подскажу, что смогу… А сейчас нам бы с Катериной Палной того, на рабочее место, а то начальство слопает без соли.
Встаю, поудобнее перехватываю Гошку, молча киваю и выскальзываю за дверь. По лестнице поднимаюсь чуть ли не бегом, чудом не падаю с каблуков головой вниз, но обходится без травм. В кабинете плюхаюсь в кресло, закрываю глаза и медленно, глубоко вздыхаю. Из-под ресниц гляжу на Сашку, который устраивается за своим столом с крайне деловым видом – и не пытается задавать глупые вопросы.
Как хорошо, что шеф взял в помощники его.
Как плохо, что Алёна теперь будет работать тут.
Гошка тычется носом в мою щёку, Сашка предлагает принести кофе, я бездумно киваю, а потом таращусь на закрытую дверь.
Мне страшно.
Глава 4. О вымогательстве и пьяных откровениях
Жила-была девочка, которая не умела давать сдачи. И кое-кто думал, что это смешно.
Обычная история, в общем-то.
Общительным ребёнком я никогда не была, любым тусовкам предпочитала тихие вечера дома, с книжкой или за компом. Не курила, не бухала, не гуляла с мальчиками… Ну, почти. Да ещё и училась хорошо – ну как с такой общаться?
Серая мышь, белая ворона.
Алёна – та другое дело. С людьми она всегда сходилась легко, вокруг неё было полно подружек и парней. Симпатичная, обаятельная, да ещё и дочка богатых родителей, которые по первой просьбе выделяли деньги, покупали дорогие шмотки и косметику и разрешали всё вообще. Королева класса и заводила, по одному слову которой окружающие, за редким исключением, были готовы почти на всё: сбегать с уроков всей толпой, подстраивать пакости нелюбимой учительнице…
Дразнить белобрысую заучку в очках.
Это было давно, но…
Было.
И было ещё кое-что.
Заставляю себя улыбнуться и выпрямить спину, смотрю мимо Сашки в зеркало – там должна отражаться красивая, уверенная в себе женщина, грамотный специалист, которого ценят начальство и коллеги. И нет, я не бледная, просто помаду неудачно выбрала, а про румяна забыла.
Сашка оборачивается на зеркало, потом смотрит на меня. Внимательно так, зараза, смотрит. Я поспешно опускаю взгляд в чашку с ромашковым чаем и обнаруживаю, что Гошка уже сунул туда наглую морду.
– У нас были… разногласия, – формулирую я наконец, вылавливая дракона из чая. – Знаешь, как оно бывает – если девочка в старших классах не красит глаза и волосы, остальные начинают косо на неё смотреть. Гоша, фу так делать!
Дракон обиженно фыркает, выкручивается из моих рук и перепрыгивает на Сашку. Тот не глядя перехватывает тушку поудобнее и поднимает брови, забежавшая к нам Олеся фыркает, но кивает:
– Мальчикам не понять, ага.
Мы с многозначительными усмешками переглядываемся. Жаловаться мне не хочется, совсем. Десять лет прошло, я изменилась – она тоже могла измениться. Если начать ябедничать, это будет выглядеть не слишком хорошо, к тому же может спровоцировать ответные откровенности. Лучше помолчать, выждать, присмотреться…
– Десять лет прошло, – повторяю вслух. – Как будет работать, понятия не имею. Но она умеет быть милой. Да и не так уж сложно – почту отправлять, вот даже Александр Евгеньевич справлялся.
Александр Евгеньевич, судя по лицу, очень хочет съязвить в ответ, но тут у него пиликает телефон. Звонит Света – нужно помочь новенькой разобраться в почтовой программе и папках. Учитывая, что и программу, и папки Сашка настраивал сам, возразить не получается, да и основной работы у него пока нет.
На то, чтобы отцепить дракона от рубашки, уходит минут пять. Я списалась с драконозаводчицей, по её словам, Гошка из всего выводка был самый ручной и плюшевый, ревновать не будет точно и кусаться вряд ли – разве что в шутку. Зато на магию он реагировал острее прочих, весь в папу, чемпиона в драконьих соревнованиях по поиску каких-то хитрых кристаллов.
Пока не знаю, хорошо это или плохо.
Дверь за Сашкой и Олесей закрывается. Гошка оглядывается, совсем по-человечески вздыхает и ныряет в свою сумку – мол, скучно у вас тут, лучше посплю. Я тоже тихонько вздыхаю и скрещиваю пальцы на удачу.
* * *
Следующие несколько дней проходят вполне мирно. Я не строю иллюзий и понимаю, что Алёну обо мне тоже наверняка расспросили, однако та не спешит с громкими разоблачениями, и уже за это я ей благодарна. С работой у неё пока ладится не особо, хотя девочки рады помочь, а Сашке приходится спускаться в канцелярию два-три раза в день. Он не особенно протестует, хотя и удивляется – проблемы регулярно возникают на моментах, которые он точно уже объяснял, а она записывала.
Нашёл чему удивляться – не Морозову ж она глазки будет строить.
Впрочем, о личных отношениях коллег я думать не хочу, да и некогда. Тем более что именно сегодня Сашка свалил с шефом и инспекторами проверять готовность стадиона к новогоднему турниру, а Настасья соизволила сделать мне кофе. Вкусный, между прочим – умеет ведь!
И вот сижу я, попиваю кофе, разбираюсь с документами, тихонько ругаюсь себе под нос на некоторых, которым нужно было сдать заявки на турнир вот буквально за три дня до праздников, а значит, мне надо их оформить и отправить вот прямо сегодня…
И тут входит Алёна:
– О, привет! А Саша…
– Привет. – Я вскидываю руку, не отрываясь от монитора. – Погоди секунду.
Быстренько забиваю в форму оставшиеся данные. Боковым зрением вижу, как Алёна с интересом оглядывается. Украшением кабинетов Департамента традиционно заведует шеф: он как-то купил на распродаже три коробки разноцветных новогодних дракончиков и теперь перед праздниками всякий раз напоминает, что их нужно развесить. Раньше этим занималась я, но в этом году новые члены коллектива освободили меня от этой обязанности – игрушки из коробки по Сашкиной команде Гошка приносит с не меньшим энтузиазмом, чем канцтовары.
Засовываю большой конверт в принтер, жму на печать и разворачиваюсь к посетительнице с нейтральной улыбкой. Сегодня она в полупрозрачной шёлковой блузке и обтягивающей юбке до колена – белой, кожаной, поскрипывающей при каждом движении.
– Хорошо, что ты зашла – у меня как раз срочная отправка. А Сашка с шефом по работе уехал, будут после обеда.
– А-а-а, – разочарованно протягивает Алёна, – ясно. А у него рабочий телефон не отвечает, я вот хотела спросить по программе, а девочки заняты. Ты же знаешь его мобильный? Можешь сказать?
Рабочий телефон выключила я после пятого звонка, но не признаваться же. Что касается мобильного, странно, что Сашка сам не выдал любопытствующей барышне номерок, но раз нет – значит, были причины, перевешивающие и юбку,
