опоздаю. А. Б. прям стукнуло в башку её седую пятнадцать минут слушать новости Би-би-си на английском, а потом ещё пятнадцать минут до первого урока их обсуждать, слова новые выписывать. С одной стороны, бред, да! Но с другой, конечно, наша группа впереди планеты всей, лучше нас никто английского не знает, не то что в городе, а, наверное, в Москве и области, а значит, и в стране. Ну только нэйтив-спикеры, а они не в счёт…
Модем, гад, скрипит на полную. Блин, блин, блин! Родители проснутся! Быстрее можно, пищалка мерзкая?
Нет ничего в аське. Ну и ладно, ну и пофиг. Напишу вечером Женьку́. С ним пойдём тусить. А ещё лучше никому писать не буду, с Машкой погуляем. Главное, в школе её отловить, а то Вэ-класс у нас блатные.
…Сраная химия. Ещё год назад я шарила, а сейчас просто чистый лист и ветер в башке. Потом география. Экзамен придумали этот в десятом зачем-то. Типа сдавать меньше в одиннадцатом. Ладно, проскочим в конце мая. Осталось три недели мучиться. А потом препод по теории перевода предложил подработку на лето: книжку помогать ему переводить у него дома, печатать за него, за пятьсот рублей в день. А ещё мальчика соседского английскому учить: плюс сто пятьдесят рублей три раза в неделю – нормальная прибавка к тому, что родители дают.
Терпеть не могу просить деньги. Они их так тяжело зарабатывают: по три дежурства в неделю папа и по два – мама, плюс „контракты“ по ночам. По звонку срывается, – видите ли, „у неё женщина рожает“. Ещё работа каждый день в стационаре. Ненавижу их работу. И горжусь. Они, конечно, крутые, без вопросов. А я тоже крутая, я тоже смогу зарабатывать. Сама… Звонок, что ли? Телефон на беззвучном, надо посмотреть… Ничего. О, Машка идёт!»
– Привет, Маруся! Вечером какие планы?
– Алька, привет! Мама к своему новому мужику сваливает на все выходные. Придёшь?
– Естессно, у своих отпрошусь и приду. Погуляем, мороженое купим и хрень какую-нибудь по телику посмотрим.
– Класс! Давай тогда, мне ещё к О. Н. надо зайти, она что-то классу сказать хотела, наши там уже.
– Давай, Маруся, после седьмого в холле у диванов.
«Машка – первая и пока что единственная подруга, никогда не бросит. И я её. Хотя тоже с прибабахом, обе. У неё поклонников куча. Ещё бы! Высокая, как я, – может, даже чутка повыше – стройная, ноги от ушей. Глаза огромные, голубые, волосы густые, длинные, русые. Конечно, парни бегают табунами. Ну и отлично. А теперь, когда я похудела, не ощущаю себя „некрасивым прицепом“, вместе мы вообще сила сейчас…
Да хватит уже проверять этот телефон. Может, самой ему написать? Блин… блин… блин… Мама говорила, что мальчикам первой писать нельзя, нельзя навязываться. Но это если бы он мне нравился. А он мне не нравится, особо уж. Просто интересно, сорвался с крючка или нет… Себе-то не ври, а? Уже зацепил, если весь день на мобильник пялишься. Хочешь – сама напиши!
…Полтретьего уже, а Машки нет. Ну она и капуша! Небось, только собрала манатки в классе и чешет лениво по лестнице. Спорим, даже в раздевалку ещё не дотопала. Идёт!»
– Маруся, ты как всегда!
– Ну я к О. Н. заходила, она просила. Аль, говорила же тебе! Я на той перемене не успела.
«В своём Мэри репертуаре».
– Ладно, пошли! Есть охота! Шаурму купим на станции?
– Люша, мороженое же хотели, нет?
– Одно другому не мешает! Пошли уже.
– Аль, а как же фигура? Жопу опять отрастить не боишься?
– Умеешь ты сказануть, хоть стой, хоть падай! Ладно, только мороженое! Но килограмм!
– Так, стоп! Что случилось? Ты жрёшь, когда на стрессе. Колись! Дома опять? Мама жестит?
– Мама на удивление адекватная последнее время… Блин, Маш, с мужиками своими не могу разобраться. Есть один чувак: прилип не прилип – не понимаю. Нравится не нравится – тоже не понимаю. Но остальных потихоньку высаживает всех.
– Вот коза! И ты молчала! Лучшая подруга называется! Аль, так нечестно! Как его зовут? Откуда? Сколько лет? Где познакомились? Симпатичный?
– Машка, а не до хрена ли вопросов? Расскажу, конечно, пошли!
«…Упс, уже Марусин дом. Вообще не заметила, как дошли. Большой дом, конечно! Кирпичный, новый, с двором закрытым, не то что наша помойка. И двушка у них тут как трёшка – две спальни и кухня с огромным эркером. Мебель кожаная, модная. Вот мама у неё молодец: два развода, двое детей от разных мужиков, а свой бизнес сделала, квартиру купила, сама девчонок воспитывает. Хотя как сама… Дедушка Машин в Киеве крутой ресторатор, да и Машка как сорняк всегда была, хоть и по репетиторам, по школам хорошим моталась. Один их коммерческий „В“ кучу денег стоит в месяц, а всего-то по субботам не учатся и факультативов больше».
– Алька, суп будешь?
– А есть что-то ещё?
– Ну, сыр есть плавленый, хлебцы, крабовые палочки… – Машка шарит в холодильнике, а запах оттуда, как будто там что-то сдохло.
– Может, пиццу закажем?
– Люша, ты опять про углеводы?
– Ладно-ладно! Давай свой суп! И крабовые палочки с хлебцами.
«Чай, мороженое и поболтать – лучшее, что сейчас можно придумать. Хорошо, что домашки уже почти нет, только темы эти долбаные по английскому. Ничё, сдадим географию через пару недель, и всё – свобода».
– Машка, ну не понимаю я, чего он хочет. Может, просто я ему не интересна, может, я мелкая для него?
– А может, он просто занят, Аль?
– Парень не пишет, если не хочет. Когда хочет, всегда находит время. Я это уже поняла. Нет третьего варианта.
– Не скажи, Люша! Они, когда за компом виснут, в игрушки свои играют или ещё какой-нибудь ерундой занимаются, – могут сутками там тупить сидеть, ничего не видят и не слышат, как мартышки на картинке.
– Маш, а вчера он почему мне вечером не написал? Пошёл домой и не написал? Обычно всегда писал.
– Стоп, тебе надо отвлечься! Нет других вариантов, что ли? Куча же парней! Игорю напиши, погуляем все вместе! Он для тебя вообще всегда свободен.
– Давай!
«Забыла напрочь про Батика, а он, скорее всего, из своей Бауманки уже приехал. Конечно, страшненький, низкий и странненький, но умный, что капец».
– Погуляем, потом по домам? Или можно у тебя всё-таки остаться?
«Не хочу домой, хочу у Маруси. У неё спокойно и на мозг никто не капает».
– Да оставайся! Я же предлагала. Мама на все выходные уехала. Надо только у твоих отпроситься. Номер мой у них есть домашний – пусть звонят, проверяют. Всё по старой схеме.
«Телефон где? В первый раз за день о нём забыла. Точно! В рюкзаке, в прихожей… Стоп, четыре сообщения. Одно от мамы… Хорошо, что пять минут назад, а то бы она обзвонилась. Одно от Бандераса. Ну его в жопу. И два от Артёма! А-а-а-а-а! Растянем удовольствие! Сначала маме отвечу, тем более что это превентивная мера от истерики и бешеного ора. Чего там она пишет, странно, что не звонит… „У меня контракт, буду очень поздно. Поешь что-нибудь“. Вот и чудно. Надо ответить, что я у Машки и суп поела. Скажу, что к географии готовимся. В жизни мы ни к чему не готовились и не учили, когда вместе сидели. Зато все магическим образом верят в эту ересь – что если вместе с подружками или одноклассниками сидишь, то обязательно уроки делаешь! Ха! Три раза „ха“!
Так, Бандерас опять со своим „Привет, давай увидимся, погуляем? Я скучаю“. Блин, да я с тобой ноги сотру гулять. НЕ ХО-ЧУ. Задолбал. Пора заканчивать этот бесперспективняк, но пусть ещё помучается чутка. А вдруг меня вштырит резко?.. И самое интересное…»
АраГор Привет, красавица!
Второе:
АраГор Как ты? Какие планы на вечер?)))
– Ма-а-а-аш! Он написал! НА-ПИ-САЛ!
– Я ж тебе говорила, занят был.
– Как думаешь, спросить его, чего это он вчера мне соврал, что домой пошёл? Может, у него случилось чего?
– Аль, ты аккуратно спрашивай. А то он подумает, что ты его контролируешь. И много на него планов настроила, что он тебе отчитываться должен. Ты сказала, что ему двадцать лет! Парни в этом возрасте от контроля шугаются.
– Тогда вот так: «Привет! У тебя всё в порядке?» Норм?
– Отправляй!
«…Ответа нет уже минут пятнадцать. Но,
