особо и места нет, для таких, как я, столь явное и повторяемое применение способности – это как зажечь во тьме мигающую лампочку. Меня тянуло к этому торговому центру с той самой секунды, как я въехал в город.
– А вы не отсюда?
– Не, – улыбнулся Василий. – Я сотрудничаю с лицеем, ищу по всей стране таких, как ты. Ребят, применяющих свои способности на публике, что может выйти боком не только им, но и вообще всем лукоморцам. А потом либо предупреждаю родителей, чтобы надрали уши распоясавшемуся дитятко, либо отвожу его в лицей. В твоём случае я на выходных пришёл сюда в первый раз: определил, где именно ты применял свои силы и что ты – кощей, заодно убедился, что это происходило уже не раз и не два. Дальше было дело техники: пару дней пошатался по второму этажу, пока ты с друзьями снова не пришёл…
– Они мне не друзья, – перебил Костя. Он был не в том положении, чтобы грубить, но ему было очень важно это сказать.
Василий моргнул, помолчал несколько секунд, затем кивнул и продолжил:
– Убедившись, что это именно ты, я отправился к службе безопасности торгового центра, показал им своё удостоверение сотрудника полиции по делам несовершеннолетних, – подмигнул он. – Рассказал о ловком карманнике и пообещал, что сам с ним разберусь, им ничего и делать не придётся. Люди, мой дорогой Костя, – существа ужасно ленивые, не все, конечно, но как правило. Поэтому местное начальство с радостью ухватилось за моё предложение. И вот мы здесь, – подытожил он, немного театрально раскинув руки в стороны.
Его взгляд упал на наручные часы – обычные механические с металлическим ремешком. Костя уже и забыл, когда в последний раз видел такие у взрослых, сейчас все либо носили дорогие модели, либо «умные», подключённые к телефону.
– Так, время поджимает, а нам желательно к утру до лицея добраться, – деловито заявил Василий, поднимаясь из-за стола.
Костя растерянно наблюдал за ним, парализованный странным ощущением, будто он покинул своё тело и превратился в стороннего наблюдателя, неспособного как-то повлиять на происходящее с ним.
– Я сейчас, только с охранником быстренько переговорю, – сказал, поворачиваясь к двери, Василий. Щёлкнув замком, он открыл дверь, но на пороге замер и, обернувшись, с очень серьёзным, не терпящим возражений и шуток видом постучал себя по носу. – И не вздумай бежать, потому что теперь я накрепко запомнил твой личный запах и найду тебя даже под землёй и за морем.
Костя и не собирался. Для таких планов требовалась работающая голова, а его сейчас напоминала колокол, бестолково звенящий от любой попытки найти хотя бы одну мало-мальски стоящую мысль. Но долго мучиться этим состоянием ему не пришлось, Василий быстро вернулся и призывно махнул.
Где-то в глубине души Кости, должно быть, отвечающей за упрямство и строптивость, вспыхнуло желание остаться на месте, но оно быстро погасло. Потому что какой в этом был смысл? Бежать некуда, да даже если каким-то чудом и удастся ускользнуть от Василия… Он был вором, и теперь об этом знали не только Антон со своей свитой, но и охрана торгового центра. Пока ещё оставался шанс, что этим всё и ограничится, во всяком случае, широкой огласки удастся избежать, и тогда у бабушки, возможно, не будет из-за него неприятностей.
К тому же стоило признать, что от идеи учиться в особой школе для лукоморцев – пусть всё ещё с трудом верилось, что он имел какое-то отношение к известному герою детских сказок, – пульс Кости слегка учащался от волнения и предвкушения. Самую чуточку.
Глава 4
Сборы
Василий вывел их через служебный вход, чему Костя несказанно обрадовался: не хотелось проходить по торговому залу и снова ловить на себе подозрительные взгляды продавцов и покупателей. Насчёт мальчишек на диванчиках он не беспокоился – они наверняка сделали ноги, стоило Косте и Василию пройти мимо них.
Машина Василия, потрёпанная белая «тойота» с трещиной на лобовом стекле и длинной вмятиной внизу левой пассажирской дверцы, немного тронутой ржавчиной, стояла в углу парковки. Василий больше не пытался вести Костю, явно уверенный, что его предупреждение-угроза сработала, и целеустремлённо шёл широким шагом, так что Косте приходилось каждые пять секунд переходить на лёгкую трусцу, чтобы сильно не отставать.
Подходя к машине, мужчина достал из кармана ветровки ключ, и фары мигнули, оповещая об отключении сигнализации.
В салоне пахло мятной жвачкой из-за болтающегося на зеркале заднего вида прямоугольника ароматизатора воздуха. На полу поскрипывал песок, сиденья тоже выглядели пыльными, как после долгой поездки, и Косте вспомнились слова Василия о том, что он путешествует по стране в поисках таких, как он, – проблемных юных лукоморцев. Сам Костя никогда не выезжал за пределы города, и внезапно ему стало немного страшно, ведь ему предстояло оставить позади всё знакомое и окунуться в полнейшую неизвестность.
– Пристегнись, – бросил Василий, щёлкая ремнём безопасности. Дождавшись, когда Костя разберётся с тугой защёлкой заднего сиденья, мужчина обернулся и спросил: – Адрес?
Костя назвал. Они могли дойти и пешком, тут было недалеко, а на машине дорога заняла так вообще минут семь.
Двор Кости располагался в виде буквы «П» с заездом с юга, из-за чего солнечные лучи попадали в него лишь в районе полудня, а остальное время здесь царили сумерки.
– Второй от угла подъезд, – наклонившись и вытянув руку, указал Костя.
Василий ловко втиснул «тойоту» в узкий промежуток между бордюром, отделяющим детскую площадку, и сверкающей тёмно-синей «маздой». Выключив двигатель, он отстегнул ремень и повернулся к Косте.
– Твоя бабушка дома?
– Должна быть.
Бабушка спала, когда Костя после школы зашёл домой, чтобы переодеться из школьной формы и оставить рюкзак, отдыхала после раннего подъёма. Она работала шесть дней в неделю, но уезжала в посёлок в разное время, в зависимости от удобства хозяев домов, где убиралась.
– Тогда посиди пока здесь, – сказал Василий и поднял руку, упреждая возражения. – Мне нужно поговорить с ней наедине, объяснить всё в спокойной обстановке. Без никому не нужных криков и оправданий, понимаешь?
Костя кивнул и назвал этаж и квартиру. Если честно, он даже думать боялся, как отреагирует бабушка, узнав, что внук не только воровал деньги, но и делал это с помощью силы, которую она строжайше запретила ему использовать. Поэтому вздохнул с облегчением, когда Василий, взяв с переднего пассажирского сиденья сумку на ремне, вышел из машины, захлопнул дверь и, поймав взгляд Кости, красноречиво постучал себя по носу, после чего направился к подъезду.
Костя отстегнул ремень безопасности и
