снизу-вверх.
— Вивиан, я не хочу причинять тебе боль.
— Зачем тебе причинять мне боль?
— Потому что мое желание к тебе так чертовски сильно.
Я крепко зажмуриваю глаза и качаю головой.
— Я никогда ничего не хотел так сильно, как хочу тебя.
— Аттикус, — шепчет она. — Открой глаза.
Когда я это делаю, она все еще стоит там, как чудо — мое чудо — без рубашки и смотрит на меня с удивлением на лице.
— Я тебя не боюсь. Не думаю, что ты вообще причинишь мне боль.
— Ты скажешь мне остановиться, если тебе станет страшно?
— Да, но этого не произойдет. Потому что я никогда никого не хотела больше, чем тебя.
Ее слова эхом отдаются в моем теле, и я клянусь, что слышу, как бьется ее сердце.
— Сердцебиение, — шепчу я.
Я не чувствую своего собственного. Я предполагаю, что у меня все еще есть кровоток каким-то образом из-за эрекции, но помимо этого, я не знаю. Я не единственный зомби в городе, но я никогда точно не садился поговорить с другими, чтобы посмотреть, как у них все работает.
— Мне не обязательно прикасаться к тебе, чтобы сделать это, но было бы лучше, если бы я мог просто посмотреть на тебя…
Она берет мою руку и кладет ее себе на грудь, выгибаясь мне навстречу.
— Пожалуйста. Я действительно хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.
Мой член вздымается в штанах. Я расстегиваю пуговицы на джинсах, чтобы дать своему члену немного передышки, а затем обхватываю обе ее груди руками.
— Черт, ты такая чертовски совершенная, Вивиан.
Я потираю большими пальцами ее соски.
— Такая чертовски отзывчивая. Посмотри, какие у тебя теперь твердые соски.
Она стонет от моих прикосновений.
— Я никогда не была так возбуждена.
Я хватаю ее за лицо и притягиваю к себе, прижимаясь своим ртом к ее рту. В моем поцелуе нет нежного соблазнения. Нет, я прижимаюсь губами к ее губам и провожу языком в ее рот, как будто сам ее вкус поддержит меня. Может быть, так и есть, потому что у меня такое чувство, будто внутри моего тела обрывается провод под напряжением.
— Я хочу трахнуть твои сиськи, а затем кончить на них, — говорю я ей, как только отрываюсь от ее рта.
— Да, — выдыхает она. — Сними свою одежду. Я хочу увидеть твое тело. Боже, ты такой сексуальный.
Я отступаю назад и скидываю джинсы, сняв туфли, а затем боксеры.
— У тебя лавандовая кожа. Твои мышцы и татуировки просто выделяются еще больше.
Она проводит рукой по моему прессу, и мои мышцы подергиваются в ответ.
— Я не могу поверить, что делаю это.
— Почему? Потому что я зомби?
— Нет, потому что мы только что встретились. Я никогда этого не делала.
— Я тоже. Ты хочешь остановиться?
— Нет! Не смей останавливаться.
Ее глаза поднимаются на мои, и этот зрительный контакт ощущается как большая близость, чем все, чем я делился с другим существом. Когда-либо.
— Честно говоря, я бы хотела тебя, независимо от человека-жука и всего остального, что происходит. Я чувствую связь с тобой.
Она прикладывает палец к моим губам.
— Ничего страшного, если ты этого не чувствуешь. Я просто хочу провести это время с тобой.
Я притягиваю ее к себе, прижимаясь всей своей обнаженной кожей к ее мягким изгибам. Давление ее полных сисек и мягкость ее живота. Я хочу раздеть ее догола и поглотить ее. Рычание вырывается из моего горла.
— Я отказываюсь причинять тебе боль. Это убьет меня, если я причиню тебе боль, — говорю я.
— Ты когда-нибудь причинял кому-нибудь боль?
Я качаю головой.
— Нет, у меня даже никогда по-настоящему не было аппетита к человеческому мясу. Конечно, до недавнего времени здесь было не так уж много людей.
Наверху мы все еще слышим, как человек-мотылек царапает и кричит.
Вивиан опускается на колени, а затем засасывает весь мой член себе в рот. Она расслабляет горло, когда достигает моего основания, и я чуть не кончаю прямо на месте.
— Ебануться, — стону я.
Она отпускает меня и смотрит на меня снизу-вверх.
— Нужно было немного смазки.
Затем она высоко приподнимается на коленях и прижимает свои сиськи друг к другу вокруг моего члена.
Я качаю тазом назад, затем вперед, скользя членом по тугой, скользкой коже между ее грудями. Это как в раю.
— Вивиан, черт возьми, я долго не протяну.
— Мне все равно. Просто отдай это мне. Кончи прямо на мои сиськи.
Я трахаюсь туда-сюда быстрее, сжимая ее плечи и заглядывая ей в глаза. И я клянусь, я действительно чувствую, как мое сердце колотится, произнося ее имя. Затем я кончаю на ее бледную, кремовую грудь, покрывая ее соски и ореолы.
Я падаю на колени. И я снова целую ее. Я стараюсь быть более нежным, но нет ничего нежного в том, как я жажду эту женщину. Я глубоко вдыхаю, и новый аромат наполняет мой нос, и я отстраняюсь от нее. Я вглядываюсь в ее лицо, затем прижимаю ее к полу.
Она все еще в своих леггинсах, но сняла обувь до моего возвращения. Я хватаюсь за пояс этих штанов вместе с ее трусиками и снимаю их.
— Ты возбуждена, — говорю я.
Вивиан кивает.
— Это тебя возбудило.
— Очень, — отвечает она.
— Я чувствую запах твоего возбуждения. Я должен попробовать тебя прямо сейчас.
Мой голос грубый, в нем больше рычания, чем чего-либо еще, и я надеюсь, что я не пугаю ее. Я не чувствую голода, как это бывает, когда я знаю, что мне нужно поесть. Это совсем другое дело. Это своего рода ненасытное желание, которое мужчина испытывает к женщине, которая принадлежит ему.
К тому времени, как я раздвигаю ее бедра и вижу блестящую росу на ее складках, у меня текут слюнки, а член снова становится твердым, как камень.
— Вивиан.
Затем я зарываюсь лицом в ее влагалище. Я уверен, что у меня нет утонченности, потому что я просто хочу слизать каждую каплю ее эссенции. Я провожу языком по ее складочкам и вокруг головки клитора, затем возвращаюсь назад и погружаю его в это горячее, влажное лоно.
Черт возьми, она самое вкусное, что я когда-либо пробовал. Чем больше я лижу ее, тем больше я хочу ее, и тем лучше она на вкус.
Вивиан хватает меня за голову, ее ногти впиваются в кожу головы.
— Аттикус. Это так хорошо. Так хорошо. Да, о, черт возьми, как ты меня вот так ешь.
Она прижимается своей киской к моему лицу.
Мой член снова тверд, что
