Когда уходила из академии, предупредила подругу, где остановлюсь.
— Отлично! Я как раз собиралась прогуляться и встретится с парочкой своих воздыхателей, — заявила Элиза, довольно потирая руки, — может потом сходим в бутик и купим платье для вечера?
— Может, лучше просто погуляем, без всех этих походов и клубов? — спросила её с надеждой.
— Нет, гулянки оставь для свиданки, — выдала она и рассмеялась весело. — Мы пойдём в клуб и никаких отказов! Там сегодня такое шоу будет, с другого мира. Ладно, сама зайду и куплю нам платья, размер твой я знаю.
— Хорошо, — ответила я смиренно. Раз подруга решила, значит уже не передумает, упрямая ведьма.
На тот момент ещё не знала, что мои финансы заблокированы, потому не стала спорить и выделила сумму на покупки, а что делать теперь? Как теперь рассказать Элизе, что я вдруг стала нищая, будет ли она после этого со мной общаться? Все эти мысли неприятно ранили, а чувство своей ничтожности угнетало.
Почему я не додумалась снять кругленькую сумму и спрятать? Сейчас бы жила и проблем не знала. Наверное, потому что в глубине души надеялась, отец всё-таки любит меня и не поступит так жестоко. Я как всегда ошиблась, ища любовь там, где её нет.
В номере отеля было уютно, небольшая комнатка с широкой кроватью, стоявшей возле окна, тумбочкой возле неё, на которой стоял ночник и графин с водой. Возле стены напротив кровати шкаф и туалетный столик с пуфом. Ванная комната была спрятана за неприметной дверью. Открыв её, зашла и удовлетворённо улыбнулась.
Белоснежная ванна так и манила прилечь в благоухающую воду, рядышком примостился стеллаж, на котором стояли разные бутылочки, а под ними лежали мягкие полотенца. Вся комнатка была отделана голубым мрамором и тем ярче выглядели белоснежные предметы в ней. Набрав воды в ванну, сбросила с себя ненавистную одежду страшилы, сняла очки, распустила волосы, давая им рассыпаться по плечам волнами и залезла в пенную воду.
Сегодня я планировала блистать, в городе можно было себе позволить не прятаться, тут мало кто меня знал, а в ночные заведения адептов не пускали. У них были свои клубы, куда я никогда не ходила.
Не знаю, сколько нежилась в пенной воде, предаваясь мечтам. А мечты были простые, быть как все, жить как все, избавится от своей сущности, которая может привести меня к перевоплощению. Как все девчонки мне хотелось любви, но позволить себе это значит обречь на страдание и себя и любимого. Я панически боялась того зверя, который сидел во мне. Гремучая смесь, способная уничтожить носителя навсегда. Сколько раз плакала ночами в подушку, представляя свою страшную судьбу. Мама пыталась утешить, рассказывая, что случаются чудеса и возможно мне повезёт, но это слабое утешение для юной девушки. В какой-то момент я даже возненавидела сестру, потому что ей достался один дар от матери и ничего не угрожало. Со временем я, конечно, поняла, что сестра не виновата, она искренне переживала за меня, пытаясь всячески помочь.
Опыт моего народа говорит, что любовь несёт для нас лишь боль и разочарование, делает бесчувственными, опустошёнными, равнодушными к этому миру. Я не хотела терять свою душу, не хотела утратить вкус к жизни. Всё внутри меня противилось этому. Как можно жить почти вечность и быть равнодушной к окружающему миру? Найти любовь и потерять её, переродившись в чудовище, а потом наблюдать, как твой любимый мужчина строит жизнь с другой. Нет, определённо мне нужно найти способ избежать этого, лучше уж вообще не любить никогда, чем так.
Выбравшись из ванны, замоталась в пушистое полотенце, второе набросила на голову, промокая волосы от воды. Войдя в комнату, устроилась за туалетным столиком и посмотрела на себя в зеркало.
Большие синие глаза в обрамлении длинных ресниц, доставшиеся мне от мамы, сложно было скрыть даже за очками, а если в них пристально смотреть, то можно заметить искорки, бушующие внутри зрачков. Пока почти незаметные, но с ростом силы они всё ярче будут вспыхивать, выдавая меня. Нужно затемнить линзы очков, пока никто не заметил. Я старалась не смотреть на собеседника пристально и долго, пряча глаза. особенно если нервничала.
Моё лицо казалось вполне обычным, белоснежная кожа с россыпью веснушек, их хорошо скрывала пудра. Прямые брови оттенка меди, придавали взгляду надменный вид. Губы неприлично полные, которые я мечтала сделать более незаметными, но увы, даже замазав их телесным карандашом, не получалось скрыть порочный объём. Мужчины всегда задерживали на них взгляд, заставляя меня краснеть.
Стянув с волос полотенце, взяла щётку и стала медленно расчёсывать прядь за прядью. Медные крупные локоны были непослушны, сами выбирали в какую сторону виться, слишком тяжёлые и густые. Причёске они не поддавались, поэтому чаще всего я собирала их в хвост или скручивала в улитку. На сегодняшний вечер решила оставить их свободными, пусть немного отдохнут.
В дверь раздался стук.
— Кто там? — спросила, откладывая расчёску и вставая.
— Это я! — услышала голос подруги за дверью.
Открыла дверь, впуская Элизу, увешанную бумажными пакетами из магазина.
— Фуф, я так устала, ты не представляешь! — воскликнула она, вваливаясь в комнату и сгружая пакеты прямо на кровать. — Полдня носилась по магазинам, выбирая платья и аксессуары, с ног сбилась пока отыскала нужные туфли. Кстати, у тебя же размер «S»?
— Угу, был год назад, — подтвердила я, улыбнувшись, — сейчас уже точно не знаю.
— Ты мне тут не шути так! Я менять не побегу, пойдёшь босиком, — пригрозила подруга, доставая из одного пакета коробку, где оказалась пара красивых лакированных туфелек, цвета топлёного молока.
— Вау! — выдохнула я в восторге, беря их в руки, — Они бесподобны.
— А то! Я умею находить красивые вещи, — довольно заявила Элиза. — Хотела себе тоже взять, но размера не было.
— Дорогие наверно? — спросила озабоченно, примеряя обновку. Сели они замечательно, на ноге смотрелись превосходно и каблук удобный.
— Не дешёвые, но это неважно, если они идеально подходят к платью! — деловито проговорила Элиза и достала из другого пакета ещё одну коробку. Положив её на кровать, сняла крышку с радостным писком: «Вуа-ля!».
Я заглянула внутрь и замерла в восторге и даже небольшом шоке. В коробке лежало атласное платье цвета молочного шоколада. Оно переливалось на свету, необыкновенно меняя цвет с тёмного на более светлый тон. Достав аккуратно, поняла, что уже влюблена в него по уши. Быстро скинув с себя полотенце, осторожно надела платье, всего одна тоненькая бретелька из кремового жемчуга, перекинутая через шею, держала его. На груди свободный покрой ткани создавал складки с V-образным вырезом, делая декольте довольно привлекательным.
Платье струилось вниз, слегка облегая фигуру и делая образ соблазнительным. Полностью открытая спина до поясницы и разрез внизу платья. Смотрела на себя в зеркало и не могла поверить, что это я. Необыкновенная загадочная девушка смотрела на меня. Огненно-медные локоны оттеняли белоснежную кожу, делая красоту ещё ярче.
