просить вместо возврата долга девицу? Это нелогично.
Поставить себя на его место, я бы требовала денег или, если их нет, имущество, титул маркиза со всеми полагающимися землями. Нафига мне, кредитору, жена, даже писаная красавица, когда на кону стоит поместье и целая провинция?
Мутные делишки провернул маркиз, отец главной героини.
Быстро сбагрить дочь с рук…
А долги закрыть деньгами, которые…взялись откуда?
Успеть до того, как сиротка смогла вступить в наследство… Мать умерла, других родственников нет…Столько лет Ник наотрез отказывался признавать Пенелопу Синклер своей дочерью, что же поменялось?
Он не просто рассчитался со своим кредитором по всем долгам, но и прилично после этого разбогател. Знаете, одно дело спастись от банкротства, но разжиться состоянием – это уже совсем другое.
Что могло быть за душой у девушки, потерявшей все и жившей в приюте большую часть жизни? Кроме наследства, которое по закону она получит в восемнадцать лет, по достижению совершеннолетия, ровным счетом ничего.
Хитрому маркизу ничего не стоило подсунуть на подпись Пенелопе бумажки с отказом от всего ей причитающегося в пользу нерадивого папаши, роль которого он начал играть, забрав ее из сиротского дома.
Причем вряд ли девушка, не обладающая даже начальным образованием, могла понять, что именно она там подписывает. Обмануться игрой так отчаянного желанного ею родителя Пенелопе не стоило ничего.
Поняла же она все слишком поздно, когда уже не воротишь сделанного назад. Вот и корень всех обид девушки.
Одинокая, невежественная, пренебрегаемая всеми – я еще больше начинаю понимать всю боль той Пенелопы, которая не гнушалась жестокими, по мнению всех остальных героев, поступками.
«Все, что ты имеешь сейчас, должно быть моим» – сказала как-то злодейка со страниц романа Корделии. И теперь эти слова не кажутся мне простой завистью.
Пенелопа винила не того, кто ее обманул, а ту, что получила от этого обмана наибольшую выгоду. Свою сводную сестрицу Корделию, главную героиню романа. О том, что они и вовсе могут не быть родственницами, она не подозревала.
Но знала, или догадывалась ли сама Корделия Шервуд, о том, что сделал ее отец? Или же она предпочла закрыть глаза на проблемы своей так называемой сводной сестры и строить собственное счастье на несчастье других?
Я поворачиваю в замочной скважине ключи, всю дорогу обратно домой заняли размышления о судьбе Печеньки. Даже оттягивающие руки покупки не стоили моего внимания, полностью потраченного на тяжкие думы и предположения о будущем девочки, ставшей сегодня моей дочерью.
Открываю дверь и тут же в меня врезается маленькое тельце ребенка.
– Мама! – заливается Печенька горючими слезами при виде своей родительницы. – Ты меня бросила! Бросила!
Ну вот. Без пяти минут мать снова облажалась.
6
Я опускаюсь на колени и заглядываю в мокрые от слез глазки Пенелопы.
– Нет. Конечно же нет, разве мама тебя бросит? Мама ходила на рынок за продуктами. Смотри, – показываю на оставленные в спешке на пороге сумки словно на вещественные доказательства.
Меня не было минут сорок, вроде недолго, но Печенька проснулась и не обнаружив в доме родительницу, сильно испугалась. Кажется, мне, случись подобное до моего попадания в тело Эрин, девочка бы не отреагировал столь остро. Но события сегодняшнего утра, долгожданное тепло, что она смогла ощутить, сделали сердце малышки хрупким и ранимым.
Пенелопа всхлипывает еще пуще, обнаружив за моей спиной добычу с местного рынка.
– Ничего, – прижимаю к себе ребенка, – Ты испугалась, это абсолютно нормально. Мама тоже виновата, прости, Печенька.
Не нужно было уходить, понадеявшись на то, что ребенок будет спокойно спать. Чувство вины селится в груди. Мать из меня никудышная. Бросила ребенка и самовольно ушла. Пусть ненадолго, но за время моего отсутствия могло что угодно произойти, приходит запоздало осознание.
Нужно было дождаться пробуждения Пенни или же разбудить и взять ее с собой! Да уж, гениальные мысли всегда приходят тогда, когда уже поздно.
– Эй, – говорю я, стараясь отвлечь расстроенную Пенелопу. – Я купила овощей и курочку. Сейчас приготовим вкусный ужин! Ммм, сможет ли наша Печенька скушать все, что у нее окажется на тарелке?
– Да! Да! Но мама тоже должна, мама еще ничего не ела, – восторженный сперва ребенок опускает голову, словно сказал лишнее.
– Верно! Спасибо Пенелопа, что так беспокоишься о маме, – чмокаю малышку в щеку.
На душе разливается тепло. Такой маленький ребенок, а уже забоится о матери, от которой редко получала тепло и ласку. Добрая, чудесная малышка! Разве человек рождается изначально злым? Однозначно нет. Не позволю другим уничтожить в Пенелопе Синклер все хорошее, растоптать ее хрупкое сердечко!
Пенни шокировано вскидывает голову, смотрит на меня в немом шоке, и неожиданно икает.
Я смеюсь. К такой близости дочурка пока что непривычна.
– Идем. Мама такая голодная, что готова слона съесть, – забираю продукты с порога и киваю в сторону кухни.
– Слона? – Печенька семенит следом, словно маленький хвостик.
Не уверена, что в этом мире есть эти могучие животные.
– Да-а…большой такой зверь.
Пока я занимаюсь разделыванием курицы, Печенька сидит за обеденным столом и рисует. В руках у нее обычная чернильная ручка.
В этом доме с трудом можно найти следы проживания ребенка. Даже карандашей цветных нет, про краски и говорить нечего. Ладно, на сегодня и этого хватит, а потом непременно нужно будет совершить налет на лавку с детскими товарами, ее я заприметила, когда прогуливалась вдоль торговых рядов.
С местной валютой оказалось разобраться несложно, ну примерно, как с иностранными деньгами, когда оказываешься за рубежом, непривычно, но покупки сделать это не мешает. Да и рынок оказался не таким страшным местом, каким казался поначалу. Голод вам не тетка, сильнее всяких страхов, особенно тех, что вылезают без причины.
Люди живут в этом городке вполне приличные и мирные, опрятные, это точно не грязное средневековье, содержимое ночных горшков наружу из окон никто не выплескивает, да и зачем, когда тут вроде бы все дома имеют водопровод.
Картошка, лук, помидоры и огурцы, зелень – все вполне себе знакомое землянке, никакой экзотики мне в глаза не бросилось.
Разделанное мясо я окунаю в сметану, приправляю солью и перцем, добавляю чеснока и раскладываю на блюде вместе с нарезанной дольками картошкой. Это верх моего поварского искусства. Уж запечь курицу с картошкой – легко и относительно быстро. А еще вкусно.
Пока запекается мясо, режу на салат овощи и зелень, добавляю чайную ложку ароматного подсолнечного масла, мм-м.
