честными и до предела упёртыми. Мне всегда казалось, что из любой ситуации, даже самой затруднительной можно найти выход, если постараться. Подобрать ключик и не лишиться при этом головушки. Получится ли так сейчас? Поверят ли мне опера? Найти чёртов выход из тупика… Хотя, один человек, обязательно поверит и на это нужно сделать ставку!
— Мне нужно проверить, — едва слышно говорю я и подхожу к шкатулке.
Старик кладёт на подлокотник руку, которая уже начала синеть. Все его тело напоминало иссохшую мумию, нежили реальное из плоти и крови. Пока я подходила ближе, мне удалось разглядеть, насколько мужчина худ. Тот факт, что его кожа просвечивалась подобно бумаге, не давал усомниться в его словах. На него напали, и это наш последний шанс сохранить артефакт и не дать тёмному ордену заполучить его. Каждый его вздох сопровождался хрипом. Он еле дышал и даже говорил с трудом. Кровь, что остаётся на подбородке, резко контрастировала с белёсым тоном его лица. От этого жуткого зрелища становилась дурно.
— Она не открывается, — подёргав за крышку, сказала я ему.
— Все хорошо, — улыбнулся он мне. — Прочти строки из блокнота и все встанет на свои места.
Трясущимися руками я приняла блокнот, который тот извлёк из кармана дорожного плаща, не такого, какой был у нас, а иного кроя. Но, наверное, у тех, кто рискует жизнью, должны быть свои секреты и их не должны подвергать опасности из-за такой ерунды. Из-за переизбытка ли эмоций и страха, но я как-то нерешительно смотрела на тонкую книжечку в красной обложке. Кинув на неё чары, убедилась в том, что та кристально чиста. Только после этого я аккуратно попыталась открыть её, но пальцы не слушались и срывали страницы.
Обложка с хрустом поддалась, и на пожелтевших листах медленно проявились строки. Пока я не перевернула последнюю страницу, на которой крупно написано название искомого артефакта, который я должна была доставить в офис. Я удивлённо посмотрела на старика, но не стала задавать вопросы, возможно он на самом деле уже достаточно стар, чтобы помнить все это наизусть. И кто знает, чем ещё ему приходилось промышлять в этом мире. К тому же, любая из этих штук имела такое значение, что и за меньшее от человека избавлялись.
— Пантенериум квацельсис, — шепнула я в пустоте вечерней комнаты.
— Надеюсь ты будешь обращаться с ними лучше, чем я, — закашлялся он. — Только помни девочка, теперь он сам сожрёт тебя, или ты уничтожишь его. Желаю, наконец-то сдохнуть…
И тут произошло что-то странное, я даже не сразу поняла, что именно. За окном кто-то резко нажал по сигналу клаксона и визги тормозов наполнили комнату. Тишина, которая напрягала меня ещё несколько секунд назад, теперь казалась неловкой и какой-от пугающей. То, что я произнесла, странным образом не отразилась на магических колебаниях окружающей меня среды. Шкатулка даже не попыталась отреагировать, зато правую грудь в районе сердца обожгло острой болью, и я едва не задохнулась от пережитого потрясения.
— Что за чертовщина тут творится! — я попыталась подняться на ноги, но меня шатало.
Кое-как отдышавшись, я все же выпрямилась и посмотрела на собеседника. Мужчина окончательно побелел и теперь даже не подавал признаков жизни. Лишь потускнувшими глазами взирал на меня и загадочно молчал. Болезненное ощущение лишь нарастало и становилось каким-то колючим и острым. Дыхание ломало лёгкие, словно я только что сдала ежегодный кросс на положенный норматив. Ситуация проносилась в мыслях так быстро, что я не успевала подстраиваться под неё и судорожно искала выход, пытаясь при этом не оказаться в дураках.
— Сэр? — я осторожно прикоснулась к его плечу, и голова мужчины с раскрытым ртом опрокинулась назад, повисая и немного покачиваясь.
Мой курьер был мёртв и это никак не укладывалось в нормальную картинку мира. Сметя со стола шкатулку, запихнула её в карман куртки и попыталась отдышаться. Но пока не получалось угомонить чувства и взять свои эмоции под контроль. Не каждый день со мной происходило нечто подобное. Да, что уж там, вообще впервые в жизни, самая обычная вылазка в штаб-квартиру привела к таким последствиям, что мало не показалось бы никому. Из-под воротника распахнутой рубашки чернели странные изгибы, огибающие мужскую шею, подобно странной неприродной цепочка, которая не имела ни конца, ни начала.
Ужас, накрыл меня с головой, я медленно, стараясь не делать резких движений, отодвинула край ворота. Шок и паника накрыли меня с головой, и чтобы не перепугать соседей мне пришлось прижать ладонь ко рту, просто чтобы не дать крику слететь с онемевших губ. Сердце колотится где-то в горле и забивало тошноту, подкатившую туда же. Я ещё раз протянула руку, чтобы отогнуть воротник и собственными глазами увидеть то, что видеть не должна была. Это был не связной и не доставщик, это был информатор. Кто-то грохнул нашего агента под прикрытием и теперь он мёртвым лежал передо мной.
Черт! Черт! Это был ужас! Передо мной был тот, кто мог бы пролить свет на происходящее в тёмном ордене… В носу резко защипало, и я едва не разрыдалась. Символы, нанесённые на его тело, я узнала, видела в документах, которые Готьер успел показать мне на выходных. Я резко рванула к окну, чтобы распахнуть его дабы глотнуть свежего воздуха. Дышала… Судорожно хватала ртом воздух… Думала… И не находила выхода… Сумасшедше подступало со всех сторон. А мне нужно было срочно придумать: как поступить со всем этим. Я должна была вызывать дежурку или сразу оперев? Кого-то из ведомства или устранителей?
Господи, за все свои бесчисленные годы службы, мне ни разу не доводилось сталкиваться со смертью завербованных людей, которые были нашими самыми ценными информаторами. Ни разу… Вообще, даже в отчётах не видела и инструкцию на этот случай не изучала. Потому что вся моя работа сводилась к обезвреживанию всякой дряни и её же транспортировки. На кой черт, я должна была запоминать что-то столь далёкое от моего рода деятельности, как полевые убийства агентов под глубоким прикрытием!
Нервы начали выдавать одну паническую идею за другой. Бред фантазии набирал оборот, а я никак не могла понять, что же ещё меня тревожит. И в этот самый момент, когда пик истерии достиг критической отметки, на лестничной площадке что-то зашумело. Дверь одним мощным магическим порывом снесло с петель и она, пролетев всю комнату врезалась рядом с окном. Взрыв, был такой силы, что я автоматически присела ведомая собственными инстинктами и вдолблённой в голову, техникой безопасности. Прячась от щепок за спинкой кресла, я понятия не имела, кто же
