расстегнул верхнюю пуговицу черной рубашки. Его волосы были взъерошены, а рукава рубашки закатаны до мускулистых предплечий. Он смотрел на нее так, что она боялась воспламениться под его взглядом.
Их по‑прежнему влечет друг к другу. Вполне возможно, даже сильнее, чем в первый раз.
Независимо от обстоятельств брака, нельзя отрицать их взаимную страсть, с которой бесполезно бороться. Пейсли думала, что им понадобится время, чтобы снова привыкнуть друг к другу. Но оказалось, ей надо просто увидеть чувственный взгляд Лукаса.
— Если бы я знал, что под комбинезоном на тебе ничего нет, мы бы еще больше поторопились в номер. — Лукас подошел к ней, расстегнул рубашку и бросил ее на пол. — Ты хоть представляешь, какая ты сексуальная? Ты соблазнительнее, чем раньше.
Значит ли это, что он думал о ней прошедшие годы? Пейсли не собиралась признаваться, что мечтала о нем. Теперь она сильнее и независимее. Вернее, старается такой быть. Хотя недавние проблемы заставили ее понять, что она все еще уязвима. Ей очень не нравилось полагаться на кого‑либо, но сейчас не надо притворяться. Она хочет Лукаса. Он всегда был ее слабостью.
Прежде чем он успел прикоснуться к ней, Пейсли закрыла грудь руками и посмотрела на него:
— Между нами будет только… Ну, ты понял.
Он нахмурился:
— Что?
— Секс. Ты мне помогаешь — я занимаюсь с тобой сексом. Я не хочу пострадать, Лукас.
Кончики его пальцев скользили по ее бедрам, талии, бокам и груди. Все это время он пристально смотрел на нее.
— Ты думаешь, я причиню тебе боль?
Он подошел к ней вплотную, быстро и ловко завел ее руки за спину. Схватив рукой ее запястья, он встал, нависая над ней.
Другой рукой он провел большим пальцем по чувствительной ложбинке у нее за ухом, а затем провел пальцем по губам.
— Я никогда не сделаю тебе больно, — тихо сказал он. — Но я тоже буду осторожен, потому что ты разбила мне сердце, когда написала то письмо и бросила меня.
Он не дал ей возможности оправдаться, когда поцеловал ее под ухом.
У Пейсли не было другого выбора, кроме как выгнуть спину и прижаться к Лукасу. Она страстно желала, чтобы он делал все, что запланировал. Она полностью доверила ему свое тело. Ей надо было защищать только свои чувства.
По крайней мере, оба условились, что у них будет брак без любви.
Пейсли отдалась страсти. Она испытывала что‑то поразительно знакомое, но в то же время новое. Юное тело Лукаса стало мощным и мужественным, а его некогда робкие прикосновения — требовательными. Перед ней был человек, знающий, чего он хочет. И он был чертовски сексуален.
Не надо сомневаться в том, что Лукас намерен и дальше доминировать. Что ж, что касается секса, она ему уступит. Рядом с ним она забыла обо всех своих прежних парнях.
Пейсли обвила руками его шею и запустила пальцы в его густые волосы. Можно ли ей потерять голову хотя бы на секунду? У них необычная брачная ночь, но это не означает, что она не будет наслаждаться собой и мужчиной, который стал ее мужем.
Лукас поднял ее и понес к туалетному столику. Пейсли вздрогнула, когда холодный мрамор коснулся ее разгоряченной кожи, но этот шок был ничем по сравнению с мужчиной, стоящим между ее раздвинутыми ногами. Он выглядел так, словно хочет проглотить ее живьем.
Смотря на нее из‑под тяжелых век, Лукас шагнул назад и избавился от остатков одежды. Он встал напротив нее совершенно обнаженный. Она не предполагала, что когда‑нибудь увидит его снова в таком виде. Но сейчас Лукас Форд — ее муж, и у нее складывается ощущение, что не влюбиться в него опять она не сможет.
— Оставайся со мной, конфетка.
Его хриплый голос насторожил ее. Она не хотела быть где‑то еще. Она не желала беспокоиться о завтрашнем дне и даже о следующем месяце. Она стремилась прямо сейчас быть с Лукасом.
Она потянулась к нему:
— Я здесь.
Лукас приподнял ее и усадил на край столика. Пейсли прижалась к его плечам и стала ждать.
— Презерватив, — сказала она.
Он посмотрел на нее голубыми глазами:
— Я хочу чувствовать свою жену. Ты волнуешься? С другими женщинами я всегда предохранялся.
В юности они пару раз забывали предохраняться.
Помедлив, Пейсли ответила:
— Я не предохранялась только с тобой.
Глаза Лукаса потемнели. Он притянул ее бедра к себе и вошел в нее. Пейсли закрыла глаза, желая запомнить каждое ощущение.
Ее переполняли эмоции.
— Посмотри на меня! — потребовал он.
Как только она уставилась ему в глаза, Лукас начал двигаться. Кончики его пальцев впились в ее бедра, а Пейсли слегка отклонилась назад, чтобы оба испытывали самые приятные ощущения.
Было что‑то настолько интимное в возможности смотреть на Лукаса. Ей не хотелось отводить взгляд.
Пейсли вскрикнула, когда на нее обрушилась волна удовольствия. Запрокинув голову, она зажмурилась. Через секунду Лукас обхватил ее лицо руками и собственнически поцеловал в губы.
Ее тело продолжало терять контроль, поскольку Лукас требовал от нее все больше и больше. Между ними не осталось ни притворства, ни секретов, ни забот. Имело значение только то, что происходило между ними здесь и сейчас.
Перестав дрожать, Пейсли отстранилась от Лукаса и посмотрела на него. Он пялился на нее сверху вниз, стиснув зубы; в его глазах читалось страстное желание.
Пейсли улыбнулась, оперлась на локти и обняла лодыжками его торс. Лукас задвигался быстрее. Она зачарованно наблюдала, как его поглощает кульминация. Оба смотрели друг другу в глаза.
Этот мужчина был требовательным, дерзким и высокомерным даже во время секса.
И ее это чертовски возбуждало. Она уже испытала удовлетворение, но не была готова отказаться от продолжающейся страсти.
Успокоившись, Лукас наклонился и коснулся руками ее груди. Пейсли ждала, размышляя, что он скажет или сделает дальше. Когда молчание затянулось, она опустила ноги.
— Если ты хотел только секса в этом браке, — небрежно сказала она, — то для начала мы неплохо постарались.
Лукас наклонился и припал к ее губам в быстром и жгучем поцелуе, от которого она подогнула пальцы на ногах. Отстранившись от нее, он одарил ее своей фирменной дерзкой улыбкой.
— Помимо секса, мне нужен ребенок, — ответил он. — Наш ребенок.
Глава 6
Вероятно, это было не самое подходящее время для подобного заявления. Лукасу следовало отнести Пейсли в большую спальню с окном во всю стену.
Но ведь она знала, во что ввязалась. Ей не надо догадываться о мести, которую запланировал Лукас на тот случай, если Стерлинг окажется ее
