глаза, и на секунду я пугаюсь, что она сейчас бросится мне на шею.
– Правда?
Это ужас или восторг? Не понимаю.
– Только ничего сюда не приноси, – быстро добавляю я.
Она хлопает в ладоши, Дейзи приходит в исступление и начинает носиться по всей квартире. Пиппа радостно глядит на меня, на ее лице расползается улыбка, а мне от всего этого чуть дурно не становится.
– Спасибо, – сцепляет она руки на груди. – Обещаю, я буду лучше всех!
Проблема не в этом.
– Мне пора на тренировку, – сообщаю я ей. До нее еще час, но я не собираюсь просто торчать в квартире и смотреть на нее.
Она уже снимает куртку.
– Без проблем. У меня тут все под контролем. Нужны продукты?
Я задумчиво натягиваю обувь. Продукты мне нужны.
Верно расшифровав выражение моего лица, она кивает.
– Я схожу. Чего бы вам хотелось?
– Эм. – Диетолог команды разработал детальный план питания для каждого игрока, но я не хочу и в этом рассчитывать на Пиппу. – Не знаю. Еды.
Она с улыбкой кивает.
– Отлично. Я вас поняла.
Я открываю дверь. Мне нужно убираться отсюда.
– Постойте, – говорит она и протягивает мне кексы. – Возьмите с собой. Раздайте команде или что хотите.
Я бессмысленно на нее смотрю. Если я появлюсь с кексиками, то шутки не кончатся до конца сезона. Но я все равно их забираю. Я не могу снова смотреть на ее расстроенное личико.
Выйдя на улицу, я открываю контейнер и запихиваю одну штуку себе в рот. У меня закатываются глаза, когда язык ощущает сладость, и я чуть не постанываю от блаженства.
Это, мать его, лучшее, что я пробовал в жизни.
Глава 6. Пиппа
– НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ, что кексы сработали, – говорит Хейзел, прогуливаясь со мной по горной тропе.
Наш разговор с Джейми состоялся еще две недели назад, но мы с Хейзел едва успеваем видеться между ее уроками йоги, работой и моими занятиями с Дейзи. Сегодня нам впервые выпал шанс нормально пообщаться.
Дейзи принюхивается к кустам и пулей летит дальше. Мы с Хейзел все утро оттачивали ее навыки, прежде чем удостоверились, что ее можно спустить с поводка во время прогулки. В Северном Ванкувере на таких маршрутах это разрешается. Чем выше мы поднимаемся по горной тропе, тем ниже температура, но солнце уже выглянуло, в лесу тихо и спокойно, на нас теплые куртки, а Дейзи наслаждается жизнью.
Я вспоминаю о нашей встрече с Джейми. Он выглядел так, будто готов меня выкинуть, или еще хуже – позвонить руководству и уничтожить мои шансы на получение следующей должности.
Но он этого не сделал. Когда я сказала, что заслуживаю уважения, то увидела в его лице чуть ли не угрызения совести.
– Не думаю, что дело в кексах, – протягиваю я.
Я не видела его с того самого дня, потому что он постоянно был на тренировках, а потом уехал из города, ведь сезон начался уже несколько дней назад. Его квартира выглядит как картинка из журнала про дизайн интерьеров, и иногда, когда я смотрю из окна на горы, у меня ощущение, будто я отдыхаю в каком-то пансионате, вдали от серых будней. В квартире полно света, так что на этой неделе я купила пару растений, чтобы придать ей индивидуальности.
Квартира просто роскошная, но при этом там немного одиноко. Только я и Дейзи. Я никогда не жила одна. В университете у меня было минимум четверо соседей, а в туре меня постоянно окружала куча людей. Всегда было с кем поболтать и посмеяться.
Нужно завести больше друзей в Ванкувере. Все мои друзья – из музыкальной индустрии.
У меня внутри все сжимается. Мне нужны новые друзья, потому что с музыкой покончено.
С того нашего разговора с Джейми у меня в голове постоянно вертится одна фраза. Я что угодно сделаю ради этой работы.
Я морщусь.
– Я случайно намекнула, что готова переспать с ним ради сохранения работы. – Хейзел взвизгивает от смеха, и я закатываю глаза. – Я сразу объяснилась. Но все равно. Было неловко.
– До него еще не дошло, что вы ходили в одну школу? – Хейзел на год старше меня и на год младше его.
– Точно нет. Ты с ним еще не работала?
– Не-а. – Она кидает на меня вопросительный взгляд. – И ты не собираешься об этом упоминать?
– О господи, нет. Это будет дико странно. Он наверняка спросит, почему я не сказала ему сразу при встрече.
– Ну, скоро это все будет неважно. Эмма уже договорилась насчет декрета, так что сейчас они разберутся с бумагами и откроют вакансию в отделе.
Точно, маркетинг. У меня сводит живот от нервов, и я киваю с несколько деланым энтузиазмом.
– Отлично!
– Наверное, собеседования начнутся в декабре или сразу после Нового года.
– Это хорошо. У меня будет достаточно времени, чтобы достойно выступить перед всей командой.
– Ага. – Хейзел выгибает бровь. – И тогда у нас обеих будет стабильная, ответственная работа на веки вечные, до конца наших дней, – с ироничной торжественностью произносит она.
Я невесело на нее посматриваю. Мечта Хейзел – открыть собственную студию йоги и физиотерапии, где люди всех форм и размеров будет чувствовать себя комфортно. Но родители удавятся, если это услышат.
Рискованно, заявили бы они.
Я шагаю вперед, уставившись на свои ботинки.
– Ну, не скажу, что они не правы. Стабильная работа делает жизнь проще.
В ее тяжелом вздохе я успеваю расслышать: «херня…»
– Да, но они как будто помешались на этом.
– Они желают нам лучшего.
Мои родители не росли в нищете, но они из небогатых семей. Наш папа был механиком, а мама танцевала в балете, со временем вступив в труппу. А потом ей удалось открыть собственную танцевальную студию. Она преподавала балет, пока несколько лет назад они оба не вышли на пенсию, переехав в маленький городок посреди Британской Колумбии. Хоть мама и была прекрасным преподавателем, мне кажется, она считала свою карьеру неудавшейся. Когда в определенном возрасте я начала поговаривать о том, чтобы заняться музыкой, она на собственном примере доказывала, что не стоит.
Поражение – это страшно, – всегда повторяла она. – Лучше готовь себя к успеху.
Они хотят для нас комфортной, счастливой жизни, и для моего отца это значит понедельную оплату и хороший соцпакет. А для мамы – занятие, которое не принесет слишком много разочарования, если ты вдруг не преуспеешь. Например, как врачебная работа Хейзел. Или вся эта маркетинговая история.
Не связанное с музыкальной индустрией. Поэтому я изучала в университете маркетинг, взяв
