спутников. А как вы знаете, у русского человека возникает только одна естественная реакция, когда он видит, что его родственника куда‑то тащат.
В общем, через пару минут я перевыполнил начальные рекомендации по получению нужного мне навыка, по моей вине погибло сразу восемь НПС. Ведь кто мог знать, что Миша приведёт с собой для паровоза игрока сто пятидесятого уровня, который одним массовым скилом убьёт и волокущих меня стражников, и ещё пятерых деревенских, которые выбежали посмотреть на разворачивающееся действо.
— Так, деда, — внук просто лучился довольством, посматривая на своего друга, — надеюсь, все квесты тут сделал за то время, пока меня не было? А то ты минусовой репутации тут неслабо отхватил, больше тебе тут делать нечего.
— Сделал, — автоматически произнёс я, вспомнив, что после каждой смерти здешнего НПС мне добавляли по сто ненависти от деревни и королевства. В том числе почему‑то и за тех, что убил не я, а тот высокоуровневый игрок.
— О! Отлично, тогда быстренько валим отсюда, — заключил он. — Валера, а тебе как? Сколько ненависти добавилось?
— Нисколько, — удивлённо пробасил он, — видимо, добавили тому, кто был зачинщиком истории.
Все посмотрели на меня, мне впервые стало неудобно под пристальными взглядами подростков.
— Да, Мишаня, — улыбнулась и подмигнула мне единственная девушка в отряде, — дед у тебя олдскульный. Первый раз слышу, чтобы в стартовой локации НПС завалили, а он тут за два часа в игре восьмерых ухлопал.
— Если говорить о чисто механических действиях, — я решил сопротивляться таким наговорам, — то первый умер от несчастного случая, а стражников и остальных убил ваш друг. Я не понимаю, почему ненависть за всех дали мне.
Огромный, закованный с ног до головы рыцарь засмеялся гулким басом, вслед за ним стали смеяться и все остальные. Внук, отсмеявшись, объяснил мне причину их смеха.
— Деда, для игры неважно кто убил, важно то, что ты затеял всё это и теперь все прелести нелюбви НПС будешь пожинать ты. Так устроена игра. Есть даже люди, которые подставляют других игроков, стравливая их с НПС, а потом, когда у них будет статус «Презираемый», убивают без проблем, забирая всё с тела.
— Зачем такие сложности? — удивился я.
— Затем, что у игроков с красным ником, которые убивают других игроков, процент выпадения вещей всего пятьдесят, а у тех, кто ещё и с терновым венком ненависти НПС, падает абсолютно всё, — объяснил мне высокоуровневый игрок.
— Погоди‑ка, — внук внезапно замер и с удивлением посмотрел на меня, — ты что же это, начал то, про что мы говорили⁇
— Ага, — пожал я плечами, понимая, почему он не хочет говорить друзьям о моей специализации в этой игре.
— Валера, — обратился он к старшему по уровню игроку, — а ведь недалеко отсюда военный пост стоит, королевских гвардейцев, помнишь?
— Ну да, — за шлемом было не видно эмоций, но я почувствовал по его тону, что он заинтересовался.
— А на черном рынке за их доспехи можно получить очень приличные деньги, — продолжал гнуть свою линию внук.
— Мишаня, ты хочешь деда в минуса вогнать? — недовольно спросил один из его друзей. — Он этих‑то восьмерых месяца три будет отмывать.
— Я согласен, — быстро согласился я, поскольку внук растерялся и не знал, что ответить на этот вопрос, — помогу заработать внуку!
— Дело ваше, конечно, — пожал плечами Валера, — не мне краситься и ладно.
К посту гвардии, который стоял вдоль королевского тракта, я подошёл один и на виду у всех. Мой белый ник с красной окантовкой тернового венца воины заметили сразу. Мне стало не по себе, видя, как они хмурятся и держат руки возле оружия.
— Добрый день, — поздоровался я с ними, подняв лицо вверх, калитку, естественно, мне никто не открыл.
— Зачем пожаловал, Бессмертный? — грубо ответил мне один из воинов, с серебряным кантом возле рукояти меча.
— Тут такое дело, — замялся я, не зная как начать, — я был в деревне Хилки и на меня набросился хозяин харчевни, затем споткнулся об свой нож и умер.
Взгляды воинов, до этого просто неприятные, стали раскаляться ненавистью.
— И так пять раз? — уточнил один из них.
— Что пять раз? — не понял я.
— Ваши так часто говорят, — сквозь зубы ответил он, — он шёл, упал на нож и так пять раз.
— А, нет, он упал один раз, но, видимо, нож попал в сердце, — уточнил я, — но вот пришедшая стража почему‑то схватила меня и потащила на суд.
— Похоже, они тоже споткнулись? — ядовито осведомился тот, кто заговорил со мной первым. — Раз ты тут один стоишь.
— Ну да, — скривился я, — а там еще пять жителей стояли рядом, но их точно не я.
Я даже не понял, как рядом с моей ногой воткнулась стрела и раздался яростный вопль промахнувшегося стрелка.
— Яромир, стой, — следом за криком ярости раздались звуки борьбы и приказ десятника не покидать пост.
С лестницы верхней башни ко мне стал быстро спускаться воин и, яростно вырвав из ножен меч, встал на частокол, чтобы спрыгнуть ко мне. Я заметил, что сбруя его меча перекосилась и она могла задеть о заострённое оголовье частокола.
— Вы сейчас зацепи… — начал говорить я вслед за тем, как воин вместо того, чтобы спрыгнуть вниз и зарубить меня, зацепился сбруей меча за частокол и с каркающим звуком ударился головой о низ частокола, оставшись висеть на кожаных ремнях, — … тесь.
Я закончил предложение и непонимающе уставился на труп воина, который совершил такую глупую ошибку, а затем на лица его товарищей.
— Вы же видели, он сам! Он сам! — пролепетал я, смотря на то, как вылетают клинки из ножен, а молчаливые воины спускаются вниз, отпирая калитку. Я понял, что пора делать ноги. Наш план был прост: я прихожу, дразню гвардейцев, затем они идут за мной и мы их убиваем, но я даже не думал, что всё будет настолько просто. Королевских воинов хватило ненадолго, группа с поддержкой хила и бафера, а также высокоуровневого рыцаря быстро расправилась с десятком гвардейцев.
У меня тренькнуло системное сообщение, а терновый венец стал багрово красного цвета.
Вы получаете навык «Человек‑неприятность».
Я обрадовался, на форуме писали, что
