все прекрасно понимали, что без этого никак не обойтись. Говорили о погоде, о видах на урожай (уборочная в этом году припозднилась), об экономике, адаптирующейся к новым условиям санкционного режима. В общем, обо всем помаленьку. Но когда официантка убрала опорожненные тарелки и на их место водрузила громадный самовар, исходящий паром, а на столе остались только десертные блюда, разговор плавно перетек в более конструктивное русло.
— Ну, что ж, Игорь Николаевич, — обратился Афанасьев к Вострецову, пододвигая к себе ванночку с мороженым, — мы с тобой хоть и виделись всего пару недель назад, но это было в суматохе и на ногах, поэтому поговорить, как следует, не получилось. Так что, раз уж такая возможность у нас с тобой выпала, то, давай, хвастайся, как у тебя протекают дела. Тяжко, небось, без куратора? — участливо добавил он с грустинкой.
— Тяжко. Скрывать не буду, — сложил на стол худые старческие руки с рельефными вздутиями вен Вострецов. — Таких людей, как покойный Владимир Всеволодович, еще поискать и поискать. Не человек был. Человечище! Душа! Все понимал, все схватывал на лету. А уж, как умел говорить с чиновниками всех мастей?! У-у-у! Другого такого сто лет с огнем ищи и не найдешь. Без него, почитай, и не получилось бы создать наше НПО. Не смог бы я один собрать в кучу всю эту разномастную публику, да еще за столь короткий период. Я вот даже думаю выйти с предложением о добавлении к названию его имени, чтобы значит, хоть как-то увековечить память о нем.
— Это ты правильно сказал, Игорь Николаевич, и я твое предложение искренне поддерживаю, — кивнул диктатор и молча разлил себе и Николаевой по второй. — Эту — молча и не чокаясь.
Они встали и, не говоря ни слова, выпили за тех, кого уже никогда не будет рядом. Сели и академик продолжил начатое:
— Однако и похвастаться есть чем. За три месяца своего существования, мы не только организовали мощный научно-производственный кластер, в котором собрали лучшие квалифицированные кадры, но и добились реальных результатов в деле создания целой сетки протонных ускорителей, предназначенных для работы в различных средах. Во-первых, довели до ума стационарную установку, которую уже вполне можно принимать в опытно-боевую эксплуатацию. Она уже полностью готова к защите северных и северо-западных рубежей. Осталось только произвести отбор квалифицированных операторов, которые могли бы заменить собой наш технический персонал. Дело это непростое и готовить операторов надо по программе гораздо более жесткой, чем дежурные смены в РВСН.
— А в чем видите главные сложности? — поинтересовался диктатор, прижмуриваясь от нестерпимого холода мороженого на зубах.
— В психологической подготовке, прежде всего. Если на дежурных расчетах РВСН лежал риск развязывания локального ядерного конфликта, когда есть возможность, хоть и гипотетическая, перехватить ракеты на начальной или конечной траектории, ибо предположить, что все они разом могут сойти с ума — чистой воды фантастика, то на операторах ускорителя лежит ответственность куда более масштабного характера. Потому, как в их руках будет судьба всей Солнечной системы. И это без всяких допущений. Ни остановить, ни перехватить пучок протонов, несущихся со скоростью света, не удастся никому и никак. А защита от «дураков» нами только еще прорабатывается.
— Каким образом вы видите такую защиту? — встряла Николаева, которую тоже интересовали подобные вопросы.
— Главным образом путем ограничений на манипуляцию мощностью исходящего потока. Это, как в «ядерном» чемоданчике, — взялся пояснять академик. — Для того, чтобы увеличить мощность на определенный процент от абсолютной, необходимо будет получить разрешение «сверху».
— Ну, так это плёвое дело, — решил отметиться Афанасьев.
— Плевое, да не совсем, — покачал головой Вострецов. — Каждой конкретной угрозе надо противопоставлять адекватную ей мощность, а угрозы, мало того, что могут быть комплексными, так еще и все эти согласования изрядно увеличивают время ответной реакции, а это в боевых условиях вещь недопустимая. Плюс ко всему, мы должны быть готовы к тому, что противник применит, так называемый «Искусственный Интеллект» интегрированный в системы нападения. А значит, время нашей реакции скукожится до микроскопических величин. Я, наверное, проявлю бестактность, если предположу, что вы, Валерий Васильевич, вряд ли даже успеете набрать нужный код для дачи разрешения на ответный удар.
— Не спорю, — примирительно ответил Валерий Васильевич, — но полагаю, что всё же смогу пособить в этом деле. Вам знакомо имя Игнатия Олеговича Шерстобитова — однофамильца моего водителя?
— Э-э-э, — неопределенно протянул Игорь Николаевич, силясь припомнить кого-то из коллег с такой фамилией, но не смог, как ни старался.
— Это директор НИИАА5, тоже, кстати, академик. Прелюбопытнейшая личность, смею вам доложить. Вы с ним, примерно, ровесники, поэтому найти общий язык, полагаю, не составит труда. Если вы с ним познакомитесь, а паче того — подружитесь, то уверяю вас, что нисколько об этом не пожалеете.
— А чем же он может быть полезен нам при решении проблемы скорости реагирования?
— Он математик. И как раз под его руководством был создан последний вариант моего «ядерного» чемоданчика. Сядете вдвоем, потолкуете по душам, авось и придумаете что-нибудь этакое, позаковыристей.
— Замечательная идея! — воскликнула старушка, уже слегка разрумянившаяся от выпитого и уплетающая заварное пирожное. Много ли ей надо? — Мне тоже, пожалуй, придется в свое время обратиться к нему за помощью.
— Да. Согласен, — кивнул академик. — Если вы мне скинете его координаты, то я с удовольствием воспользуюсь вашим советом.
— Непременно скину. Завтра возьму телефон у кавторанга Вальронда и передам вам. Однако, мы несколько уклонились от основной темы, — вернул беседу в прежнее русло Афанасьев. — На чем мы остановились?
— Мы остановились на том, что стационарная установка полностью готова к эксплуатации, — продемонстрировал ученый отменную память.
— Тогда прошу прощения, можно задать еще один вопрос?
— Прошу, — милостиво согласился Вострецов.
— Как вы полагаете, каково может быть оптимальное количество стационарных установок для надежного прикрытия наших рубежей по периметру? — задал животрепещущий вопрос Валерий Васильевич. — Я ведь не из праздного любопытства, как вы сами наверняка догадываетесь. Финансовую составляющую мы не вправе не учитывать, тем более в такой сложный для страны отрезок времени.
— А когда он был простым-то!? — задал встречный риторический вопрос ученый. — Но я понимаю вас. Учитывая угол уверенного сканирования, который уже проверен на практике и составляет 120˚ по азимуту, то достаточно будет трех установок, если они будут располагаться к тому же на поворотных платформах. Но в боевом режиме поток надо будет в значительной мере концентрировать. И для этого режима максимальным будет разведение потока соответствующего не более 60˚, а то и, вообще, 40˚.
— Гмм…, — перестал вкушать мороженое и на несколько секунд задумался Афанасьев, — стало быть, шесть установок является оптимальным количеством, если я вас
