Но чересчур дорого стоило теперь пространство в ближнем Подмосковье. Сотка шла по двенадцати тысяч долларов, и в земкомитете уперлись. Ясное дело, что районные начальнички хотели что-то с этой земли лично поиметь. Рае намекнули — с нее причитается половина рыночной цены за спорный кусок участка. То есть порядка тридцати пяти тысяч долларов! Но ни Рая, ни Костя за душой не имели и тысячи.
И вот его подруга который день настаивала, чтобы Константин надел свой парадный милицейский мундир и нанес официальный визит к начальнику, который ведал землей в Купцовском районе, где находилась злосчастная Райкина развалюха.
Костя, конечно, понимал, что форма старшего лейтенанта милиции на районного бугра никакого впечатления не произведет — хмырям-чиновникам необходимо предъявлять более серьезные аргументы, вроде толстой пачки зеленых купюр или крутого бандитского наезда. Но и отказать своей подруге он не мог. Митин познакомился с ней полгода назад, и Рая за отчетный период с блеском продемонстрировала, что вполне способна удовлетворять его мужские потребности в необходимом для простого житейского счастья объеме. Причем на самом высоком техническом уровне.
Но именно эта проклятая «малая земля» стала серьезным препятствием для их дальнейших отношений. Раиса в истерике называла Костю «тряпкой», в нем, мол, «не осталось ничего мужского», раз он не может утрясти такую «пустяковую проблему», а «еще в милиции служит, бандитов ловит».
Что и говорить, интеллект у его подруги — далеко не выдающийся. Костю особенно поражало, что здоровая практичность в этой молодой женщине уживается с удивительной инфантильностью именно в некоторых деловых вопросах. Все-таки сказывается ее специфическое воспитание — гремучая смесь деревни с городом.
Но он понимал, что Раю следует воспринимать такой, какая она есть. Идеальных баб не существует. Как, впрочем, и идеальных мужиков.
И тогда пару дней назад Митин, подгадав время, скатал все же в Купцово к тому самому земельному начальнику. Думал, вдруг да повезет!? Но нет, чуда не произошло, и после короткого разговора Митин покинул кабинет местного шишкаря с тоскою во взоре.
Рае он ничего о своей неудавшейся миссии не сказал, боялся ее реакции. Но она так наседала на него, что Костя в конце концов официально взял отгул — якобы съездить в Купцово. Прокатится он, конечно, сегодня куда-нибудь, а что потом скажет Рае, Митин еще не придумал.
И вдруг его тягостные размышления прервал телефонный звонок. Он бросил короткий взгляд на Раю. Звонок ее разбудил. Сна в глазах девушки как ни бывало, они стали настороженными и даже сердитыми.
Костя понимал чувства Раи — она боялась, что его вызовут на службу по срочному делу и предполагаемая поездка в Купцово накроется. Старший лейтенант, наоборот, как никогда ранее, надеялся, что это звонок с работы и проблему с земельным комитетом удастся оттянуть на неопределенное время.
Он осторожно снял трубку.
— Митин? Это дежурный по отделу капитан Реутов. Тебя полковник срочно вызывает.
— Но у меня же отгул, — вяло, но с едва сдерживаемой радостью отозвался Костя, кося виноватые глаза на подругу.
Та сразу же вскочила с кровати и быстро проследовала в ванную.
— Приказ есть приказ, Митин. Какой еще отгул! — недовольно буркнул капитан. — Полковник сказал: немедленно!
— Хорошо, сейчас буду.
Из ванной послышался звук включаемого душа, и Костя стал готовить кофе.
Наконец появилась Рая.
— Поездка отменяется, — смущенно промямлил Митин.
Девушка, проигнорировав его сообщение, начала молча одеваться. Приведя себя в порядок, так же, без слов, стала укладывать в большую хозяйственную сумку привезенные с собой из дома личные вещи.
— Приказ есть приказ, — нарочито вздохнув, повторил старший лейтенант фразу дежурного по РУВД.
Рая запихнула в сумку свою последнюю тряпку и только тогда удостоила Костю ответом.
— Трубку мог бы и не поднимать, — сквозь зубы произнесла она. — А мобильника у тебя нет. Так что если б захотел, тебя бы на службу не вызвали. — И тут девушка резко повысила голос: — Но ты же как будто ждал этого звонка! Лишь бы не ехать в Купцово! Может, специально кого-нибудь подговорил, чтобы тебе позвонили? Слюнтяй! — Она легко подхватила двухпудовую сумку и двинулась к двери. Здесь Рая остановилась и обернулась всем своим богатым на сексуальные эффекты телом. Ее незаурядный бюст, который особенно привлекал Костю, гневно вздымался, а миловидное лицо, обрамленное русыми, до плеч, волосами, исказила по-настоящему злобная гримаса. — Я ухожу от тебя, Митин. Оставляю тебе последний шанс — ты должен добиться, чтобы мне вернули участок в Купцово. Полностью. А ты можешь мне помочь, я знаю. Но разве от тебя чего путного дождешься, пень ты обоссанный!?
Она щелкнула замком и скрылась за дверью.
Костя было рванулся за ней, но все-таки остался стоять на месте. Что ни говори, а слишком разные у них жизненные приоритеты, да и воспитание — тоже.
И тем не менее ее уход Митина сильно огорчил.
6. Окунь
Звонок Гангута по мобильному застал Советника в гостях у своей матери. Та была наполовину парализована и с постели не вставала уже года четыре.
Как любящий сын он обращался к лучшим врачам столицы и даже выписал некое медицинское светило из Германии. Все тщетно. Консилиум лекарей гласил: болезнь неизлечима и Анастасии Федоровне Окуневой суждено до конца дней своих оставаться недвижимой, хотя и в ясном сознании.
Советник купил ей отдельную квартиру и за немалые деньги нанял двух сиделок. Те круглосуточно, посменно, обихаживали старушку, исполняя все прихоти больной. Окунь навещал мать каждодневно, внимательно выслушивал ее просьбы и практически всегда удовлетворял их. Так, в прошлый раз он приобрел для Анастасии Федоровны домашний кинотеатр «Сони».
Но особую радость ей доставляли беседы с сыном. Она расспрашивала, как идут дела у него на службе, а Виктор докладывал, что бизнес в российско-американской торговой компании, в которой он работает юрисконсультом, неизменно идет в гору.
Старушка ахала от радости, удивления и тревоги. Разве сейчас не происходит мировой экономический кризис, допрашивала свое чадо политически подкованная госпожа Окунева, не ухудшаются отношения России с Америкой, не падает курс доллара?
Наоборот, успокаивал ее сын, индексы фондовых бирж по обе стороны океана теперь растут, полоса конфронтации между США и Россией позади, а низкий курс доллара выгоден его фирме, поскольку она занимается в основном импортными операциями.
Счастливая старушка блаженно закрывала веки, радуясь тому, что мечты ее сбылись — Виктор стал преуспевающим, уважаемым в обществе человеком и гражданином. А ведь еще до ее болезни ходили слухи, что он связался с дурной компанией, но, слава богу, все в конце концов обошлось.
Виктор Окунев действительно по-настоящему любил мать, причем не обычной, сыновней, любовью. Еще с детских лет он ощутил в себе то, что психоаналитики, по-видимому, называют эдиповым комплексом. Мать Витя боготворил, а отца ненавидел, и, когда тот оставил семью, мальчик был несказанно счастлив.
