— приказал Андрей таким тоном, что меня моментально кинуло в холод.
— Не выходи, — прошептала я, с опаской смотря на дверь.
— Дай мне несколько минут, — усмехнулся Паша, добавляя: — Буду благодарен, если ждать меня ты будешь, не сопя под дверью. Ну, честное слово, Андрюх, я тебя сегодня не узнаю.
В комнате раздался звук отступающих шагов, а затем и резкий хлопок двери, услышав который я ощутимо вздрогнула.
— Не ходи к нему, — несмотря на то, что Андрей больше не стоял под дверью, я продолжала говорить шёпотом.
— Боишься, что он мне гадостей расскажет про невесту? — усмехнулся Пашка. — Не переживай. Я всё равно на тебе женюсь. Что бы там ни было.
Шутку я пропустила мимо ушей. Как-то не до смеха сейчас было.
— Я не должна была на это соглашаться, — покачав головой, я подошла к раковине и провернула кран, настраивая воду. — И не уверена, что смогу и дальше находиться здесь, Паш.
Намылив руки я не раздумывая начала тереть лицо, смывая остатки испорченного макияжа. Даже не пискнула, когда глаза защипало от попавшего в них мыла. В душе щипало в разы сильнее. А тут… мыло. Подумаешь…
— Лин, я понятия не имею, что произошло у тебя с Андреем, но, чтобы там не случилось – я на твоей стороне, — Пашка дождался когда я закончу умываться и протянул мне белоснежное полотенце.
— Ты и так всё слышал, — скривила я губы в подобие улыбки. — Я меркантильная дрянь с синдромом прокалывателя по профилю резины. Начинала с покрышек, потом доросла до…
— Прекрати, — не дал Паша мне договорить. — Не первый год тебя знаю, чтобы поверить в этот бред.
— Твой брат знает чуть дольше, — протянула я, шумно вздыхая. — Или знал. Тут смотря с какой стороны посмотреть…
Я замолчала, затравленно оборачиваясь на дверь. В комнату снова кто-то вошёл, громко хлопнув дверью.
Кто-то…
Как будто мы не знали, кто это мог быть!
— Да выхожу уже! — рявкнул Паша, опережая любую претензию в свою сторону, после чего понизил голос: — Я с ним договорю и принесу тебе вещи из машины. Пока можешь принять нормальный душ и обживаться в комнате, если разговор с Андреем у меня затянется.
— Я отсюда не выйду, — прошептала я ему в ответ, подходя к двери и готовясь оперативно закрыть её за собирающимся на выход Пашкой.
Я сомневалась, что Андрей решит вломиться сюда, но…
Бережённого бог бережёт. Ну на фиг, лучше перестрахуюсь! Сейчас я перепалку с ним лицом к лицу не выдержу ни морально, ни физически.
— Нормально всё будет, — подмигнул мне Паша, выходя к брату. — Ну, вот он я. Что такое срочное случилось, что…
— Не здесь, — отозвался Андрей, после чего, если судить по звукам, они оба покинули комнату.
А меня покинули силы.
Прислонившись спиной к двери, я медленно съехала на пол. Притянула колени к груди и прикрыла глаза. Происходящее всё больше напоминало дурной сон, чем реальность. И я бы многое отдала, чтобы проснуться.
Проснуться или как можно быстрее покинуть этот дом. И город!
Сбежать – было единственным разумным, что билось в моих мыслях.
Мне было всё равно, что Андрей собирается рассказать Паше. Он ведь для этого так рвался поговорить с ним. Решил открыть глаза братику на недостойную, что он привёл в отчий дом…
Даже забавно немного. Когда-то я считала Андрея чуть ли не божеством. Нерушимым оплотом надёжности, что ли. Своим человеком. Родственной душой. Мне сложно было сейчас подобрать подходящее описание. Он был моим. Просто моим.
Как я тогда думала. Глупая была, что поделать.
Не знала, что бывает так. Что тот, кого ты любишь всем сердцем может за секунду вычеркнуть тебя из своей жизни, просто узнав о том, что ты беременна.
И пусть никакого ребёнка и не было, а была лишь моя идиотская затея (как я сейчас понимаю) показать ему план совместного будущего, но…
После нашего последнего разговора с Андреем я очень много думала о том, что стало причиной нашего разрыва. Искала причину. Оправдание его поступку…
И нашла.
Единственное разумное объяснение, после которого я жутко злилась на Катюху. Можно сказать, иногда даже ненавидела её. Это ведь сестра всё ему рассказала. В ту ночь, когда я застукала её возвращение домой. Не знаю, бегала ли она под покровом ночи, как ниндзя, домой к Андрею, или как-то вызвонила его…
Это уже и не важно.
Важна реакция Андрея.
Он не поговорил со мной. Не выслушал. Не дал и шанса оправдаться.
Просто поверил Катюхе. Ребёнку, по сути. Не стал ничего выяснять. Просто отказался от меня. От беременной меня, как он думал.
И этот факт звучит в разы громче любых признаний любви.
Хотя… Андрей мне в подобном никогда и не признавался.
— Нет, так просто я не сдамся, — прошептала я, поднимаясь на ноги и выкидывая из головы трусливые мыслишки о побеге отсюда.
Паша прав.
Надо принять нормальный душ и начать обживаться.
Невеста я или хвост поросячий?
Я ещё и ремонт затею. Чтоб не расслаблялось это чудное семейство!
8
Несмотря на то, что в душе я провела приличное количество времени, Паша в комнату ещё не вернулся.
Вздохнув, придерживая рукой полотенце, в которое я замоталась за неимением сухой одежды, я начала обследовать комнату. Обживаться, как и рекомендовал Паша.
Ну, что я могу сказать.
Комната, как комната. Пастельные светлые тона, красивая мебель, напольное зеркало. Шкаф для одежды, книжные шкафчики… Ничего необычного. Если не брать в расчёт тот факт, что по площади комната не уступает по размерам нашей с Юлькой съёмной квартире. А в целом – обычная комната.
Рассматривая небольшие безделушки, расставленные явно дизайнерской рукой на полках, я заметила фоторамку.
Не удержалась, взяла её в руки. С фотоснимка улыбался мальчуган, находящийся в объятиях… родителей, видимо. Да… чтобы я не думала про родителей Андрея, а взять и воспитать племянника как родного сына – это сильно. В наше время и от родных детей с лёгкостью отказываются.
— Как и от нерождённых, — прошептала я, аккуратно ставя снимок на место.
Мысли сами перетекли в сторону моей семьи, заставляя зябко поёжиться.
За последние пять лет с матерью я разговаривала всего дважды.
Первый звонок я сделала спустя неделю после переезда в столицу. Думала, мама переживает, обыскалась
