Книга Псевдоним(б). В поисках Шекспира - Даниэль де Труа

Благоразумной ту жизнь, какой стал жить юный Шакспер после встречи с Анной, назвать можно было только с большой натяжкой. Он покидал занятия под самыми различными предлогами: плохое самочувствие, надо отцу помочь в лавке, срочно выполнить какое-то поручение… Да мало ли можно найти предлогов в пятнадцатилетнем возрасте, чтобы слинять с занятий. Педагоги давно поставили на нем крест: дремал ли он на своей последней парте или эта парта пустовала, большой разницы не было. И учителя и горе-ученик находили в этом одни плюсы.

Уилл же мчался сломя голову к повозке, в которой ждала его возлюбленная Анна. Только так он ее теперь и называл: «Анна, возлюбленная моя». Однако возлюбленная отчего-то сделалась с ним холодна и строга и позволяла Уиллу лишь целовать себя, да и то в основном целомудренно – в ручку или щечку. Уилл же, один раз познав восторги плотской любви, не понимал, отчего Анна с ним так поступает.

– Вот возьмешь меня замуж – тогда пожалуйста. Я должна быть осторожна – в страхе все спасение. А то знаем мы вас, таких прытких. Твой крови бунт – лишь юности мгновение. И останусь я одна, а то еще и с ребенком…

– Выходи за меня, правда, выходи!

– Кто ж меня отдаст за малолетку? Подрасти сперва, стань взрослым.

И Уилл изо всех сил взрослел, довольствуясь теперь исключительно духовным общением со своей возлюбленной и лишь во сне возвращаясь к их первой встрече…

К собственному удивлению, юный Шакспер заметил в себе странную перемену. Он неожиданно полюбил занятия древнегреческим: его больше не мутило от непонятных мелодичных звуков и затягивающих ритмов, и Уилл даже находил в них наслаждение. Теперь он перестал убегать из класса, когда учитель декламировал античные гекзаметры, и как-то особенно полюбил их, хотя знаний от этой любви прибавлялось до обидного мало.

Еще одним грешным делом, с которым Шакспера познакомила Анна, стал театр. В эти годы в Стратфорд зачастили труппы столичных артистов. И не удивительно: куда бы ни отправлялись они на гастроли из Лондона – на север ли страны, на юг ли, – городок на Эйвоне, расположенный в самом центре Англии, почти всегда лежал на их пути. Тут им была и передышка в дальней дороге, и дополнительный заработок, да и сборы иногда были немалыми, что тоже вдохновляло. Так что, можно сказать, в Стратфорде как бы проходили гастрольные премьеры, а первый спектакль – он же всегда лучший! Ну, по крайней мере, он всегда лучше второго – это незыблемый закон театральной практики. Получалось, что жителям Стратфорда, как ни крути, доводилось попадать на далеко не худшие спектакли.

Среди зрителей, если смотреть со сцены, всегда можно было увидеть темноволосого юношу, борода у которого еще совсем не росла, и светловолосую молодую леди, привлекавшую внимание всех окружающих мужчин. Однако на юной леди было надето столь красивое и дорогое платье, что это внимание никогда не переходило в действие: никто из местных кавалеров не решался к ней подступиться. Но несмотря на то, что приходили эти двое вместе, уходили они из театра всегда порознь. Анна столь стремительно и уверенно покидала партер, что толпа перед ней почтительно расступалась.

На улице, примыкавшей к центральной городской площади, на которой давались представления, ее уже ждала очень дорогая карета (таких даже в Лондоне еще не было). Дверца открывалась, из кареты на мгновение показывалась рука в камзоле, опираясь на которую девушка впархивала внутрь – почти на ходу, – и карета тут же срывалась с места. И все: только пыль из-под колес и едва уловимый аромат дорогих духов… А к слову сказать, духи в те годы можно было раздобыть только в Париже.

Эти отъезды приводили юного Шакспера в бешенство, он ревновал Анну, как шекспировский мавр, сам того не подозревая, и готов был убить свою возлюбленную. Анна же каждый раз после таких сцен долго его успокаивала: мол, это не то, что он думает, и обещала когда-нибудь все объяснить и показать. Однако Уильяма успокаивал только ее нежный поцелуй, и лишь после этого он обещал Анне ни о чем не спрашивать, больше не ревновать и за ней не следить.

Но надо же было чем-то заниматься в повозке, пока они с Уиллом ждали ее брата из школы. А приставания юноши были так настойчивы, что Анне было утомительно от них отбиваться. Да и не очень хотелось, ведь Уилл был такой молоденький и симпатичный… Вот и придумала Анна новое развлечение. Карты.

Сначала она показывала Уиллу карточные фокусы, а потом научила его играть в карточные игры. Анна знала их, казалось, бесконечное множество и постепенно учила Уильяма. Первое, что усвоил юноша: дама всегда сильнее валета. Это он понял сразу, так как почему-то ощущал себя валетом, а не шестеркой.