Книга Виртуальная подружка - Светлана Алешина

В студии вовсю кипела работа. Носились ассистенты, расставляя декорации, призванные превратить зал в подобие уютной домашней комнаты, устанавливая софиты, проверяя микрофоны и таская туда-сюда кипу каких-то бумажек. Мальчики выкатывали на середину два огромных кресла: одно для меня, другое для нашей героини. То и дело раздавалась монотонная считалочка звукорежиссера, проверяющего исправность работы своих хитрых приборов. Операторы всюду катали студийные камеры, выбирая наиболее интересные ракурсы. Лерочка самолично проверяла посадочные места для зрителей, чтобы тебе ни мусора какого, ни пылинки. Светочка, наша машинистка и по совместительству так называемый «первый попавшийся любой», то есть подсадная утка, не раз вытаскивающая наших гостей из самых щекотливых ситуаций, вовремя задавая заранее обговоренный вопрос, придирчиво оглядывала свой строгий серый английским костюм и выкладывала поверх рукавов изящные кружевные манжеты рубашки. Сегодня она у нас вылитая преподавательница младших классов элитной гимназии. Пашка тоскливо слонялся из угла в угол: в студии от него совершенно не было никакого толка, чего вообще приперся — непонятно. Я в который раз просматривала сценарий, время от времени отгоняя от себя назойливых гримеров, и лихорадочно вспоминала список каверзных вопросов, прикидывая, когда лучше всего будет пустить рекламу. Одним словом, обычное вавилонское столпотворение за час до начала эфира.

— Ирина Анатольевна, — меня насторожили не столько тревожные нотки в голосе Леры, сколько ее обращение по имени-отчеству. Она всегда называла меня на «вы», но на полный официоз переходила только в шутливых ситуациях или в ситуациях форс-мажоров. А сейчас было явно не до шуток.

— Что случилось? — стараясь сохранять спокойствие, спросила я.

— Там уже зрители собираются, — жалобно сказала Лера.

— И что тебя пугает? Было бы хуже, если бы никто не пришел.

— Да, но Эллочки-то нет.

— Как нет?! Она до сих пор не приехала?

— Нет, — как-то поникнув и даже втянув голову в плечи, ответила Лерочка. — Я звонила ей домой, но там никто не берет трубку, один автоответчик дурацкий: «Извините, нас сейчас нет дома, позвоните попозже или оставьте сообщение после сигнала».

— Значит, она уже выехала. Прекрати сеять панику. А то я скоропостижно грохнусь в обморок, а в мое кресло придется садиться тебе. Как такая перспектива?

— Не очень. — Лерочка улыбнулась, пытаясь изобразить облегчение. — Я не подумала о том, что она еще может быть в дороге.

— О чем ты вообще думаешь? — Я почувствовала легкое раздражение из-за появившейся где-то на задворках сознания коварной тревоги. — Мы с ней обо всем договорились, не раз созванивались, Пашка даже отвез ей кассету со смонтированным сюжетом, подружке твоей все понравилось, она твердо сказала, что не передумает и обязательно приедет.

— А вдруг случилось что? — вместо того, чтобы успокоить меня, эта маленькая инквизиторша опасливо посмотрела на часы.

— Господи! Ну что могло случиться?! Любимую помаду не нашла? Каблук по дороге сломала? Увлеклась декорированием санузла? Или решила вместе с мужем прогуляться в казино да там и осталась? Не мучай ты меня всякими глупостями, — попросила я, однако мои собственные ощущения не могли развеять волнения.

— У нее же есть сотовый! — всплеснула руками Лера и уже на бегу добавила: — Еще раз позвоню.

Минут через пять Лера вернулась мрачнее, чем Валеркины клиенты из «Криминальной хроники».

— По сотовому тоже никто не отвечает. Говорят, абонент временно заблокирован или находится в зоне… как ее… в недосягаемой.

— Час от часу не легче! — Я тоже посмотрела на часы: оставалось чуть больше двадцати минут. Быстрым взглядом окинула беспокойные лица своих помощников и с ужасом поняла, что надо спасать ситуацию. — Пашу ко мне, быстро! И Галину Сергеевну найди!

Оба возникли передо мной через несколько секунд, я даже не успела до конца промерить нервным шагом студию, полы которой украшала развеселенькая надпись с названием нашей передачи.

— Погорели мы на нашей счастливице, — не тратя времени на долгие объяснения, сообщила я. — Ума не приложу, что произошло, но это сейчас не столь уж важно. Надо что-то делать!

— А что тут сделаешь? — сердито буркнул Павел. — Нет героини — нет передачи. Придется очередной несанкционированный повтор устраивать. Кошелев нам за это, конечно, таких благодарностей навешает, что потом с месяц камеру в руки брать не захочется. А что делать — другого выхода нет.

— Так, что у нас там есть из особо выдающегося? — в отчаянии спросила я.

— Два сюжета, — быстро ответила Галина Сергеевна. — Один об учительнице года, возившей своих подопечных во Францию, где они пели в какой-то детской опере. Другой о феноменальной двенадцатилетней теннисистке и ее тренере, тоже в прошлом выдающейся спортсменке.

— Берем малолетних певцов с их французским репертуаром. И быстро, быстро! Осталось пятнадцать минут! Некогда прохлаждаться. Отдыхать будем, когда Евгений Иванович четыре приказа об увольнении подпишет.

Моя команда в полном составе бросилась спасать наши головы, а я, совершенно разбитая, поплелась в свой кабинет, стараясь убедить себя, что глупо надеяться на внезапное появление Эллочки за пять минут до эфира. Но искушенный в подобных делах палач-надежда не отставал от меня почти до самого начала эфирного времени. Естественно, никто за мной не пришел.

Плюхнувшись в кресло, я едва не разревелась. Как же так можно?! Ненавижу человеческую необязательность! У меня в таких случаях просто руки опускаются. Вернее, поднимаются, чтоб потом так опуститься… в другой раз неповадно будет порядочным людям хорошие передачи срывать! Нет, такого в моей печальной практике еще не было. Неужели трудно было позвонить, предупредить, мол, извините, милые, не могу я, передумала или просто не хочу? Мы бы как-нибудь выкрутились, что-нибудь другое нашли. Всегда в запасе есть пара-тройка вариантов на черный день. Но так, чтобы до последнего дотянуть и просто не явиться!.. Сказочное свинство! А теперь времени нет не то чтобы новую кандидатуру в студию доставить, а мало-мальски порядочную отмазку для начальства придумать. Сейчас оно заявится — глаз из-под бровей не видать, — скажет свое сакраментальное «Всех уволю!», а то еще и вообще ничего не скажет, а на самом деле возьмет и уволит к чертовой бабушке. Всех.

Нет, я этого так оставить не могу. Пусть посмотрит в мои суровые глаза и попробует найти оправдание, способное хоть чуть-чуть умерить мой праведный гнев. В конце концов, мы ее сюда в кандалах не тянули. Сама согласилась. А на всякие непредвиденные обстоятельства есть такая хитрая штука, телефоном называется.