потом финансового директора, пока наконец не стала совладельцем компании, в которой работала. Ее дочери Яне было уже пятнадцать лет, личная жизнь у Иры так и не сложилась, но она, казалось, особо об этом не сожалела: ее работа была ее личной жизнью, о ней она всегда и пеклась больше всего, она, соответственно, и давала наибольшую отдачу. Что касается внешности, то Ира немного поблекла со времен своей молодости, однако была ухожена и создавала ощущение общего благополучия и холености: прическа, маникюр, макияж, сумка и туфли из натуральной кожи, машина известной немецкой марки. Марине в Ире нравилось то, как она умела быть довольной собой.
Таня, напротив, не отличалась большой уверенностью – все время сомневалась в себе, окружающих и правильности сделанного выбора, однако когда доходило до решения конкретных задач, упорно гнула свою линию до тех пор, пока вопрос не решался с выгодой для нее. Так, Таня долго думала, стоит ли уходить с бухгалтерской работы, ведь там и денег больше и профессия стабильнее – почти десять лет сомневалась, пока ее наконец не сократили по причине ухудшения дел на предприятии, правда, как и полагается выплатили некоторую компенсацию. Получив эти деньги, Таня наконец решилась открыть свое ателье по пошиву штор. Конечно, ателье громко сказано – сначала давала объявления в газету и шила на дому. Занятием своим была очень довольна, но все равно постоянно сомневалась, а правильно ли она поступила? Может, стоило вернуться к бухгалтерии? Тем не менее продолжала шить и в конце концов сняла небольшое помещение в торговом центре и наняла швею. Когда заказов стало больше, встал вопрос о перераспределении домашних обязанностей, потому что Тане хотелось больше времени уделять творчеству и бизнесу, а с двумя детьми и мужем, не любившим утруждаться после работы, делать это было весьма проблематично. Возникла идея перевезти из деревни Танину маму, к тому же и так уже давно шли разговоры о том, что рано или поздно ей нужно будет переехать в город. А не помешает ли мама детям и мужу? – стала сомневаться Таня. Но маму все-таки перевезла. Стало теснее, зато Таня больше времени смогла проводить на работе. Разумеется, долго мучилась вопросом, не ошибкой ли будет продать мамин дом и пробовать обменять квартиру на большую? И всем, кроме самой Тани, было очевидно, что в итоге так все и случится.
Выглядела Таня не очень хорошо, по крайней мере, по сравнению с подругами – ухаживать за собой никогда не доставляло ей особого удовольствия. И хотя она иногда сокрушалась по этому поводу, но было ясно, что на самом деле ее мало волнует этот вопрос. В том же, что действительно было для нее важно – расчистить пространство для собственной творческой реализации – она неплохо преуспела, и это было главное.
Наташа, у которой никогда не было ни детей, ни мужей, ни карьеры, казалось, вообще не изменилась за прошедшие годы: та же хрупкая фигурка, огромные глаза, длинные густые волосы и повадки школьницы, из-за которых она среди своих подруг иногда смотрелась несколько неуместно, будто девчонка, случайно попавшая на встречу взрослых теток. Она все так же работала верстальщиком в типографии, вязала крючком невообразимой красоты вещи, которые однако чаще даже не продавала, а раздаривала, в последние несколько лет стала вести свой блог, в котором делилась секретами своего мастерства. Журнал собрал немыслимую аудиторию, но и на нем она умудрялась не зарабатывать ни копейки. Сейчас, кстати, она была одета в одно из своих творений – вязанный крючком белый сарафан, сплошь ажурный, но при этом искусно скрывающий все интимные подробности тела. Глядя на нее, не приходилось удивляться тому, что мужчин в ее жизни было много, приходили они легко и охотно, правда, надолго не задерживались, но и серьезных травм ей не наносили. Марина завидовала легкости, с какой Наташа шла по жизни: довольствовалась тем, что есть, была счастлива сегодняшним днем, будто бы ни о чем никогда не переживала и не сожалела – дар, которым совершенно не была наделена она сама, Марина.
Сполна вкусив всех расставленных на столе деликатесов, подруги отнесли остатки обеда на кухню, накрыли стол для чая, принесли торт.
– Наконец-то! – воскликнула Наташа, хищно нацеливаясь на него ножом. – Ждала этого момента весь день!
– Ты же вроде не любишь сладкое? – заметила Таня, тоже не сводя глаз с блюда, на котором возлежал чизкейк.
– Не люблю! – подтвердила Наташа, вонзая нож в нежную сырную плоть. – Но сегодня душа требует компенсации за пережитый стресс! Девочки, вчера меня опять бросили, и я решила, что больше не позволю так поступать с собой! К черту молодость и красоту! Хочу простого женского счастья: мужа, который бы любил меня и наконец сделал бы ремонт в этой квартире, детей, даже свекровь пусть будет, ибо какое семейное счастье без свекрови!
Наташа положила на свою тарелку ровно четверть торта.
– Надеюсь, вы не возражаете? – спросила она подруг, имея в виду размер порции.
– Что ты, милая, ни в чем себе не отказывай, – отозвалась Ира за всех, – можешь и мою долю съесть, если хочешь.
– Попросила бы не бросаться опрометчивыми предложениями, – сказала Наташа с набитым тортом ртом, – ибо сегодня я не совсем вменяема и потому способна на иррациональные поступки!
Таня взялась за лопатку вместо Наташи и разложила торт по остальным тарелкам.
– Так ты сегодня именно этого себе пожелаешь? – спросила она, кивнув в сторону открытого окна. – Женского счастья?
– Да, девочки! – отозвалась Наташа, продолжая уплетать торт. – Хочу замуж! И детей хочу! Правда, рожать не хочу.
– Это как так? – удивилась Таня.
– А вот так! Старовата я уже для этого, где-нибудь уже готовеньких взять бы парочку – это был бы просто идеальный вариант!
Ее лицо приняло при этом такое заинтересованно-мечтательное выражение, что подруги рассмеялись.
– А ты? – обратилась Таня к Ире, принимаясь за свою порцию сладкого. – Следующий этап карьеры – стать владельцем всей фирмы?
– Нет, у меня тоже сегодня будут не вполне обычные пожелания, – сказала Ира, тоже берясь за ложку. – Проблемы возникли совсем не там, где их можно было бы ждать – с Яной в последнее время творится что-то неладное.
– Так ведь переходный возраст, что ж ты хочешь, – отозвалась Таня. – У меня старший тоже сейчас из шкуры лезет – пытается доказывать всем и каждому, какой он умный и самостоятельный!
– Да если бы она из шкуры лезла, а то наоборот, замкнулась в себе, из комнаты почти не выходит, ничего не рассказывает о себе, целыми днями просиживает за компьютером – и
