краем глаза заметил впереди большую серую тень, которая метнулась между камней и ушла в сторону горы буквально в десяти метрах от меня. Я решил, что это большой волк. Стало немного не по себе, я постарался быстрее покинуть это место и вскоре оказался на небольшой тропинке у низкого берега речки. Тропинка была старой, посещалась нечасто, пришлось пробираться сквозь кусты. Пройдя еще немного, я оказался на небольшой полянке, со всех сторон закрытой зеленым подлеском. В центре стоял небольшой алтарь, сложенный из трех каменных плит. Поодаль на небольшом деревце карагальника тихо колыхались на ветру разноцветные ленточки. На столешнице алтаря лежали мелкие, потемневшие от времени монгольские монеты и бумажные купюры, которые от дождевой воды и солнца совершенно выцвели и впечатались в неровности камня. Кроме того, здесь были видны размокшие остатки оберток от конфет и гильзы папирос. На одной из монет я разглядел 1957 год, на другой — 1978-й. Было видно, что это место давно не посещалось.
Я положил на алтарь несколько монет, мысленно произнес благопожелание духам места и предложил им единственный имеющийся у меня дар — табак, а взамен попросил удачной дороги. Я поджег две сигареты, одну — для духов — положил на камень, другую закурил сам. Пока мы курили, я размышлял, кому и зачем понадобилось создавать это небольшое святилище в этом отдаленном и труднодоступном месте, но так и не придумал.
Благодаря небольшому ветерку духи курили жадно. Их сигарета истлела практически одновременно с моей. Я потушил обе, попрощался с духами и продолжил путь. Буквально через несколько метров кустарник закончился, я вышел на открытый плоский каменистый берег реки. Здесь стоял старый, чуть проржавевший, с потускневшей краской знак, предупреждающий, что в этом месте живет снежный барс, нужно быть осторожным, а охота на него запрещена. Я понял, что курил я с духом барса и, скорее всего, видел барса, а не волка. Стало даже как-то обидно, что я его не разглядел. Увидеть барса в живой природе мне, может быть, никогда не доведется.
Вечером я рассказал старому пастуху, в юрте которого ночевал, что видел барса и небольшой алтарь, попросил рассказать о нем.
— Я знаю это место, — ответил он, — его очень давно построили охотники. Там раньше этого ирбиса часто видели, поэтому знак поставили, а охотники камни сложили, просили его не мешать охоте. Он немного помолчал задумчиво, а потом с усмешкой продолжил:
— Только ирбиса, я думаю, ты не видел. Его в этих местах уже давно не встречали. Может, он умер давно или просто ушел в другое место.
— То есть это все-таки был волк? — разочарованно спросил я.
— Нет, волков тоже поблизости нет.
— Тогда кто? Я очень хорошо видел эту тень.
Он рассмеялся:
— Ты сам ответил — тень. Я думаю, это был дух ирбиса. Тебе повезло. Духи очень редко людям показываются, а дух ирбиса особенно. Их только шаман может увидеть или специальный человек, которому дух ирбиса уважение оказал.
Мир, в котором жили народы, практикующие шаманизм, с глубокой древности был населен множеством богов и духов. По их верованиям, духи жили повсюду: в небе и в воздухе, в камне и в дереве, в воде и в земле. Им подчинялись природные стихии, животный и растительный мир и, конечно, человек. Духи могли быть добрыми и злыми, могучими или слабыми, они помогали и вредили, защищали и нападали так же, как люди, они радовались, огорчались, любили, ненавидели, дарили, отбирали, благодарили и вымогали. В повседневной жизни человек с глубокой древности постоянно общался с миром духов, приносил жертвы и просил о помощи. Духи постоянно находились рядом, образуя свой загадочный и непостижимый мир. У каждого народа были свои представления о мире духов. Их мыслили в разных обличьях: в виде зверей, птиц, грозных воинов, красивых девушек, сморщенных старух, уродливых чудовищ и прочих неведомых существ. Жизнь каждого человека и любого коллектива зависела от воли богов и духов и от того, какие отношения складывались у людей с этим незримым миром.
Такова шаманская картина мира. Она одушевлена: населена духами и богами, а человек, животные, растения и другие природные и даже рукотворные объекты имеют души или в них живут духи. Это не анимизм в чистом виде, каким его описывают применительно к народам древности. В анимизме духовные сущности практически равны. В шаманизме существуют не только духи и души, но также и боги. Их тоже иногда называют духами, но их статус, деяния и отношение к ним значительно выше, чем просто у духов. Среди них действует серьезная иерархия, причем основанная на родовых принципах. Создатели мира, как правило, братья или другие близкие родственники; они им управляют, разделяя власть, используя сыновей, родичей и подданных рангами ниже. Отношения между ними схожи с человеческими. Божественная иерархия и система взаимодействий внутри нее чрезвычайно похожи на те, что существуют в социуме. Как правило, это очень сложная система, со множеством персонажей, за каждым из которых стоит собственный миф, и все они связаны с параллельными сущностями множеством отдельных сюжетов. В целом духовный мир населен так плотно, что обычному человеку слишком сложно охватить его целиком, он предстает в виде фрагментов, в которых действуют главные или очень близкие персонажи. Комплексно эта картина воссоздается в масштабе большого сообщества, а воспроизвести ее может разве что знаток — старик, сказитель или шаман[6].
Если присмотреться внимательно к шаманской картине мира, можно заметить, что в ней при крайне развитой системе анимистического иного мира сохраняются элементы синкретизма, обычно свойственного ранним религиям. Здесь, кроме анимизма, присутствуют и элементы аниматизма{6} (шаман черпает из природы абстрактную «силу», многие природные стихии обезличены, но действуют благодаря такой же «силе»), тотемизма{7} (приписывание символических качеств таким животным, как медведь, олень, конь, волк, ворон, орел, гагара, в шаманской мифологии можно трактовать как реликты тотемизма), фетишизма{8} (священные предметы) и многое другое. Часть этих верований имеют архаичный характер, и это, скорее всего, свидетельствует о том, что поскольку картина мира каждого народа формировалась на протяжении длительного времени, то в процессе отбора в ней остались определенные, необходимые каждому этносу элементы. Вместе они формируют представление о космосе и его появлении.
Схема шаманской картины мира
Мир не был изначально таким, его создали боги. Во всех мифологиях народов Сибири обычно есть верховное божество, которое создает землю, небесные объекты, человека, животных, растения. Ему помогают брат-антипод, тоже полноценный актор творения, иногда мать или
