восторга.
Я всё пыталась уловить фальшь, но, кажется, эта чудачка была совершенно искренней.
Глядя на поджатые губы Эрезы, я смекнула, какую карту следует разыграть:
— Сегодня я прошла вступительное испытание и буду жить здесь. Если у вас есть какие-то вопросы, задайте их лорду Морнайту. Это он руководил моим зачислением. — Ценой огромных усилий я не давала вежливой улыбке перерасти в ехидную.
— Непременно задам, — холодно ответила девушка. — Нас никто не предупреждал о подселении.
А её так запросто не проймёшь.
— Прошу прощения за неудобства, — проговорила я и прижала руки к груди. — Наверное, мне стоит попросить о переводе в другой коттедж?
Бетель ожидаемо возмутилась:
— Что? Нет! Даже не вздумайте! — Она нервно дёрнула себя за прядку и забубнила под нос: — В самом деле, Эреза, ну что с тобой не так? Человек только приехал, а ты сразу придираешься. Дарианна даже переодеться с дороги не успела, вон, весь подол в пыли.
Протяжный вздох леди Грингарден мало походил на звук раскаяния. Скорее, она просто колеблется, готовясь уступить по-детски надутым щёчкам соседки.
Но раньше, чем она что-нибудь ответит, я улыбнулась с ангельской кротостью. Накатил прилив вдохновения, рождающий самую правдоподобную, самую безукоризненную ложь:
— Наверное, я по незнанию нарушила какие-то законы вежливости? Моя вина… Чужая культура так сложна, даже знание языка не помогает. Боюсь, что останусь для вас чужой, даже если буду очень стараться…
Я не переигрывала. Без рыданий и заламываний рук, с налётом искренней тоски в голосе, тонким, как сахарная пудра на свежих пышках. И, должно быть, что-то в последней фразе отозвалось в душе Эрезы, потому что густые ресницы вдруг дрогнули. Она на секунду опустила глаза, перестав сверлить меня взглядом.
— Что же, у нас и правда ещё не было иностранных адептов, — неуверенно сказала она, смягчаясь. — Возможно, протокол заселения изменили на этот случай. Прошу извинить, если показалась резкой. Я староста курса и должна следить за многими вещами, так что…
— Ого! — весело воскликнула Бетель и захихикала. — Я что, сплю? Никогда не видела, чтоб она извинялась.
— Ты преувеличиваешь, — нахмурилась староста. — Идёмте, Дарианна, я покажу вашу комнату.
Войдя в комнату вслед за Эрезой, я невольно задержала дыхание. Просторное помещение заливал свет из большого окна, позволяя во всех деталях рассмотреть обстановку. По гладкому ковру вьётся узор из стеблей и цветов. Гардины из плотной ткани висят красивыми складками. Кровать такая широкая, что мы бы поместились на ней втроём, и ещё осталось место. Всё светлое, нежное, как персиковый цвет. Я повела носом: здесь даже пахло богатством.
В действительности, тонкий аромат исходил от прозрачного кристалла на прикроватном столике. Он наполнял комнату запахом пионов и лаванды, стоя в подставке из серебристого металла.
— Что это? — Я указала на кристалл, чем удивила Эрезу.
Девушка выпустила штору, которую хозяйственно поправляла.
— В Конфлане не используют бризеры? Это горный хрусталь с наложенными чарами. В Олдеме мы ставим их, чтобы освежать комнаты. — Девушка подошла к столику, вынула кристалл из оправы и показала основание. На плоской стороне виднелась голубая спираль. Такая же, как у меня на руке. — Посмотрите сюда. Видите? Аэриты зачаровывают кристаллы. Чем насыщеннее цвет символа, тем дольший срок он прослужит. Этот бледноват, уже почти выдохся. — Она вдруг бросила мне за спину недовольное: — Бетель! Я же просила.
Я обернулась и увидела, что она тоже пришла вслед за нами — край цветастой юбки торчал из-за дверного косяка.
Следом высунулась голова, закачались тонкие сиреневые косички. Бетель вплела в них бусины и кольца, которые слегка позвякивали, когда сталкивались.
— Я забыла, — сообщила она. — Потом сделаю, а то я всё утро облака разгоняла. Силушек никаких не осталось, охо-хо…
— Облака разгонять тебя никто не просил, в отличие от этого, — отрезала староста. От её тона захотелось спрятаться. — Сделай до завтра, пожалуйста. Будет неловко, если из-за твоей безалаберности мадемуазель Шасоваж будет вынуждена нюхать пыль.
Она с силой поставила кристалл обратно. Подставка стукнула о полированное дерево.
— Называйте меня Дарианной, мне так привычнее, — попросила я. — И вряд ли в окружении садов я буду жаловаться на вонь.
Нахмуренное лицо Эрезы чуть посветлело. Кажется, её правда ужасно беспокоило, что соседка может остаться недовольной.
— Вы слишком добры, Дарианна. Ах, да, — вспомнила она и указала наверх, — каждый люмино-элемент в люстре и лампах — тоже небольшой камень, люмин, заряженный игнитами. В нашем коттедже за них отвечает леди Нарелия Фламберли. Она пока не вернулась из своего имения, видимо, семейные дела задержали. Но вы скоро встретитесь, её вещи уже доставили с утра.
Бетель тоненько фыркнула. Дохнул лёгкий ветерок и принёс её слова прямо мне в ухо, чтобы строгая Эреза не услышала:
— Ну-да, ну-да. Если подкарауливать лорда-декана у его кабинета — это семейные дела.
Глава 6
Время до вечера пролетело незаметно. Я рассчитывала на обед, но девушки сообщили, что до официального начала учебного семестра Академия никого не кормит.
Одно слово — жлобы. Как дорожки из мрамора, так пожалуйста, а как голодную адептку накормить — миски каши не найдётся.
Впрочем, меня успокоило заверение Эрезы, что вечерний пир с лихвой компенсирует ожидания. Это, а ещё печенье из её запасов, на которое уже собиралась наложить руку Бетель.
— Пора бы собираться, — сказала территка, тщательно вытирая руки салфеткой. — Двери зала откроют через полчаса. Ещё полчаса нужно выждать для приличия.
Я аж поперхнулась:
— Чего? В смысле, у нас в Конфлане считается, что нужно вовремя приходить. Или даже заранее.
А то всё сожрут без тебя.
Эреза снисходительно улыбнулась:
— Те, кто приходят раньше, вынуждены ждать остальных. Если поставить себя в такое положение, отношение людей в обществе будет соответственным. С вами не будут считаться, если вы открыто демонстрируете, что готовы тратить время на ожидание. Первыми приходят слуги, последними — короли.
— Наверное, у конфланцев слишком много свободного времени. Успеваете всё сделать и никуда не опаздываете, — засмеялась Бетель с набитым ртом.
Не думаю, что эти барышни уж очень обременены заботами. По сравнению с тем, как проходил мой обычный день, сегодняшний казался выходным, что внезапно свалился на голову.
Эреза, как более организованная, ушла к себе прихорашиваться к пиру. Бетель тотчас же улеглась на мою кровать и принялась болтать ногами в воздухе.
Но вдруг села обратно и нахмурилась:
— Где же ваш багаж, в самом-то деле? Вы уверены, что его не потеряли в дороге?
Я пожала плечами:
— О да, ещё как уверена. У меня его нет. — Не вижу смысла дальше скрывать то, что неминуемо вылезет на поверхность. — Истратила последнее, чтобы
