Но в этот раз у него не было свободы маневра, не было возможности сражаться, держа противника на дистанции, да и противников, с которыми нужно было сражаться одновременно, было слишком много.
Тип оказался необычайно ловким и проворным — он все же смог достать Кьетве. Но на этом его везение кончилось. Не успело тело Кьетве упасть на палубу, как берсерк уже получил несколько ударов топорами и был проткнут мечом Олафа.
Мы снова победили, но в этот раз с приемлемым счетом. Потеряли мы только парнишку-дренга, того самого, что спорил со мной на южных землях, и Кьетве.
Но с ним все было сложнее — он был не убит, хотя жизнь в нем еле теплилась. После осмотра старик, исполняющий обязанности лекаря в нашем отряде, заявил:
— Если до утра доживет — оклемается.
Это были единственные наши потери, если не учитывать множество серьезных и мелких ран. Из серьезных стоило бы назвать только ранение Р`ама. Остальные отделались глубокими порезами или вообще царапинами.
На вражеском драккаре осталось человек шесть — те самые, поймавшие наши копья и стрелы. Парочка были явно не жильцы, а вот остальные вполне поддавались лечению.
Славно! Вот и новые треллы. На Длинном острове в них нуждались — мы ведь, когда пришли туда, всех треллов перебили. Правда, они беглые были, но не суть.
После битвы нам досталось и множество оружия, брони. Мои соратники сноровисто освобождали покойников от ненужных им уже кольчуг и шлемов, а затем просто перебрасывали трупы через борт в море.
Но самым главным трофеем был сам драккар: настоящее произведение искусства, место которому в музее. Впрочем, в этом мире он еще нам послужит. Он был явно быстроходнее «Ярости Рорха» (да когда ж я уже переименую свой кораблик?), а еще вместительнее. Его длина была раза в полтора больше, чем у нашего драккара. Следовательно, в него вмещалось больше воинов, груза. Это нам очень пригодится, когда снова пойдем на юг (если пойдем).
Как всегда после радости победы наступала и горечь поражений. Наша победа — мелочь, закономерная месть. Ведь те, кого мы убили, сожгли наше поселение на Длинном острове. Так зачем мне два корабля, зачем вся эта броня, если нет людей, которые смогут ею воспользоваться, которые займут свои места на драккарах?
А вот здесь, как оказалось, меня ждал сюрприз.
— Эй! Форинг! — окликнул меня Магнус. — Иди скорей сюда!
Он сидел возле одного из раненых противников, давал ему воду и о чем-то выспрашивал. И, судя по всему, ответы пленника были такими, что Магнус решил меня с ними ознакомить. Причем не просто повторить, он хотел, чтобы я услышал все именно от пленника.
— Что тут? — спросил я, подойдя к ним.
— Ты знаешь, что он говорит? — сказал Магнус. В его глазах светилась неподдельная радость.
— Что?
— Повтори, что ты мне только что сказал? — с угрозой приказал Магнус пленнику.
— Мы пришли сюда на трех кораблях, — просипел пленник, похоже стрела пробила ему легкое. Надо же, а он умудряется не только дышать, но и говорить.
Он сделал несколько вдохов и продолжил:
— Только один смог высадить людей. Но всех их перебили.
— Кто?
— Какие-то трусы. Они расстреляли их из-за стен, — просипел пленник. — А второй наш драккар они обстреляли горящими стрелами…
Он вновь начал судорожно хватать ртом воздух.
— А ваш драккар? — спросил я, затаив дыхание.
— Мы не смогли подойти близко, — ответил пленник, — чуть не напоролись на камни, и пришлось их обходить…
— Ну, и? — поторопил я его.
— Когда мы смогли их обойти, поняли, что уже слишком поздно.
— И вы ушли? — догадался я.
Пленник кивнул.
Я сел на палубу со счастливой улыбкой на лице.
— Эй! Парни! — крикнул я.
— Что там? — буркнул Р`ам, поправляющий повязку на плече.
— А ведь, похоже, ярл не смог добраться до селения во фьорде! — сказал я.
— А что же там за дым? Что они подожгли? — к нам подошел Эйрик.
— Не они подожгли, а их! — продолжал улыбаться я. — Это коптит один из драккаров ярла.
— Так они не смогли поджечь поселение? — оживился Р`ам.
— Они даже до его стен, судя по всему, не дошли, — ответил я.
Радостный крик вспугнул птиц, успевших облюбовать мачты двух драккаров.
Глава 4 Дом, милый дом
Мое настроение было просто великолепным. Мы смогли победить врагов, взяли нескольких в плен, нам досталось множество отличного оружия и брони, а еще нам достался корабль. Но главное — поселение на Длинном острове выстояло. И именно это стало причиной моего отличного настроения.
Нашей команде пришлось разделиться — Олаф и Р`ам остались на захваченном корабле, а все остальные, включая меня, гребли на загруженном под завязку драккаре к фьорду.
И как только мы обошли скалу, отделяющую или, скорее, закрывающую фьорд от открытого моря, я, как и все остальные, не смог сдержать своего восторга и заорал.
Пылало вовсе не поселение, не его дома и стены. Недалеко от пристани в воде торчал остов вражеского драккара, и горел именно он! Не знаю, что на нем такого было, однако столб черного пламени поднимался именно отсюда.
А вот само поселение было нетронутым. Пленник не соврал — они попросту не смогли его взять. Быть может, им и удалось высадиться, да вот только толку от этого было мало.
Эйрик постоянно вертел рулевое весло, швыряя мой драккар то враво, то влево. Но я понимал, почему так происходит — Эйрик спешил попасть домой, не хотел сбавлять скорости, но при этом нужно было еще и обходить подводные скалы, расположение которых он знал наизусть.
Я все же приказал сбавить скорость и, хотя все спешили быстрее оказаться на берегу, с облегченными вздохами выполнили приказ. Все же веслами мы работали, не жалея сил.
Причиной же моего приказа была вовсе не забота о людях, да и оказаться на берегу я хотел не меньше их. Дело в том, что нагруженный добычей с юга, трофеями после сражения драккар сел в воду глубже обычного, и я банально опасался, что он либо сядет на мель, либо рассечет днище о какую-нибудь скалу. И плакала тогда вся наша добыча.
Но Эйрик знал свое дело, и я напрасно волновался — очень скоро корабль уткнулся в песочный берег, став бортом к деревянному помосту
Все, прибыли!
Викинги деловито подняли и уложили весла вдоль бортов, и лишь затем перелезли на помост. Впрочем, некоторые просто спрыгнули в воду прямо с корабля и, загребая воду ногами, двинулись к берегу.
Я сошел с корабля последним и тогда заметил, что нас встречали: похоже, сюда заявилось все поселение — и дети, и старики, и женщины. Народу было столько, что я даже удивился — как-то не думалось мне, что здесь живет столько людей. Несколько сотен точно.
