знаками, поэтому небесная сталь «меча-кладенца» рассекла тонкую металлическую полоску, и ошейник упал на землю. К Жоре вернулось ощущение магических потоков и хотя его источник, расположенный в солнечном сплетении почти пуст, энергии ему хватило на небольшую огненную стрелу.
Жора никак не мог понять, почему Михаил не использовал магию? Это же так просто — мысленно держать в голове рабочее плетение и добавив блок активации, отпустить его в сторону противника. Можно сказать, что в голой руке у тебя пистолет, только вместо ствола — основание ладони, а накопленная в источнике сила исполняет роль обоймы. Жаль, что огненные копья и шары хоть и более разрушительные, но на их запуск требуется дольше времени. К тому же и резерв садится гораздо быстрее, чем при «стрельбе» стрелами.
К сожалению, «курочки гриль» не получилось, потому что Архазарис принял заклинание на скрещенные клинки, однако он отпрянул назад, и Жора применил излюбленную тактику Михаила. Вскоре ложное отступление превратилось в паническое бегство, потому что остальные шесть вестников свернули крылья и обнажили стальные мечи. Тренировочная площадка имела размер стадиона, но беглец никак не мог увидеть выхода — получалось, что сюда могут попасть только вестники, а для остальных вход закрыт. Высота деревянного забора превышала десять метров, так что перепрыгнуть подобную преграду мог только какой-нибудь Тарзан и то при условии наличия лианы.
Жора понимал, что долго бегать не удастся, так что придётся остановиться и принять бой, но у него нет уверенности в том, что после смерти в этом мире, он проснётся на собственном диване. А жить-то хочется. Как выбираться из подобной ловушки, он не знал, поэтому подбежав к стене, развернулся и встал в позу «глупца», когда клинок опущен вниз. Вестники подбежали к нему и став в полукруг, пропустили вперёд Архазариса. Шестикрылый настороженно следил за человеком, опасаясь пропустить огненную стрелу.
— А ты шустрый, и наглый. Как тебе удалось освободиться от заклинания?
— Ты, наверное, не в курсе, но я дипломированный маг огня, — с пафосом заявил Жора. — Было бы желание, а возможности найдутся. Слушай, а почему вы так медленно бегаете? Вы что на сносях?
— Человек, ты напрасно надеешься меня рассердить, — ответил Архазарис.
— Да ладно, я же не со зла. Просто шучу, — оскалился Жора.
Он с удивлением констатировал, что вестники не удосужились, как следует обыскать пленника и не сняли с тела пояс для скрытного ношения, а там лежали накопители и иные ценности. Опустив пальчик в кармашек, он впитал в себя порцию энергии и мысленно подготовил заклинание. Изначально он хотел прожечь частокол огненным шаром, но неожиданно понял, что на стене лежит защитная магия, и быстро пробить подобную преграду не получится. Для освобождения ему нужно что-то необычное. Вот если бы у него имелся реактивный ранец, он бы взвился в небеса и как говорится, пишите письма. Но здесь средневековье и изобразить ракету у него не получится. А Архазарис снова раскрутил клинки и начал медленно приближаться. Жора затаил дыхание и готовился нанести удар, но неожиданно кто-то спросил:
— Архазарис, что происходит?
Глава 3
Архазарис развернулся и увидел несколько шестикрылых вестников, спускающихся на тренировочный полигон. Рядом с крылатым мужчиной в белом балахоне летели вестники в доспехах серебристого оттенка. Они взирали на воинов в золотистой броне с пренебрежением.
Когда-то давно Жора читал рассуждения мага Костонтиса о расе вестников. Из этих записей следовало, что крылатый народ делится на три возраста: дети, молодежь и взрослые. У детей всего одна пара крыльев, у молодых четыре крыла, а шестикрылые вестники, это самые сильные и могущественные воины.
Если Жора правильно понимал, Архитретис официально являлся Главой совета. Он увлёк молодежь идеей освободить Светлого бога, томящегося в заточении в Храмовом городе. А взрослые и более разумные представители народа пошли за Архифартисом, который объяснил, что хозяйка города с межмировым порталом — особа милосердная, но вот её муженёк натуральный отморозок. Когда-то давно он повздорил с невестой и она, наслав на него безумие, заточила в темницу. Лет десять он находился в забвении, пока гостьи мага Костонтиса не поспособствовали освобождению титана. Выбравшись, Безумец захватил власть, но ему стало скучно. Он почти сразу отправился путешествовать по мирам, оставив на троне статую, в которую мог возвращаться его дух. Десять лет Безумца носило по мирам, но стоило Светлому богу прийти в дом его супруги, как титан, на какой-то период времени ожил и, шутя, пленил незваного гостя.
Многие шестикрылые видели, как это произошло, и после их рассказов вестники решили забыть о Светлом боге, так как шансов на спасение не существовало. Умные шестикрылые это понимали, а молодежь верила Архитретису и многие четырехкрылые мечтали освободить бога, чтобы возвыситься в глазах остальных представителей крылатого народа.
Сейчас несколько взрослых вестников разглядывали Архазариса и кривили губы в ухмылках, однако противник Жоры с пренебрежением окинул их взглядом и грубо спросил:
— Архифартис, ты что здесь забыл? Решил вспомнить, с какой стороны браться за меч? Ты не видишь, я занят, так что не мешай.
— Архазарис, ты ведешь себя возмутительно, — воскликнул один из телохранителей лидера. — У мудрого Архифартиса есть мы, так что ему нет никакой необходимости сражаться…
— Если он дева с чадом под сердцем, тогда да — сражаться нельзя, но что-то я не вижу у него округлившегося живота, — ухмыльнулся подручный Главы совета.
Жора следил за перепалкой между телохранителем и Архазарисом и никак не мог понять, почему его симпатии находятся на стороне того, кто пытался его убить? Как такое может быть? Этот Архазарис собирался пронзить ему сердце, а Жоре нравилась его манера разговора. Да, Архазарис грубоватый и решительный, он не заискивает перед другими воинами, несмотря на то, что их десять на одного. В поединке с любым из них, Архазарис однозначно должен стать победителем, но против всех сразу выстоять не сможет. В бою четырехкрылая молодежь ему не поможет, так как они слабее шестикрылых.
А дискуссия между представителями различных партий достигла апогея и грозила вылиться в настоящее сражение. Жоре стало почти стыдно за то, что спровоцировал конфликт, однако он относился к типу людей, которые никогда не стоят
