— я и сама чуть не упала на ней! — и упала лицом на дверь кабинки! Наверное, ударилась ртом об ручку, она же железная, вот зубы и повредились. А они почему-то решили, что это я что-то сделала, и накинулись на меня.
Решил немного изменить историю. Ничего бы не выиграл, рассказав, что меня затащили в туалет и там какие-то долги навешивали. А так — просто несчастный случай, бывает, нечего из мухи слона раздувать. Неприятно, но на учителях никакого недосмотра нет. Если же об издевательствах над моей тушкой поведать и настаивать на этом, то такую проблемную девочку спихнут в какую-то дыру для даунов и всё. Можно и так, мне, в принципе, всё равно, но не хотелось бы.
— Да врёт она, врёт! — заорали Карина с Алёной, а Катя надрывно всхлипнула.
— Можете сами сходить посмотреть — пол в туалете мокрый, а на двери кабинки явно должны остаться следы столкновения! — я пожал плечом.
— То есть все трое выдумывают, а ты говоришь правду? — буркнул завуч.
— Никита Алексеевич, я два месяца пролежала в больнице, с трудом хожу и вешу как третьеклассница. А самое главное — вообще не помню о том, с кем какие у меня тут отношения. Вы правда считаете, что первое, что мне захотелось сделать — это вломиться в туалет и накинуться на тройку одноклассниц, каждая из которых на полторы головы выше и вдвое тяжелее? Вот просто бах! — и захотелось?
— Но пострадала Катя!
— Ага, а синяки у меня на теле и порванное платье — это само собой образовалось⁈ — я указал на гематомы на руках, которыми закрывал, и разорванный подол.
— Хм, девочки, отведите Катю к медсестре, пусть она позаботится о ней. — скомандовала классуха, и тройка с недовольными рожами ушла. — Лиза. Я знаю, что многие тебе в классе не рады, всё же ты, что ни говори, перенесла травму мозга, а такие люди неизвестно что могут выкинуть. Да и в прошлом ты не умела находить общий язык со своими одноклассниками.
То есть раньше Лизу травили, и эта мымра прекрасно об этом знала, но ничего не делала? Весёленькое место эта школа!
— Но у Карины мама находится в услужении у семьи графа Фоскатина. — продолжала учительница. — Никому, ни тебе, ни нам, не будет хорошо, если она нажалуется маме, а та — графу. Понимаешь? Поэтому, прошу тебя, веди себя более разумно и постарайся не впутываться в неприятности.
Понятно. Главное, чтоб задница у тебя прикрыта была, а что меня четвёрка наглых дурищ прессовать будут, тебе начхать. Ох, чувствую, за этот год, что я буду копить Астральную Энергию для открытия первой звезды, у меня много к кому неплохой счёт огранизуется!
— Я обещаю, Любовь Марковна. — кивнул. — Но, если меня будут провоцировать, я не буду просто давать себя побить!
Завуч зло хлопнул ладонью по столу, раздосадованный моей «дерзостью», а учительница поджала губы, открыла рот, чтоб что-то сказать, но на пару секунд зависла и выдала явно не то, что собиралась сначала:
— Просто попытайся, чтоб ситуация до такого не доходила. Хороша?
— Постараюсь. — ну не бить же себя пяткой в грудь «всем буду глаза пальцами вышибать и только так!».
— Вот и отлично. Пошли, я провожу тебя в класс.
С грустью посмотрев на свой кефир с хлебцами, она повела меня обратно. Ей грустно! Да я вообще без обеда остался!
В классе нас ожидал новый сюрприз — мой учебник оказался на шкафу, а тетрадь, что утром выдала училка, была разодрана на куски и валялась по всему классу. Что интересно, ни тройки дурищ, ни Маши в классе не было.
— Кхм. — Любовь Марковна всё поняла, но ничего делать не стала. — Лиза, прибери свою… тетрадь, а я принесу тебе новую.
Я принялся подбирать обрывки, раздумывая, что ещё могут сделать обозлённые малолетки. Надеюсь, пример Катьки их всё же вразумит, и они побоятся остаться без зубов или ещё чего.
Но уже к концу уроков выяснилось, что надеялся я зря.
Глава 5
Катя так и не вернулась на уроки. Ну, что неудивительно — я бы тоже не вернулся, если бы мне зубы выбили. Остальные девки вели себя тихо, только зло зыркали на меня и шептались о чём-то. И смски отправляли кому-то. Вот это меня встревожило. Кому они их шлют? Им тоже приходили сообщения в ответ, но, понятное дело, я не мог узнать, что в них было.
Когда уроки закончились, оставшаяся тройка пигалиц собралась и свалила быстрее меня, что, впрочем, было неудивительно — сейчас больная базедовой болезнью черепаха двигается быстрее меня. Я тоже побросал книги и тетради в котомку и отнёс это добро на первый этаж, в выделенный мне шкафчик. Теперь, налегке, можно и помчаться с ошеломительной скоростью в сто метров в час в приют.
Первое время, выйдя за ворота, оглядывался и смотрел на любую тень, что казалась подозрительной — не нравились мне эти сообщения их и шушуканья с быстрым исчезновением. Но дорога вилась, а происходить ничего не происходило. Внимание моё слегка ослабло, я стал просто смотреть по сторонам, глядя на здания, магазины, людей. И не заметил, как идущая мне навстречу девушка лет шестнадцати-семнадцати вдруг преградила мне дорогу и, схватив за платье, потащила в узкий переулок.
— Ты что де… — ничего больше я сказать не успел, потому что её кулак влетел мне в живот, выбивая дыхание.
— Что, сучка, не ожидала⁈ — прошипела мне деваха.
Краем уха послышалось тренькание колокольчика над дверью в лавке, потом лёгкие шаги, и в переулок забежали три мои «одноклассницы».
— Бей её, Соня, бей! Она Кате зубы выбила — и ей надо выбить! — завопила Карина, впрочем, не делая попыток самой меня ударить.
Блин, засада! Надо что-то делать! Как не хочется терять собранную астральную энергию, но придётся! Сосредоточившись, я собрал энергию в руке и ударил эту Соню ладонью в грудь. Эх, этот удар стоил мне двух недель трудов по сбору Астральной энергии! Но это того стоило — девушка от удара отлетела к противоположной стороне переулка и ударилась спиной о стену, а я, чудом увернувшись от тянущихся ко мне рук, отковылял на пару шагов.
— Если вы меня хоть пальцем тронете, то я пожалуюсь маркизе Татьяне Леровской! — заорал я что было сил.
Это подействовало, девки остановились, переглядываясь, и даже Соня не стала снова нападать, только морщилась и потирала грудь.
— И с чего бы самой маркизе тебя слушать⁈ — бросила пробный камень Карина.
— А она
