младшего брата. Она пыталась дозвониться до них, но телефон умер... как, вероятно, и ее домочадцы. Девушке следовало бы оплакивать их, но доподлинно неведомо, мертвы ли они, ведь верно? Кроме того, не то чтобы родичи ей так уж сильно нравились. Они были занозами в заднице, особенно брат. Хорошо хоть, что Прибытие произошло именно тогда, когда произошло, а то бы Элис застряла с ними под одной крышей.
В павильоне отсутствовало электричество, наверное, как и везде. Свет проникал через окна. Джордан опустил жалюзи, оставив между пластиковыми планками щелочки, чтобы не прозябать в полнейшей темноте. Сначала по этому поводу возник спор. Успевшие войти внутрь до того, как Джордан закрыл дверь, - Элис не считала их клиентами и поэтому не собиралась обслуживать - были не согласны оставить жалюзи хоть сколечко приоткрытыми. Один толстый мужчина средних лет с редеющими рыжими волосами, который регулярно объедался в макаронном павильоне с тех самых пор, как девушка начала там работать, вкратце изложил мнение группы: Мы же не хотим, чтобы другие знали о нашем пребывании здесь, правда? И под "другими", очевидно, он подразумевал эти треклятые ШТУКИ снаружи!
А затем Толстяк упер свои мясистые руки в широченные бока, как бы говоря: Что скажешь на это, мистер Мужчина?
Молодой человек взглянул так, словно не желал ничего лучшего, чем погрузить пальцы в рыхлые тестообразные складки шеи, добраться до трахеи и выдавить жизнь из этого тупого жирного засранца.
Но Джордан показал класс. В конце концов, он не зря работал менеджером. Спокойным голосом молодой человек ответил: Окна не укреплены, сэр. Любой сможет прорваться через них, если пожелает. Не знаю, как вы, но я не хочу сидеть во мраке, гадая, что за хуйло присаживается рядышком.
В итоге группа проголосовала за то, чтобы Джордан держал жалюзи частично открытыми днем, а ночью... ну, это не имело значения, поскольку солнце не заходило с момента Прибытия. Поэтому жалюзи полностью никогда не закрывались. Элис восхищалась Джорданом, ведь он не стал терпеть дерьмо от Толстяка и остальных, но не была уверена, что довольна тем, как все обернулось. Внутри павильона по-прежнему оставалось дьявольски темно, и периодически люди - девушка, по крайней мере, надеялась, что это именно они, так как боялась присматриваться слишком внимательно, - снаружи подходили к окнам, заглядывая в них. Тогда все запершиеся старались держаться подальше от окон, ютясь в задней части павильона, иногда даже залезая под столы. Черт, некоторые заползли под столы сразу после Прибытия и оставались там с тех пор. Никто, включая Джордана, не мог их оттуда вытащить даже для похода в туалет. Они мочились и гадили в штаны, источая густое зловоние. А тот факт, что ни один из присутствующих не мылся с часа Прибытия, не способствовал улучшению запаха. Элис отдала бы все, чтобы только принять душ, пусть даже холодный!
Она, не меняя положения и не поднимая головы, медленно переводила взгляд слева направо, осматривая интерьер павильона в биллионный раз. Все кабинки были заняты, а на каждый стул приходилось еще по два человека, нашедших пристанище на полу. В потемках люди казались тенями, лишь разница в росте и весе придавала им хоть какую-то индивидуальность. Никто не разговаривал, никто не двигался. Все просто сидели. Отчасти для того, чтобы сберечь жизненную энергию, поскольку запас еды практически исчерпался. Основная масса припасов испортилась вскоре после отключения электричества, а поскольку готовить стало невозможно, то мука и специи оказались бесполезны. На кухне не было даже обычных консервных ножей, только электрические, что превратило в сущий кошмар вскрытие банок с тушеными помидорами и тому подобным. Но их открывали, нормировали - спасибо Джордану - и пожирали. Теперь не осталось ничего, кроме соли, перца и искусственного подсластителя. Вода тоже почти закончилась, хотя несколько бутылок вина припрятал менеджер, как он сказал Элис, на "крайний случай", однако, учитывая все произошедшее, ей приходилось лишь гадать, что, черт возьми, должно случиться для того, чтобы считать это крайним случаем?
Имелась еще одна причина - возможно, главная - люди сидели тихо, так как ждали. И Элис в их числе, хотя сама не была уверена, чего именно. Но чувствовала, что-то происходит в мире... в "мире После", как именовал его Джордан. Когда девушка спросила, откуда он взял такое название, тот лишь пожал плечами и молвил: Не знаю. Просто оно подходит, понимаешь?.. Снаружи все менялось, а когда закончится... ну, это было то, чего они все ждали, не так ли?
Кто-то настолько тихо прошептал имя девушки, что оно прозвучало чуть громче выдоха.
- Элис.
Она подняла голову; движение отозвалось болью в шее и спине. Элис поморщилась, но обнаружив, что рядом со столиком стоит Джордан, улыбнулась. Менеджеру исполнилось двадцать шесть, и он был на семь лет старше нее, а еще от него исходила аура уверенной зрелости, которую она находила сексуальной. Молодой человек обладал подтянутым мускулистым телом и широкими плечами. Ростом выше Элис, но совсем чуть-чуть. Это даже хорошо; девушке не нравились парни, возвышающиеся над ней. Хотя она знала, что глупо с ее стороны приравнивать физическую дистанцию к эмоциональной. У Джордана были высокие скулы, волевой подбородок и самые милые щенячьи карие глаза из тех, которые Элис когда-либо видела. Девушка всегда считала менеджера симпатягой, но никогда раньше не испытывала к нему столь сильного влечения. Однако видя, как он взял на себя инициативу после Прибытия, как что-то делал, пока остальные, включая ее, просто сидели, как все слушались его, признавая лидерство... она не знала, может ли с полной уверенностью называть свое чувство к Джордану любовью, но это был серьезный случай, без всякого сомнения.
Элис выпрямилась, игнорируя болезненный поясничный прострел.
- Привет, - прошептала она. - Что случилось?
Только бы не что-то плохое. Во всяком случае, не хуже того, что уже произошло.
- Не могла бы ты пройти со мной на кухню?
Девушка не уловила ни малейшего намека на то, чего хочет молодой человек. Его голос казался бесстрастным, а слова звучали без каких-либо особых интонаций. Тем не менее, услышав их, Элис почувствовала легкое волнение.
- Конечно.
Джордан улыбнулся и подал ей руку, желая помочь подняться. Девушке, невзирая на боль в спине, не требовалась посторонняя помощь, но она все же приняла протянутую ладонь. Элис встала, но Джордан не отпустил ее руку, а она не сделала ни единого движения, чтобы вырваться из его нежной хватки. Он медленно повел девушку через лабиринт сгорбленных темных фигур, молча сидящих на полу. Некоторые из них
