Марк часто вспоминал этот случай перед сном, вот и сейчас, лёжа в мягкой пуховой постели княжеского замка, думал о том же. За это время львиная шкура превратилась в настоящий панцирь, который надёжно ограждал его от остального мира. Вот уже года два он не решался снимать её при посторонних — а только в присутствии самых близких людей. Таковых было совсем мало: родители, Беатриса с Цветанкой, королева Инга и король Владислав — хотя перед последним Марк здорово робел. Всех остальных людей он не то чтобы сторонился, но держал с ними определённую дистанцию, не подпускал их слишком близко к себе, поскольку не мог им полностью доверять.
Именно так случилось и сегодня, с Герти. Ведь Марк попросил князя Виллема оставить их вдвоём вовсе не для того, чтобы прочитать девушке нотацию. Он собирался предложить ей более существенную помощь, чем просто обещание посодействовать снятию с неё обвинений в одержимости и чёрном колдовстве. Марк прекрасно понимал, что даже после оправдательного вердикта Инквизиции, даже при всяческом покровительстве князя Хабенштадтского дальнейшая жизнь Герти на Зелунде будет далеко не мёд, и ей лучше уехать отсюда. Он хотел взять её с собой на Торнин и устроить в колдовскую школу, где и сам когда-то учился. Там давали первоклассное образование детям и подросткам с таким, как у неё, магическим даром, который называли половинным или промежуточным — ибо был значительно сильнее ведовского, но на порядок слабее инквизиторского. После Торнинской школы Герти стала бы действительно сильной колдуньей и смогла бы хорошо устроить свою дальнейшую жизнь.
Но Марк так и не заговорил об этом, а принялся убеждать девушку, что жизнь прекрасна, и в конце концов убаюкал её своими речами. Спору нет, он сказал ей правильные слова, он должен был это сказать, однако факт остаётся фактом, что о главном он промолчал, а вместо этого лишь посоветовал Герти переехать в Хабенштадт. Если называть вещи своими именами, то Марк просто побоялся брать на себя ответственность за судьбу девушки, а значит — впускать её в свою жизнь…
Марк уже начал погружаться в дрёму, как вдруг в голове у него раздался звонок — сработала магическая сигнализация, которую он установил на окна и двери. Он всегда так делал перед сном, мысль о дополнительной защите позволяла ему спать спокойнее.
Едва заслышав предупреждающий звонок, Марк тотчас вскочил с кровати, выхватил из-под подушки львиную шкуру и напялил её на себя. На него нахлынуло привычное ощущение многократно возросшей силы. Мысленной командой он зажёг свечу в настенном канделябре и увидел, как на входной двери, словно бы сам по себе, медленно отодвигается засов. Но он, конечно же, двигался не самостоятельно — а под воздействием магии снаружи.
Марк подхватил спавшую на коврике возле кровати кошку Карину и опрометью спрятался за оконной портьерой. В следующую секунду дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась девичья головка в обрамлении растрёпанных чёрных волос. Марк сразу узнал Герти и без колебаний вышел из своего укрытия.
— Привет, — сказал он. — Можешь заходить. Однако на будущее имей в виду: не стоит вторгаться в жилище колдуна без предупреждения. Это чревато непредсказуемыми последствиями.
Девушка вошла, закрыла за собой дверь и растерянно огляделась по сторонам, убеждаясь, что Марк здесь один. Чувствовалось, что она смущена и чем-то взволнована.
— Извините, я… просто побоялась стучать. Могли услышать другие…
— Ладно, замнём. — Марк опустил кошку на пол, уселся на край кровати и указал на кресло. — Садись, пожалуйста. Надеюсь, с охранником всё в порядке?
— Он заснул и ничего не заметил. — Герти робко устроилась в кресле и сложила на коленях руки. — Вы только не подумайте ничего такого…
— Ничего такого я не думаю, — заверил её Марк. — Что-то случилось?
— Ну, в общем… я не уверена, но… Скажите, только честно — вы усыпили меня?
— Во второй раз — нет. Ты сама заснула. А что?
— Мне приснился странный сон. Странный, но очень реальный, не такой, как обычные сны… Вы его точно не насылали?
— Точно, — сказал Марк со всей возможной твёрдость в голосе. — Клянусь. Так что же тебе снилось?
Герти неловко заёрзала в кресле и несколько нервным движением убрала с лица прядь волос.
— Мне снилось, будто я плыву в золотистом сиянии… даже не плыву, а летаю, парю. На душе было так спокойно, так беззаботно… а когда я вспомнила о маме, больно не стало, лишь охватила тихая грусть, и плакать совсем не хотелось. — Девушка совсем по-детски шмыгнула носом, но сразу взяла себя в руки. — А потом появились три человека… три полупрозрачные человеческие фигуры — взрослого мужчины и двух ребят, один из которых был моих лет, а другой постарше.
Марк с трудом сдержал изумлённое восклицание, готовое вырваться из его груди. Но внешне постарался ничем не выдать своих чувств, лишь голос его слегка дрогнул, когда он спросил:
— Ты можешь их описать?
— Да, — кивнула Герти. — Я хорошо их разглядела. Мужчина был высокий, черноволосый, с суровым лицом — и в то же время добрым, надёжным, каким-то располагающим. Насчёт его возраста точно сказать не могу — может быть, сорок лет, а может, пятьдесят. Ребята были среднего роста, стройные, со светлыми курчавыми волосами, чем-то похожие друг на друга, наверное, родственники. Правда, сначала я приняла младшего за девушку — такой он был красивый. И все трое были одеты одинаково, в длинные голубые платья… нет, конечно, для мужчин это называется иначе…
— Туники, — подсказал Марк.
— Да, на них были туники. Я хотела спросить, кто они такие, но не могла произнести ни слова. А мужчина сказал, что я не должна оставаться на Зелунде, мне надо уехать отсюда. Я снова хотела заговорить, спросить, куда уехать и как, но опять не смогла. Зато старший из ребят словно прочитал мои мысли и посоветовал: «Следуй за львом, Герти». А младший добавил: «Лев тебя защитит». Потом они исчезли, а я проснулась и долго думала об этом сне. — Девушка смущённо посмотрела на Марка. — По-моему, они говорили о вас, о вашей львиной шкуре… Ну, в том смысле, что я должна уехать с вами… — Она вконец растерялась и потупила глаза. — Вы, наверное, не верите мне. Думаете, я дурачу вас…
Всё ещё потрясённый её рассказом, Марк вяло покачал головой:
— Что ты, Герти! Я верю тебе. Верю каждому твоему слову.
Глава 5
Решение Марка взять Герти с собой на Торнин вызвало у князя Виллема неоднозначную реакцию. Он испытывал явное облегчение от того, что проблема с девушкой благополучно решена, и вместе с тем где-то в глубине души был огорчён. Как подозревал Марк, за эти два дня Виллем невольно увлёкся Герти — но не как женщиной, а скорее ему просто понравилась роль её покровителя и защитника. Похоже, он принадлежал к той категории мужчин, которые в детстве страдали от отсутствия сестёр, а повзрослев, готовы были опекать всех девочек и молоденьких девушек, направляя на них свои нерастраченные братские чувства.
Впрочем, разочарование князя было мимолётным и не слишком сильным. Он совершенно искренне согласился, что школа магии будет самым подходящим для Герти местом, и добровольно вызвался оплачивать все её расходы на время учёбы. Вдобавок выделил ей двух лошадей — одну для неё самой, другую для её пожитков, а также разорил здешний гардероб своих племянниц (они время от времени наезжали в замок, чтобы поохотиться) и подарил Герти целый ворох нарядов, в том числе и отличный костюм для верховой езды, который пришёлся ей как раз впору. Правда, выяснилось, что девушка никогда не ездила на лошадях, но эту проблему Марк решил просто — уступил ей свою Карину, которая, будучи оборотнем, хоть и самкой, обладала гораздо более развитым интеллектом, чем обычные лошади, и прекрасно поладила со своей неопытной наездницей — тем более, что та была колдуньей.
