дырки между собой тонкими полосками, с торжеством продемонстрировала поделку Юне.
- Вот!
Женщина скосила глаза на кривую тряпицу, с сомнением осмотрев её.
- Подожди, когда шкуры будут готовы, мы сделаем себе красивую одежду.
Жизнь потихоньку налаживалась. Жительницы деревни охотно перенимали все новинки, придуманные мной. Мы обзавелись деревянной посудой, сделали для себя острые копья и ножи, наплели пращи. Потихоньку начали выбираться дальше в джунгли, разыскивая съедобные растения.
До этого мои амазонки не уходили больше ста метров от поселения, благо там в достаточном количестве росли деревья гинкго и пальмы, с которых собирали плоды. Сейчас в рацион добавилось мясо и иногда рыба, но соли не хватало.
Однажды, прочёсывая лес, мы наткнулись на целую рощу огуречных деревьев. Интересно было то, что плоды действительно похожи на знаменитый овощ, только росли гроздьями. Ная, увидев их, скривилась.
- Это есть нельзя, - показала она пальцем на плоды, чтобы у меня не осталось сомнений.
- Почему? Они не должны быть ядовитыми, - я вглядывалась в крону, прикидывая, как добраться до желанного трофея.
- Невкусно, - поморщилась девушка.
Действительно, растущие на дереве «огурцы» оказались кислыми, зато ими можно поливать мясо.
- Ничего, покажу, как их есть, - уцепившись за подходящую ветку, забралась на дерево.
Ная тихо хихикала внизу, прикрывая рот ладошкой. По мнению аборигенок, лазила я как криволапый ящер, а ходила по лесу так шумно, что меня слышали на другом конце джунглей. В первое время вообще не могла подтянуться на ветке, болтаясь, как тюфяк, внизу. Но постепенно мышцы набирали необходимую силу, а тело становилось все более поджарым и мускулистым.
Вернувшись домой, взяла продолговатые плоды, разрезала их, смешала немного мякоти с мясом. Потом пристроила его над костром.
Женщины удивлённо переглядывались, и только старая Ина тихо ворчала, что я испортила хороший кусок добычи. Скоро по деревне поплыл сногсшибательный запах шашлыка, все молча принюхивались, ожидая, когда еда будет готова.
Дая передала первый кусок Ине, старуху было не жалко. Меня иногда поражали здешние обычаи, но все они были продиктованы простыми принципами выживания. Незнакомую пищу пробовал тот, кто уже достаточно пожил на свете.
Ина долго обнюхивала мясо, пока Дая не прикрикнула на неё. Потом откусила, пережёвывая беззубыми челюстями. И удовлетворённо кивнула. Оставшуюся пищу сразу же разобрали. Женщины, одобрительно мыча, вгрызались в свои куски.
Я внимательно наблюдала за старухой: есть мягкие плоды отсутствие зубов ей не мешало, а вот с твёрдой пищей дела обстояли плохо. Она перетирала дёснами куски, глотая их почти не пережёванными, потом мучилась животом.
На следующий день взяла деревянную плошку, подобрала небольшой камень попрочнее, чтобы не было мелких осколков, и попробовала перетереть кусок лианы - получилось неплохо. Отнесла самодельную ступку Ине:
- Держи, ей можно измельчать пищу.
Старуха удивлённо смотрела на плошку и камень, повертела их в разные стороны и отложила, ничего не сказав. В обед я подошла к ней:
- Где моя ступка? Которую сегодня принесла тебе?
Ина тяжело заковыляла в сторону своей хижины, как обычно, что-то бормоча под нос и вернулась с требуемым.
Положив немного мяса, потёрла его камнем. Кусок скоро развалился на волокна. Не такие мелкие, как хотелось, но жевать их было куда легче.
Ина сгребла получившуюся кашицу, положила в рот и стала “перемалывать” деснами, удовлетворённо кивая. По лицу старой женщины растеклось блаженство.
Вечером, когда все укладывались спать, Ина зашла к нам в шалаш, тихо поманив меня рукой. Я выглянула на улицу. Женщина протянула мне нож, сделанный из цельного куска обсидиана. Лезвие было очень острым, по сравнению с теми, которыми мы пользовались постоянно. Подарок сложно было переоценить, нож в повседневной жизни – незаменимый инструмент. Свой «складишок» я берегла, почти не используя. Если вдруг потребуется несложное хирургическое вмешательство, он пригодится.
- Спрячь его, - Ина быстро оглянулась, - иначе отберут. Это муж сделал перед тем, как забрать меня к себе. Не раз он спасал мне жизнь. Пусть теперь послужит и тебе. И, спасибо, девочка, что заботишься обо мне, старой.
Старуха ласково погладила меня по руке и ушла в свою хижину.
Я смотрела ей вслед и думала, что даже в этом жестоком мире за добро люди платят добром. Старая женщина отдала единственный ценный предмет, что у неё был. И сколько бы ни говорили про отсталых первобытных людей, но им также не чужды прекрасные порывы души.
Глава 7
Джунгли жили по-своему: из-за забора доносились пронзительные крики микрорапторов, раздавался треск кустов. Рассвет - время «пересменки», дневные хищники только просыпаются, ночные же отправляются по своим укрытиям. Где-то раздавался предсмертный крик бьющегося в агонии мелкого ящера, шуршали в кустах звуки погони. Кто-то спасал свою жизнь, кто-то продлевал, отвоевав у неё ещё один день. Без злости, без подлости, без предательства. Природа лишена коварства, она просто живёт. По своим законам, порой жестоким.
Потянувшись на душистом сене, я встала. Вынула из волос запутавшиеся травинки, залезла в рюкзак, достала расчёску, тщательно прочесала каждый локон. Заплела косу, завернув её в узел, закрепила на затылке небольшой веткой. Готово, можно приниматься за дела.
Сегодня мы с Наей и Кеей планировали отойти ещё дальше от лагеря. Кея с недавнего времени стала почти нашей постоянной спутницей. Прирождённая воительница, она схватывала на лету, как пользоваться тем или иным оружием. Ловко орудовала копьём, метала камни с миллиметровой точностью, даже с каменным громоздким ножом обращалась умело. И не боялась соваться вглубь джунглей, словно разговаривала с лесом на одном языке. Её чуткий слух улавливал малейшие шорохи.
Столкнулись мы с ней случайно: Кея держалась немного обособленно, не любила шумных сборищ. Однажды на охоте она не заметила большого удава, притаившегося среди листвы. Змея приготовилась к броску, когда Кея с копьём наперевес подкрадывалась к отбившемуся от стаи сципиониксу. Я успела заметить, как на солнце блеснула чешуя, и мозг среагировал моментально: бросившись вперёд, повалила женщину на землю, и над нами стрелой пролетело длинное тело. Змея, промахнувшись, гулко шлёпнулась вниз и стремительно исчезла в кустах.
Кея, шипевшая подо мной, как разъярённая кошка, притихла, потом поднялась на ноги, отряхнула мусор с одежды.
- Спасибо, Ана. Я не видела её.
Она была немногословной, но стала всё чаще проситься со мной и Наей. Дая не противилась, зная, что мы редко возвращаемся без добычи.
Вышла из шатра, умылась в ручье, ко мне присоединилась проснувшаяся Ная. Кея уже собралась, приторочив сбоку пращу, проверив копьё и заткнув за отворот набедренной повязки нож.
Прихватив
