какие страницы были и пропали, – впервые заговорил второй оперативник. – Докажите, потом вопросы задавайте...
– А тогда какие вопросы? – удивился Крячко. – Я не расслышал при знакомстве, вы кем, собственно, будете?
– Я старший офицер милиции...
– Обыкновенный придурок. – Роман вздохнул. – Генеральский прихвостень из канцелярии.
– Что придурок – видно. – Крячко кивнул. – Ваше удостоверение, пожалуйста.
– Да подавись. – Опер швырнул на стол удостоверение.
– Лишнее, что ли? – Крячко взял удостоверение и прочитал: – Подполковник милиции Кокин Семен Семенович, состоял на службе...
– Как это – состоял? – Кокин привстал, но Роман дернул его за штаны, усадил на место.
– Лев Иванович, извини дурака, весь спрос с меня.
– Кокин, либо ты будешь молчать, либо я тебя выставлю за дверь мотаться по коридорам, так как ксиву я тебе не верну, – сказал Крячко, убирая удостоверение Кокина в стол. – Понял?
– Розыскник, мать твою, на ровном месте раскололся! Не боись, я генералу доложу, он тебя за мотню к потолку подвесит.
– Мы зря теряем время, – взглянув на часы, сказал спокойно Гуров. – Давай, Рома, повествуй. Ты же не заставишь меня знакомиться со следственным делом в прокуратуре? Выдернуть листочки из него вам не удалось, не так ли?
Роман взглянул на Кокина, вздохнул.
– Ну, как есть...
– Не отвлекайся, больному не поможешь. – Гуров закурил, угостил сигаретой Романа, подвинул пепельницу.
– Спасибо, – Роман жадно затянулся, открыл папку с делом, разложил фотографии и начал пояснять: – Значит, вот подъезд. Из этого окна его застрелили, туда он упал замертво. А вот здесь, в стене дома, рядом с входной дверью, на высоте сто семьдесят один сантиметр я нашел пистолетную пулю девятого калибра. Откуда взялась пуля и когда, может, прошлым годом – неизвестно.
– Что говорят баллистики, вид оружия, свежесть? Они многое могут – наука. Расстояние, с которого был произведен выстрел?
– Начальство решило, что нам одной пули, которую выпустили из винтовки, вполне достаточно. А эта, неизвестно откуда прилетевшая, вроде бы лишняя. Она и в опись не попала, значит, и экспертизу не прошла.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
