Он доел зефир и подумывал открыть вторую коробку, но, поразмыслив, не стал, к тому же почти подъехал к дому.
«Темную ночь» сменил «Синий платочек». Из дорогих динамиков слышался шорох и потрескивание, характерное для качества исполнения песен тех далеких времен, и Рома остановил машину, несколько минут сидел в зачарованной неподвижности, слушая песню. Когда она закончилась, он словно очнулся, торопливо выключив магнитолу, схватил пакет с зефиром и поспешил наружу.
Рома вошел в подъезд, все еще тихо напевая себе под нос «Помню, как в памятный вечер…», когда понял, что его обуял настоящий страх. И только сейчас почувствовал себя настоящим подонком. Неужели его дед заслужил, чтобы его променяли вот на эти два дня, проведенные в ужасном алкогольном мареве? Разве игра стоила свеч?
Он с трудом достал связку ключей и два раза уронил их в лифте, проклиная свои трясущиеся руки. Интересно, Татьяна уже приехала? Может, будет лучше, если он выйдет на улицу и проследит, пока она первой не войдет в подъезд? Нет, уже поздно: двери лифта открылись, и он оказался на этаже.
Проснувшийся зверек яростно верещал внутри, осыпая Рому всевозможными обвинениями.
Ключ долго не хотел попадать в скважину и сделал это лишь с пятого раза. Клик! Дверь тихонько открылась, и Роме стала видна темная часть коридора. Прежде чем войти, он глубоко вдохнул воздух. Ничего необычного, привычный домашний запах, знакомый еще с пеленок. По крайней мере разложением пока не пахло… Заметно приободрившись, он толкнул дверь и вошел внутрь.
Какое-то время стоял не в силах пошевелиться, мысленно приказывая взять себя в руки. Глаза, не мигая, смотрели на кресло. Оно было пустым.
Дзынь! Лишь спустя несколько секунд до Ромы дошло, что из ослабевших пальцев выпали ключи. Он включил свет и размеренно, как робот, подошел к пустующему креслу. Несколько раз моргнул, все еще не веря своим глазам.
Деда не было. Не было, и все.
Вдруг мозг кинжалом пронзила мысль – Анна Семеновна.
Анна Семеновна, эта вездесущая старушенция, наверняка она ошивалась тут все время, беспрестанно названивая им в квартиру, и все-таки забила тревогу!
Почему-то от этой мысли ему стало легко, будто гора с плеч свалилась. Господи, ну конечно! Он словно воочию видел, как эта деловая бабулька, устав долбиться к ним в дверь, в считаные секунды оповестила всех, кого только можно: местную полицию, МЧС и ФСБ, – и вот квартиру заходят санитары, крепкие парни с каменными физиономиями, грузят деда на носилки, участковый составляет акт, понятые перешептываются… дверь запирают…
Стоп, а вот тут загвоздка. Дверь-то он открыл своим ключом. Дубликат был только у матери, у Татьяны ключей нет. Но если бы приехала мать, то он в любом случае понял бы это… хотя бы по духам, которых у нее бесчисленное множество.
Какой-то слабенький голосок еще продолжал нерешительно настаивать, что мать могла поехать в морг или еще куда-нибудь, но Рома уже и так все понял: дверь не открывали ключом. И не вскрывали, иначе осталась бы печать участкового. Он был уверен, что дверь вообще не трогали с тех пор, как он захлопнул ее в пятницу вечером.
Тогда… где труп?!
Шатающейся походкой Рома обошел всю квартиру, понимая, что ведет себя как настоящий кретин – можно подумать, что, как только он уехал на дачу, дед преспокойно встал с кресла и, насвистывая, пошел уничтожать приготовленные Ромой бутерброды, посмеиваясь над доверчивым внуком, типа клево я его разыграл?!
Он остановился перед туалетом, вспоминая видение на даче, зажмурился, считая про себя до десяти, на ощупь открыл дверь и лишь после этого открыл глаза. Чисто.
Затем прошел в кухню и машинально включил телевизор. Передавали какой-то очередной сериал про бравых оперативников, которые с неутомимой лихостью обезвреживали жестокую мафию.
Что происходит? Во имя всего святого, что ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!!
Может, все это сон? Может, дед и не умирал вовсе? Но тогда где он? Старик не выходил из квартиры почти три года, даже в гости к этой гребаной Анне Семеновне, хотя дойти до нее – раз плюнуть, всего-то подняться на этаж выше. ГДЕ? ГДЕ ДЕД ИЛИ ЕГО ТЕЛО???!!!
Рома взглянул на часы. Черт, встали. Он отлично помнил, что в Москву они въехали около половины седьмого, а сейчас почему-то было шесть. Потом уставился в экран телевизора и смотрел до тех пор, пока не почувствовал, как глаза застилает странный туман. Потер глаза, но туман не исчезал, наоборот, стало еще хуже, и это испугало его.
Как во сне, Рома пошел в ванную, по дороге нечаянно скинув на пол зачерствелые бутерброды с колбасой. Пока тащился туда, почувствовал, что у него стали сильно болеть икры ног, будто он приседал со штангой.
Боже, что с ним?
Он подошел к зеркалу и долго не мог понять, что это за сероватое размытое пятно перед ним. Протер зеркало, побрызгал на него водой, снова протер, но картинка не изменилась. Паника теплым комком подступила к горлу, и Рома с ужасом понял, что он слепнет.
Едва сдерживаясь, чтобы не закричать, он вернулся на кухню и посмотрел на экран телевизора. То же самое: что-то расплывчатое и бесформенное, он прекрасно слышал голоса, но абсолютно ничего не видел.
Слезы потекли по его лицу. Рукой он нащупал коробки с зефиром, которые купил полчаса назад, сорвал дрожащими пальцами (они почему-то стали плохо повиноваться) целлофановую обертку и, глотая слезы, стал запихивать в рот зефир. К нему постепенно приходило страшное осознание происходящего, и его охватил такой животный страх, что он не мог произнести ни слова.
Рома медленно поднялся – сгорбленная, трясущаяся фигура, – мелко засеменил в комнату, выставив вперед руки, как лунатик, и щупая стены, так как глаза выхватывали только слабые очертания предметов. Он шел туда, где висел военный китель. Его военный китель…
Вернувшись на кухню, Рома немного успокоился. Отчасти этому способствовал зефир, который он поглощал с удивительной скоростью. Он ел и слушал новости. Конечно, это все дурной сон. Как тот, что он видел на даче.
Какой-то мерзавец изнасиловал двух десятилетних девочек. Насильника поймали, он дает показания.
В Ульяновске за получение взятки задержан мэр города.
На Ярославском шоссе произошло серьезное ДТП, погибло четверо молодых людей. В семь утра автомобиль «Форд Эскейп» вылетел на встречную полосу и врезался в бензовоз. У водителя и пассажиров «Форда» шансов выжить не было, их тела обгорели настолько, что их едва опознали. Жертвы – студентка МГИМО Жанна Коляева, вторая жертва – водитель, сту…
Рома не стал слушать до конца, судорожным движением выключил телевизор, издав нечеловеческий вопль, швырнул пульт – послышался звон разбитого стекла, наверное, он попал в окно.
Теперь Рома понял, почему так испугалась Жанна там, наверху, когда посмотрела в зеркало. Потому что она видела себя в объятьях не его, а… а…
Он стал задыхаться, сердце колотилось как смертельно раненная птица, неравномерно и какими-то грубыми толчками. Ему срочно нужно лекарство. Но какое? Он никогда не интересовался, что принимал дед…
