она увидела четыре стула напротив клетки, на двух уже сидели дети.
Маша наклонилась, подняла ошейник и одела его.
Саша ввел содержимое шприца Грызлику в ягодицу и отстегнул веревку. Теперь Грызлик был свободен.
Саша сел рядом с Ирой и взял ее за руку.
Маша стояла в клетке с жутким уродцем, а его семья сидела и смотрела на них.
Грызлик стоял неподвижно около пяти минут. Маша боялась пошевелиться и привлечь к себе внимание.
Грызлик резко мотнул головой и Маша вздрогнула от неожиданности. Она посмотрела на пах Грызлика. Огромный член выпирал через штаны. Теперь девушка поняла зачем ее закрыли в клетке с Грызликом. Эта огромная тварь сейчас ее трахнет.
Маша схватилась за прутья, – выпустите меня, пожалуйста, откройте, я прошу вас.
Грызлик пришел в себя, поднял голову и посмотрел на Машу. Мерзкая тварь начала приближаться к ней и девушка вжалась в угол.
На крики о помощи и угрозы никто не реагировал. Все смотрели, как Маша мечется по клетке пытаясь увернуться от Грызлика.
Здоровяк схватил Машу за волосы и потянул на себя, резкая боль заставила отпустить решетку и схватиться руками за голову. Вторая рука здоровяка схватила ее за шею и начала сжиматься. Маше удалось развернуться лицом к Грызлику. Она резко попыталась добраться ногтями до глаз своего обидчика, но поцарапала ему только щеки. На шее рука сжалась сильнее и стало трудно дышать. Маша схватилась за душащую руку и попыталась ее разжать. Грызлик ударил Машу в живот свободной рукой от чего она закашляла и ее ноги подкосились. Рука разжалась и девушка упала на пол. Грызлик снял штаны. Вонь, к которой Маша привыкла, усилилась. Она подняла глаза и увидела огромного голого урода с огромным членом надвигающегося на нее. Маша расплакалась и начала медленно отползать. Упершись спиной в решетку, она посмотрела на Сашу и одними губами прошептала, – пожалуйста.
Грызлик схватил девушку за ноги и подтянул к себе. Прижав за шею Машу к полу, он резко дернул комбинезон вниз. Пуговицы на лямках отлетели и тело Маши оголилось.
Маша перестала сопротивляться. Холодная рука порвала трусики, последний этап защиты, который она надеялась, защитит ее.
Грызлик с силой вошел в нее, боль была ужасная, по полу потекла кровь. Машу трясло, крики становились тише. Несколько раз Маша теряла сознание, но от боли приходила в себя.
Сколько прошло времени, пока длилось изнасилование, Маша не знала. Сейчас Грызлик сидел со спущенными штанами и смотрел на разорванную вагину.
Маша повернула голову в сторону зрителей. На стульях сидели только Саша и Ира. Лица у них были скучающие.
– Я бы тоже посмотрела как вас трахают гребаные извращенцы, – подумала Маша.
Саша встал и подошел к клетке, – Девочка наша ты еще жива? Вижу жива, честно тебе скажу девять из десяти умирают после первого раза, а десятая всегда умирает от второго шоколадного траха, – Саша рассмеялся, – если ты понимаешь, почему второй трах называется шоколадным.
Глаза Маши, расширились, в голове промелькнуло осознание того, что ждет ее дальше.
– Пожалуйста, отпустите меня, – проговорила девушка.
– Эх, девочка, я тебе уже ничем не помогу. У тебя минут пять на отдых.
Отходя от клетки, Саша ударил по ней, от чего Грызлик вздрогнул и пришел в себя после ступора.
***
Игоря отвели в подвал церкви и приковали на его месте, в голове у него пронеслась дурацкая мысль, – дом, милый дом.
Люк закрылся сразу за уходом последнего стражника сопровождавшего Игоря. Пленница, которую не коснулось распределение, так и сидела на своём месте.
– Меня завтра принесут в жертву местному богу гандону, а моих друзей раздали как, – голос Игоря сменился плачем, – что здесь происходит, как можно раздавать людей, я что похож на вещь? Я что ебаная вещь, – Игорь рыдал взахлеб.
Кристина посмотрела на Игоря, ей стало жалко его, мужские слезы всегда трогали ее за самое сердце. Еще с детства ей казалось, что плачущие мужчины заслуживают больше любви и ласки чем женщины. Ведь мужчины это большие дети, а о детях всегда должны заботиться женщины, как она заботилась о своем муже Диме и дочери Веронике, но они у нее забрали все.
– Возможно тебе повезло больше чем твоим друзьям.
– Что ты сказала? Мне повезло? Мне блять повезло? Да я счастливчик, всю жизнь мечтал, чтобы меня принесли в жертву религиозные фанатики.
– Другим будет хуже.
– Откуда ты знаешь, не похоже, что ты была жертвой.
– Я знаю, – выкрикнула Кристина, так резко и громко, что Игорь вздрогнул и замолчал.
– Тогда расскажи, что ты знаешь, – вытирая слезы, сказал Игорь.
Кристина села, облокотилась о стену, – священник мне кое-что рассказал.
– Почему ты тогда сразу нам все не сказала.
– А смысл, это ничего не изменило бы.
– Это бы все изменило, – еле слышно пробурчал Игорь.
– Это больные ублюдки, они заманивают к себе людей, делят их, а потом забавляются с ними как с игрушками. Кто-то к ним добровольно приезжает как мы или вы. – Кристина замолчала.
– Это все?
– Да все.
– А почему он тебе открылся и кто этот бог, которому мою задницу завтра преподнесут.
– Нет никакого бога, есть тупые фанатики, а что может быть легче, чем командовать верующими идиотами, и я уже не жива. Для всех в деревне я мертва, про меня знает лишь семья Сизовых, безрукий урод, который нам приносил еду и пара шестерок священника.
– Они тут типо заправляют?
– Как я понимаю, да.
– Ты знаешь намного больше чем кажется. Это даже пугает.
– Меня это пугает больше, чем больше я знаю, тем меньше шансов уговорить отпустить меня.
– У меня шансов ещё меньше, блять, быть убитым в дар богу, я не могу в это поверить.
Возле люка послышались шаги, Игорь и Кристина замолчали прислушиваясь, один голос принадлежал священнику, Игорь его сразу узнал, второй был знакомым, но кто говорил было не понятно.
***
Иван зашел в избу очень рассерженным, хлопнул дверью и молча, подошел к фляге с водой. Взял кувшин, зачерпнул воды и выпил.
Супруга Светлана с детьми сидели у иконы бога Атора и читали молитвы, после того как Иван пришел, все внимание ее и детей было приковано к нему.
Светлана встала и подошла к мужу, – не волнуйся в следующий раз, нам обязательно достанется кто-нибудь, – по настроению супруга Света поняла, что их семье опять не достался грешник, которого они могли бы направить на путь истинный.
– Пошли, помолимся, – взяв мужа за руку, она потянула его к иконе и детям сидящим вокруг нее.
– Ты не понимаешь
