class="p1">Ласкаю ее волосы, ухватив пальцами несколько локонов. Они гладкие и шелковистые.
Рыжие.
Кто бы мог когда-нибудь подумать, что мне понравятся рыжие волосы?
Приближаю лицо к ее груди и слегка касаюсь носом мягкого изгиба, не осмеливаясь на большее.
От Виолет исходит приятный аромат, хотя мы уже изрядно натанцевались и вспотели к этому позднему часу. Но это не запах Анаис. Мед. Клубника. Ваниль. Сочетание, которое ударяет в голову.
Закрываю глаза и молча чертыхаюсь.
Почему не могу забыть ее?
Грудь Виолет поднимается и опускается.
– Дезмонд, – задыхаясь, шепчет она.
Она произносит мое имя полностью.
Эта девушка ничего не знает ни обо мне, ни о моем прошлом. Не стану выворачивать душу наизнанку, чтобы не совершить вновь ошибку.
Она произносит мое имя не с ностальгией или болью, а с желанием. Ее голос полон страсти, и хотя мы недостаточно уединились, провожу рукой по ее бедру. Виолет слегка раздвигает ноги, и это намек, чтобы осмелился на большее.
Дай мне забыть обо всем.
Как же это убого.
Но необходимо.
Потребность отстраниться разрывает меня, и я отворачиваюсь от Виолет, чтобы оглядеться.
Вокруг никого нет, скамейка скрыта кустами, а окружающий полумрак может гарантировать приватность. Не знаю, почему беспокоюсь из-за Виолет. В других ситуациях взял бы то, что предлагают, без каких-либо стеснений, но с ней чувствую себя иначе.
Между нами есть родство, которое ни с кем не чувствовал уже довольно давно. Странная связь ободряет и заставляет оберегать.
– Это будет быстро, малышка. – Залезаю ей под юбку и, наткнувшись на влажные трусики, невольно издаю приглушенный стон. – Они кружевные?
Виолет кивает, прикусив губку.
– Черт!
Отгибаю край трусиков и начинаю ласкать промежность.
Она раскрывается, как мягкий, горячий цветок.
Вожу ладонь кругами и заглядываю Виолет в глаза. Слежу за ее реакцией: она отрывисто дышит и покачивается на моих коленях. Проникаю в нее пальцами и усиливаю ритм, когда замечаю, что она уже близка к кульминации.
Виолет пленена мною: одной рукой удерживаю за затылок, чтобы она смотрела на меня, другой доставлю удовольствие.
Попавшая в мои объятия, она идет на это, являясь заложницей жгучего желания соединиться со мной таким примитивным способом. Хотя бы на одно мгновение. Миг.
– Спасибо, Дезмонд.
Она кажется невинной.
Почему она позволила поглотить ее злому волку?
Почему она позволила поглотить ее мне?
Пока Виолет еще дрожит, страстно ее целую. Она еще не кончила. Хочу ее, но не здесь. Хочу ее на моей постели, готовой удовлетворить меня и подарить миг забвения, которое не находил весь вечер. Однако, как только Виолет, податливая и довольная, прижимается к моей груди, похоть сменяется нежным желанием ее обнять.
Чувствую необходимость продлить мгновение покоя, хочу еще немного оставаться неподвижным. Я слишком много бегал все эти месяцы. Будто мог скрыться от преследовавших воспоминаний и вины. Теперь хочу убаюкивать эту чудесную девушку, с которой чувствую родство. Качаю ее до тех пор, пока она не засыпает в объятиях. Музыка стихает, слышу, как ребята возвращаются в спальни. Воздух становится прохладнее, и на листьях деревьев и траве начинает сверкать роса.
Светает.
Не могу не думать об Анаис. Вернулась ли она домой? Провожал ли ее кто-то, есть ли у нее парень… Встряхиваю головой, и когда туман мыслей понемногу рассеивается, снова гляжу на Виолет.
Пальцами легонько прикасаюсь к розовой пряди и нежно бужу ее, чтобы проводить домой. В свете солнечных лучей она кажется еще прекрасней.
Медленно бредем по дорожке, бок о бок, но вдруг она берет меня за руку, и я цепенею.
– Мне нельзя? – смущенно спрашивает Виолет. – Я не собираюсь быть твоей девушкой или что-то типа того, Дез. Не волнуйся.
Расправляю плечи. Вот почему мне нравится Виолет: она выглядит спонтанной, для нее не существует преград или правил. Берет то, что хочет, ни о чем не думает… ничего не ждет.
– Можно.
Улыбаюсь и мы продолжаем идти, держась за руки.
– Откуда ты, Дезмонд Вэрд?
– Из Сан-Диего.
Не говорю ей, где на самом деле родился. Как и о тех местах, куда закидывало, перед тем как оказался здесь. Это не важно.
– А ты?
– Бейкерсфилд.
Бейкерсфилд… опекун номер четыре. Опять этот проклятый опекун, черт возьми!
Кажется, прошлое находит коварный способ, чтобы не дать о себе забыть.
Носком сапога поигрываю пустой жестяной банкой и пинаю ее, а затем пристально гляжу на Виолет:
– Расскажи о себе.
Хочу послушать сладкий тон, которым она говорила несколько часов назад, услышать звонкий смех.
– Мне почти нечего рассказать. Мне было тринадцать лет, когда мама умерла. Сказали, что это был несчастный случай дома, но никогда в это не верила.
Она делает глубокий вдох, и ее глаза начинают блестеть.
– Брак родителей был кошмаром, поэтому проводила много времени у тети, которая жила неподалеку. Мама старалась, чтобы я не знала, что творится дома, и после ее смерти я за долю секунды прошла путь от всеобщей любимицы до ненавистной обузы. Отец… не был образцом для подражания. Потом был отчим…
По гримасе отвращения понимаю, что он тоже не был хорошим человеком.
– По большей части росла с бабушкой. Она была очень строгой. Находила убежище в книгах. Искала в них другие миры, в которых можно жить, но когда откладывала книжки, реальность переезжала меня как товарный поезд, сошедший с рельс. Эта, – Виолет обводит взглядом окружающий пейзаж, – первая реальная альтернатива, которая у меня есть.
Медленно сглатываю. В какой-то степени ей знакома та же боль, что и мне. Вот почему с ходу почувствовал, что Виолет отличается от других.
– Не хочу тебя расстраивать. Мы провели отличный вечер, не так ли?
Да. Пусть я не напился до беспамятства, чтобы забыть, кем являюсь.
Смотря на ее улыбку, киваю и сильнее сжимаю ее ладонь.
– Теперь твоя очередь, Дезмонд. Расскажи о себе.
Пожимаю плечами и изображаю безразличие.
Рассказать ей правду было бы правильным, учитывая, как Виолет открылась, однако это последнее, что хочу делать, и поэтому вру:
– У меня самая обыкновенная жизнь. Люблю футбол и красивых девчонок. Среднестатистический американский паренек.
– Не такой уж «среднестатистический». Твои стандарты намного выше, Вэрд. По сравнению с тобой некоторые парни и выеденного яйца не стоят.
Если бы она только знала…
– Мы пришли. Это мое общежитие.
Она указывает на здание справа от нас. Мое находится всего в паре домов отсюда.
– Еще увидимся?
Искренне и прямо. Мне это нравится.
Обхватываю ее за талию.
– Можешь быть в этом уверена.
Целую ее в губы, с которых слетает тихий стон. Второй поцелуй оказывается сильнее. Чувствую, как снова возбуждаюсь.
– Я пригласила
