позвонила Наташка и оповестила, что она уже пришла ко мне. Зачем нам чужой праздник жизни, когда у нас есть свой?
Домашние роллы и вино.
Торт и вино.
Пицца и вино.
Много вина.
После которого я развесила по комнате чужие мужские вещи.
– Ну всё, скоро появится мужик у Даночки нашей, – полюбовавшись моей работой, сказала Лира.
– Хозяин шмота придет сюда, точно я вам говорю, – поддержала идею Наташа.
После пятого бокала и я сама верящей в приметы стала. Прям жду не дождусь голубя своего сизокрылого. Посмотреть на него хочу.
Но перед глазами снова возник светлый образ Дикого.
Пшш, изыди!
Дайте мне другого – не сидевшего. Иначе у моих стареньких родителей инфаркт случится.
Неожиданно в калитку кто-то грозно постучал кулаком и крикнул знакомым голосом:
– Дана, открой, это я.
– Батюшки! Зек пришел! – воскликнула Лира.
– Какой еще зек? – вытаращила глаза Наташа, которой еще не рассказали о моем конфузе. Я попросила Лиру не портить мой день рождения перемыванием мне костей.
– Я тебе потом расскажу, – загадочно ответила Лира. – А сейчас давайте думать, как его прогнать. Так, девы, кто выйдет к нему?
– Давайте я, – ответила Ната, как самая смелая и рассудительная. – Что ему сказать?
– Скажи, чтобы к моему дому дорогу забыл, – попросила я.
– Че, он правда сиделец?
– Ага, – шмыгнула носом расстроено.
Почему, ну почему мне достался именно такой негодный экземпляр? Где принц, о котором я мечтала? Надо было сразу на его наколки обратить внимание и прогнать прочь!
– Я вижу, что у тебя горит свет, – Дикий тарабанил в окно, и мы все трое вздрогнули. – Дана! Выйди!
– Не, я не пойду, девочки, – врубила заднюю Наташа. – Он какой-то огромный чересчур.
– И голодный! Не хватило ему одного раза, – произнесла Лира с блеском в глазах.
– Выйди и дай ему разок, – посоветовала ей с ядом в голосе.
– Не, мне Петьки хватает.
– Ты сама говорила, что трахаться раз в неделю – это мало, – поймала ее на лжи Ната.
– Ой, ну может и говорила. Но хахаль за окном – Данкин.
– А что, если это хозяин вещей явился? – предположила Наташа. – Давайте его проверим, как Золушку с туфелькой. Налезет на него шмот – значит он владелец. Соответственно и Даночкин суженый.
– Ну и кто идет к нему на примерку? – обвела присмиревших подруг глазами. – Никто?
– Я сейчас стекло разобью, – угрожающе произнес зек.
– Пьяный.
– Бешеный, – вынесли вердикт подруги.
– А ну иди отсюда, иначе полицию вызовем! – завопила Лира.
– Я сам полиция, – ответил голос за окном.
– Знаем мы, какая ты полиция, грешный! Уходи подобру-поздорову!
– Че девки, вызываем ментов, пока этот пьяный гад не вломился в дом и нас всех не перебил? – спросила Наташа.
– Так, давайте еще подождем. Может сам уйдет, – ответила я.
Зек отошел от окна и исчез из виду. Надеюсь, он не пошел взламывать калитку или не догадается через нее перемахнуть. Хорошо, что нас трое. Была бы я в доме одна, я бы струсила.
– Ну, вот ушел…
Я произнесла это так расстроенно, что подруги посмотрели на меня круглыми глазами.
– Рассказывайте, – потребовала Наташа, которая поняла, что мы скрываем от нее опупительную историю.
Следующие полчаса, пока мы в красках рассказывали сюжет моего грехопадения, она ржала, как лошадка и похрюкивала, как свинка Пеппа.
Не смешно, между прочим.
Ну, может, только местами…
И вообще, мне грустно. Взял и ушел.
Переночевав у меня, подруги рано утром упорхнули на работу, как две феи. Я встала с жуткой головной болью и приложила ко лбу банку с солеными огурцами. На фею я была похожа меньше всего. Из зеркала на меня глядела поплывшая физиономия.
Надо выйти подышать свежим воздухом.
Вышла…
Сходила в уличный туалет…
И обомлела!
На садовых качелях лежал мужской труп, весь в цветах. Безжизненная рука свешена вниз, на землю.
Подавив вскрик, я подошла ближе и узнала в «трупе» Дикого. К счастью, он просто крепко спал.
Пригляделась к цветам и вскрик уже не подавляла, а ахнула и застонала в голос.
Егор срезал розы в саду у Анжелы Викторовны – матери моего ученика Артема!
Эти розочки с огромными бутонами тянули на хороший срок. Что же он наделал?!!
Надо срочно спрятать компромат. Я начала собирать разрозненные цветы в букет, случайно касаясь пальцами горячего тела Дикого.
Одиннадцать штук…
Беспредельщик.
Стрельцовы за эти розы его в тюрягу упрячут, дурака. Нашел к кому лезть!
Но неожиданно мне стало приятно, что он совершил такой романтичный поступок ради меня.
Неожиданно Егор открыл глаза и резко поднялся, напугав меня.
Притворялся спящим, гад… Наблюдал, что я буду делать!
Он кинул в рот две подушечки мятной жвачки и прижал меня к бане своим крепким мускулистым телом:
– Попалась, рыбка…
– Ты зачем цветы украл… рыбак? – прижала к себе букет, прикрывая глубокий вырез на груди.
За ночь розы ничуть не пострадали и выглядели живыми. А уж какой аромат от них исходил! Анжела Викторовна их откуда-то из-за границы заказывала.
– Извиниться перед тобой хотел, – ответил Егор.
Я поглядела на нас как бы со стороны и ужаснулась: он в черной-белой парадной одежде, и я нечесаная, в очках и домашнем халате. Зато Дикий смотрел на меня с такой страстью, будто видел во мне вчерашнюю Джулию Робертс в красном эротичном белье.
Он упирался мне в бедро чем-то твердым. Что там у него, телефон в кармане лежит?
Но через узкие черные брюки проступал явно не телефон, а мужской детородный орган. Права была Лира, ему мало, и он пришел получить еще раз от меня секс.
От этой мысли низ живота обдало горячей волной. Что же это делается, а? Я оказывается, и не прочь-то повторить.
– Зачем в качелях спать лег? – сурово сдвинула брови к переносице.
– Если бы ты впустила меня вчера, я бы с тобой лег, – игриво провел рукой по моего бедру.
– Ты пьяный был.
– А вы, можно подумать, трезвые были, – хохотнул Егор и еще сильнее прижал меня к бане своей внушительной эрекцией.
Камень-ракушечник уже оставил отпечаток на моей спине. Мне даже показалось, что Егор намерен взять меня прямо тут.
– Пойдем в дом или баньку? – прохрипел мне прямо в ухо.
– Спасибо за предоставленный выбор, но – ты идешь домой, а я иду встречать родителей, – зажав огромный букет подмышкой, оттолкнула его ладошками. – Они скоро приедут.
– Ч-черт, серьезно? – его аж перекосило от облома.
Я говорила правду. У моих старичков установилась традиция – поздравлять меня на следующее утро после дня рождения. И впервые я их встречу в таком непотребном виде, еще и с
