Ночную тишину нарушает только стрекот цикад. Итальянец идёт рядом, ступая абсолютно бесшумно. За нами следуют два его охранника. Мужчины с суровыми лицами в чёрной одежде практически сливаются с темнотой. Из-за того, что пьяный русский идиот растерзал мой гардероб, на прогулку пришлось надеть вчерашнее коктейльное платье. Днём в Италии стоит летняя погода, но майские ночи обдают прохладой. От чего я время от времени зябко поёживаюсь.
– Замёрзла? – обращается ко мне Дарио.
До этого момента мы молчали.
– Немного.
Он снимает с себя шёлковый шарф, небрежно намотанный вокруг шеи, и, раскрыв его, накидывает мне на плечи. В нормальной ситуации тонкая ткань вряд ли могла бы согреть, но в тот момент, когда руки итальянца чуть коснулись моих плеч, я почувствовала такой жар, будто бы находилась у раскалённой печи.
– Спасибо, – потуже стягиваю на груди шарф.
Мне хочется пропитаться божественным запахом Дарио, который исходит от вещи. Когда ещё я погуляю с таким шикарным мужчиной? Пусть даже и не совсем честно зарабатывающим себе на жизнь. Мысли о том, что синьор Спада опасен, горячат кровь. В его присутствии адреналин в моём организме зашкаливает. Трепет возбуждения разливается по телу. Но надо быть осторожной: один промах, и Ягуар сотрёт меня с лица Земли, как делал это с другими людьми много раз.
– Ты всегда жил здесь? – спрашиваю, чтобы как-то заполнить молчание.
– Нет. Я из Калабрии.
– Никогда там не была.
– А где была?
– В Риме, во Флоренции, в Милане.
– И всегда вот так работала?
– Вот так – никогда, – тихо смеюсь в ответ.
– Смотри, с этого места открывается самый лучший вид, – итальянец останавливается.
Мы молча созерцаем великолепный ночной пейзаж. Крупные звёзды рассыпались по черничному небосклону. Лунная дорожка убегает за горизонт. Вдалеке мерцают редкие огоньки домов. Тихие волны перешёптываются с прибрежными камнями. Пахнет озером и цветками апельсина. Кажется, время остановилось.
Через несколько минут Дарио разворачивает меня к себе лицом и, держа за предплечья, касается моих губ своими губами. Я не вырываюсь, как в первый раз. Присутствие телохранителей сдерживает моё сопротивление. Поцелуй итальянца напористый, немного грубый, но такой сладкий. Стою, замерев, как кролик перед удавом, и не отвечаю мужчине на неожиданное проявление эмоций. Хотя каких эмоций? Ягуаром движет мимолётная похоть. Такие, как он, не умеют любить. В их словарном запасе не существует слова «нежность». Такие, как Дарио, просто удовлетворяют свои инстинкты и забывают про женщину.
Глава 7
Так и не дождавшись от меня ответной реакции, итальянец выпрямляется и, отстраняясь, произносит с лёгкой усмешкой:
– Всё ещё нет?
– Нет.
– А когда будет «да»?
– Никогда, – лепечу, понимая, что этим ответом могу навлечь на себя гнев мужчины.
Наверное, действительно, в его глазах я выгляжу неблагодарной с*чкой.
– Интересно, кому же ты так рьяно хранишь верность?
– Себе, – произношу уже более уверенно.
– Не понимаю.
– Ну, ты же просто трахнешь меня и забудешь. А я так не хочу.
– А как ты хочешь? – удивленным тоном спрашивает Ягуар. Он явно не ожидал такой откровенности.
– Дарио, ситуация, в которую я попала, очень двусмысленная. Я знаю, что вы, мужчины, думаете в таких случаях о женщине: крутила хвостом, дразнила, сама виновата. Но это не так. Игры в коварных соблазнительниц не по моей части. И, конечно, у тебя нет причин верить мне на слово, но я не сплю с парнями из-за денег или ради забавы.
Искренне надеюсь, что он поймёт хотя бы часть из того, что я только что нагородила. Сердце бешено стучит.
– То есть, тебе нужны ухаживания, розы, клятвы в любви и хэппи-энд у алтаря в конце? – с иронией в голосе произносит он.
– Угу. Как-то так. А ещё мне нужна искра. Чтобы было взаимное притяжение. А у нас этого нет. И если ты настаиваешь, то я подчинюсь тебе, потому что выбор у меня небольшой. Но боюсь в таком случае, ты всё равно не получишь удовольствия.
Итальянец замолчал. Впервые за долгие годы кто-то осмелился отвергнуть его, да ещё и чётко аргументировать свою позицию. И ведь девчонка права. Он ничего не чувствовал к ней. Просто после рабочего дня хотелось небольшой разрядки, а ехать в Милан к любовнице было лень.
– Ладно. Пошли назад, – выносит Ягуар свой вердикт.
Липкий страх отпускает меня из своих когтей.
***
На следующий день около полудня горничная приносит в мою комнату целый ворох пакетов, на которых красуются названия различных итальянских брендов.
– Если что-то не подойдёт, то оставьте на полу у двери. Я потом заберу, – говорит женщина.
– Спасибо. Хорошо.
Перемерив новые наряды, прихожу в неописуемый восторг. Никогда в жизни у меня не было такой дорогой одежды и обуви. Смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Из обычной провинциальной девчушки я превратилась в принцессу. Не знаю, уж кто там выбирал эти вещи, но его или её Бог явно не обделил вкусом.
После обеда, когда я нежусь под солнышком у бассейна в новом купальнике с ярким тропическим принтом, на сотовый звонит Хорёк. Не хочу брать трубку. Что ему надо от меня? Уже уволил, так и успокоился бы. Но после нескольких настойчивых звонков, всё же отвечаю.
– Здравствуйте, Лия Сергеевна. Тут у нас произошла путаница, – сбивчиво говорит он. – Так много проектов, переводчиков, всех и не упомнишь сразу, кто где. Так вот я звоню, чтобы сказать, что произошла ошибка, и Вы не уволены. Когда вернётесь из Италии, то рабочее место будет ждать Вас.
Я молчу и думаю совсем не о том, что говорит владелец агентства переводов, а о том, насколько же крут Дарио. Дал слово – сдержал.
– Вы согласны ещё у нас работать? – голос Хорька становится немного жалобным.
– Да, конечно, – отвечаю спокойно и уверенно.
– Отлично.
Уже хочу нажать кнопку отбоя звонка, но слышу, как шеф выдавливает из себя:
– И это… Извините за недоразумение.
Последние слова дались ему явно с большим трудом. За пять лет работы на него я ни разу не слышала, чтобы Хорёк хоть раз извинялся перед сотрудниками, даже если был неправ.
Через десять минут после звонка, на сотовый приходит сообщение из банка. Мне перечислили зарплату за предыдущий месяц. Да ещё и с премией. На такое я не рассчитывала. По сто бальной шкале моё настроение взлетело до отметки девяносто восемь. От радости с разбега прыгаю в бассейн.
***
На ужин я спускаюсь в тонких тёмно-синих брюках зауженных к низу и шёлковом белом топе с алым узором. Мне ужасно понравилась эта вещь. Кажется, что художник тонкими струйками влил в белую краску алый цвет и неравномерно размешал.
– Ты прекрасно
