Признаться, Шамрон не особенно торопился разговаривать со своими офицерами, так как не сомневался, что знает об ужасных событиях в Париже куда больше, чем им когда-либо суждено узнать.
* * *
На протяжении часа Шамрон, не выпуская сигареты изо рта, с каменным выражением лица смотрел новости одновременно по Си-эн-эн интернэшнл, Би-би-си и французскому государственному телевидению. Он не слишком прилежно вслушивался в слова корреспондентов — после известных событий прошло совсем немного времени, и они почти ничего не знали о том, что случилось. Его больше интересовали показания свидетелей, которые собственными глазами видели, как произошло убийство. Именно эти люди должны были дать те сведения, которые ему требовались.
Молодая немка, которую интервьюировал репортер Си-эн-эн, сообщила о предшествовавшей нападению аварии.
— Столкнулись две машины — какой-то микроавтобус и легковой седан. Возможно, это был «пежо», но я в этом не уверена. Когда произошла авария, движение на мосту замерло буквально через несколько секунд.
Шамрон с помощью дистанционного пульта приглушил репортаж Си-эн-эн и увеличил громкость телевизора, показывавшего новостную программу Би-би-си. На экране парижский таксист с Берега Слоновой Кости описывал внешность убийцы. По его словам, это был хорошо одетый, симпатичный темноволосый парень, державший себя с удивительным хладнокровием. Когда на мосту произошла авария, рядом с ним стояла девушка.
— Блондинка, малость полновата, определенно не француженка.
Кроме этого, водитель такси ничего добавить не смог, так как потом грохнул взрыв и он укрылся за приборной доской, из-за которой выглянул только после того, как прекратилась стрельба.
Шамрон достал из нагрудного карманчика рубашки записную книжку в кожаном переплете, открыл ее на чистой странице и мелким четким почерком написал одно-единственное слово: «Девушка».
Потом его взгляд снова вернулся к экрану телевизора. Молодая красивая англичанка по имени Беатрис возбужденно описывала корреспонденту Би-би-си, как происходило нападение. Она сказала, что из-за столкновения микроавтобуса и легкового седана движение на мосту сразу же прекратилось и лимузин посла угодил в ловушку. Убийца, оставив свою подругу, направился прямо к машине посла, доставая на ходу из сумки автомат. Затем он швырнул сумку под колеса лимузина, дождался взрыва, спокойно подошел к машине и расстрелял всех, кто в ней находился.
Потом Беатрис добавила, что убийца, завершив свое дело, медленным шагом подошел к девушке, которую за минуту до этого страстно целовал, и несколько раз выстрелил ей в грудь.
Шамрон облизал кончик карандаша и вывел на странице записной книжки под словом «Девушка» еще одно слово — мужское имя Тарик.
* * *
Шамрон поднял трубку защищенного от прослушивания специального телефона и связался с Узи Навотом — главой его службы в Париже.
— У них был свой человек на приеме. Тот, кто сообщил находившейся на улице команде о том, что посол уезжает. Они знали его маршрут и устроили аварию, чтобы перекрыть движение и не позволить водителю уехать из опасного места.
Навот согласился. Он всегда соглашался с Шамроном.
— В том здании находятся очень ценные произведения искусства, — продолжал развивать свою мысль Шамрон. — А коли так, там наверняка установлены современные системы наблюдения. Ты как думаешь, Узи?
— Ясное дело, установлены, босс.
— Сообщи нашим друзьям из французской службы, что мы хотели бы направить в Париж специальную миссию, которая осуществляла бы надзор за расследованием этого дела и оказала бы при необходимости всю возможную помощь следственной группе. Не забудь также наложить лапу на видеопленки с камер слежения и привези их мне.
— Сделаем.
— Теперь о мосте. Там установлены полицейские камеры слежения? Если установлены, мы могли бы получить видеозапись нападения, а также подготовки к нему.
— Я займусь этим лично.
— Что-нибудь от лимузина осталось?
— Не много. Взорвался бензобак, и огонь пожрал почти все, включая тела жертв.
— Как ему удалось скрыться?
— Вскочил на заднее сиденье мотоцикла и исчез в считанные секунды.
— Он больше нигде не объявлялся?
— Нигде, босс.
— Какие-нибудь ниточки к нему ведут?
— Если такие и есть, парижская полиция меня в известность об этом не поставила.
— А что ты можешь сказать относительно других членов этой команды?
— Тоже сбежали. Это была хорошо подготовленная группа, босс. Очень хорошо подготовленная.
— Кто погибшая девушка?
— Американка.
Шамрон прикрыл глаза и тихонько выругался. Меньше всего ему хотелось, чтобы в это дело влезли еще и американцы.
— Американцев уже поставили об этом в известность?
— Сейчас на мосту пасется половина сотрудников их посольства.
— Выяснил, как зовут эту девушку?
— Эмили Паркер.
— Что она делала в Париже?
— Очевидно, приехала, чтобы немного расслабиться после сдачи выпускных экзаменов в колледже.
— Как это мило. И где она проживала?
— На Монмартре. Французские детективы уже отрабатывают соседей. Суют носы во все дырки, задают вопросы. Короче, пытаются узнать все, что только возможно.
— Ну и как? Узнали что-нибудь?
— Неизвестно, босс.
— Утром поезжай на Монмартр. Посмотри все сам. Задай пару-тройку вопросов. Но только чтобы все тихо, Узи. Может быть, кто-нибудь в доме, где она жила, или в кафе, куда она ходила, видел ее любовника.
— Хорошая мысль, босс.
— И еще одно. Прихвати с собой фотографии Тарика.
— Вы думаете, за этим делом стоит он?
— Пока предпочитаю выводов не делать и в выборе фигурантов себя не ограничивать. Но мало ли что...
— Даже если люди этого парня и видели, старые фотографии вряд ли помогут его опознать. С тех пор он менял свое обличье раз, наверное, сто.
— Ты меня утешил, — произнес Шамрон и, швырнув трубку на рычаг, оборвал беседу.
* * *
На улице все еще стояла тьма, когда бронированный «пежо» Шамрона, промчавшись по прибрежной равнине, стал забирать в сторону Иудейских гор и выехал на дорогу к Иерусалиму. Шамрон снял очки и потер покрасневшие глаза. Прошло шесть месяцев с тех пор, как его отозвали из бессрочного отпуска и вернули на прежнее место службы, поставив перед ним одну-единственную задачу: восстановить былой высокий престиж секретной службы, основательно подмоченный после нескольких непомерно раздутых прессой неудач и скандалов, связанных с персоналом. Другими словами, ему предстояло позаботиться о возрождении боевитости, корпоративной морали и чувства товарищества у личного состава, которыми в прежние времена славилась его служба.
