— резюмировал я, думая, куда податься в эти сложные для князей времена.
— Так чего ты натворил такого? — полюбопытствовала усевшаяся на плече белокурая иномирянка, — Я слышу, как она зовёт слуг! Серьезно настроена!
— Да ничего особого… — рассказывать подруге о только что случившейся (точнее, подошедшей к концу) первой брачной ночи мне не хотелось.
Чувство совершенной ошибки было довольно сильным? Да, где-то так. Наверное.
Нет, ну а что? Жена набралась (перебрала!) смелости, заявилась требовать исполнения супружеского долга, а я исполнил… в меру своего понимания. Ну, то есть, компенсировать обширными знаниями существующий на данный момент недостаток размеров (присутствующий, может быть, лишь только в моей голове, но тем не менее). Обширными и современными знаниями из 21-го века, так-то. Ну а дальше случился банальный рассинхрон, то есть, сгорающая от страсти девушка, раззадоренная ласками, всячески стимулировала меня на продолжение банкета, я стимулировался, всё шло просто прекрасно. Ну и… увлекся. Нет, всё нормально было, честно!
Только потом, Кристина Игоревна, слегка очухавшись от уже необратимо с ней произошедшего, и вместо того, чтобы уснуть, как полагается любой приличной женщине, испытавшей много новых и утомительных эмоций, принялась вспоминать. Под утро уже, я, всё-таки, старался изо всех сил. Первая ночь, да еще в таких обстоятельствах, обязывала меня проявить максимум усердия, нежности и чувства ритма. Надо было такта, а я ритма, ну вот… Хотя, что тут говорить? Кристина и раньше была очень не против физического контакта, но после того, как я потерял в размерах и росте из-за проклятой книги, её влечение удесятерилось! Страх, что ли, потеряла? Или во всем виноваты мои откровения?
В общем, поднявшись утром с ложа, княгиня изволила быть в глубокой задумчивости. Не уверен в деталях, но сразу создалось впечатление, что она всю ночь бродила по особняку, получая из-за углов удары от меня пыльным мешком, а вслед за этим откуда-то выскакивал Петр Третий, награждая свою верную слугу очередной медалью. Эдакий, в общем, разрыв шаблона и противоречивые чувства. Мимо зоркого глаза матери подобное пройти не смогло…
— Ты не сможешь бегать от неё вечно, — авторитетно постановила крохотная блондинка, — Это её дом!
— А мне и не нужно, — хмыкнул я, возобновляя движение по коридору, — К счастью, женщины совершенно безжалостны в своем любопытстве… и не умеют его сдерживать.
Дочка — она куда как подробнее может рассказать, что там такого приключилось, да и подходов к ней у матери море. Так что шансы, что Елена свет Аркадьевна до сих пор меня ищет — ниже плинтуса, наверняка терзает уже дочурку. А значит, мы можем аккуратно покинуть этот дом и отправиться, к примеру, на полевые испытания свежесобранного комплекта силовой брони.
Так, в принципе, и вышло. Пришлось поучаствовать в очень сложном, но коротком мимическом диспуте с Игорем Юрьевичем, но старый опытный боярин, увидев, что я не испытываю никакого волнения при виде его грозно нахмуренных бровей, сам и расслабился, сделав для себя какие-то выводы. Да хотя бы то, что глава семейства решил присоединиться к испытаниям, проводимым подальше от его жены, уже говорит о том, что нечто совершенно невинное он и подозревал с самого начала.
Текущая версия доспеха, окрещенного мной «Косолапом-1», представляла из себя экзоскелет весом около семидесяти килограмм в полностью снаряженном виде. Больше всего оно напоминало бронированный скафандр с относительно неплохим обзором, но являлось чем-то большим — благодаря магии в арканитовых стержнях, «косолап» мог бодро перемещаться вперед, а его пилот даже имел возможность корректировать этот курс, прижимая или разводя локти. Просто, примитивно и со вкусом. Второй режим примитивного доспеха, беззастенчиво названный мной боевым, активировал ряд аналоговых сенсоров внутри костюма, включая шестереночные механизмы, позволяющие дозированно, но более гибко управлять «косолапом». Да, костюмом нужно было учиться управлять, чтобы мочь в нём хоть что-то, но, с другой стороны, он предоставлял недостижимый ранее уровень защиты для простого человека, прекрасную экономию его сил на марше, а также грузоподъёмность, полагающуюся лошади. Но ненадолго, так как магию доспехи начинали жрать тоже как лошади.
— И как в них стрелять⁈ — возмущался Михаил, не вылезающий из доспеха с самого утра, — Кейн! Здесь всё трясется! Я тоже трясусь! У меня сейчас завтрак наружу полезет!
Испытания мы проводили на свежем воздухе, в лесочке, но шли они вяло. Михаил гулял в прототипе и ругался, Тернов-старший наблюдал, Тернов-средний мучился с еще одной броней на стенде, а вот инженеры от императора были как у собаки пятая нога — стояли с важным видом и перебрасывались замечаниями, ну точь-в-точь приёмное жюри, а не присланные нам на подмогу человеки. Поняв их общую стратегию, я тут же затаил злобу.
— Это потому, что ты пытаешься одновременно двигаться и стрелять, — отвечал я старшему сыну достойного семейства, возясь с третьим прототипом, на который у нас никак не налезали грубо слепленные болотоходы, — Сначала полностью прекрати движение, потом стреляй.
— Я не могу полностью прекратить движение! Даже на пальцах стоит эта гнусная шестеренка!
— Значит, иди сюда. Будем пытаться ускорить твой палец…
Смазка, дополнительный внешний силовой контакт и вот, «косолап» Михаила с коротким резким треском открывает стрельбу почти туда, куда надо. Держать доспеху автомат не очень удобно, этот вопрос имперские наблюдатели обсуждают активно, внося одну пометку за другой. Что лучше? Пробовать встроить оружие в одну из рук? Сменить рукоять и спусковой крючок?
— У нас нет на это времени, — вздыхал я, — Давайте просто примотаем автоматы к правым предплечьям, заведем силовые кабели за спусковые крючки, ну а в качестве альтернативного оружия используем топоры и ревнительские револьверы…
— Не положено револьверы. Их не выдадут! Вы что!
— В них нет смысла.
— Вы же видите, что тут с точностью!
— Она никакая!
— Ваше сиятельство, нужно что-то сделать с точностью и плавностью движений! Сражаться в этих костюмах решительно невозможно!
Раскурлыкались, прямо как ждали этого момента. У меня на лицо поневоле полезла злодейская ухмылка, при виде которой присланные инженеры озадаченно умолкли.
— Господа, господа… — оскалился я, — Вы неверно подходите к вопросу вашего здесь присутствия! Критика рабочей модели — это не ваше дело, совершенно! Знаете, почему? Потому что мы все, без малейшего исключения, знаем, что работать доспех должен как человеческое тело. Более того, модель уже принята государем! Поэтому, господа — только предложения и усовершенствования! Конструкция уже утверждена и уже собирается, у нас лишь пара дней, чтобы её улучшить! И если
