русская женщина — дородная и весёлая.
— О, ребят, у вас большая компания! — улыбнулась она, встречая нас, — ох, это что с вами? — она указала на моё плечо.
— Да, ерунда, — отмахнулся я, — прогулялись неудачно, с мостика свалился.
Хозяйка дома поцокала языком и покачала головой.
— Эх, досада какая… ну да ничего, до свадьбы заживёт, так? — она подмигнула мне.
Я в ответ натянуто улыбнулся.
Дом оказался отличным: ремонт свежий, бытовая техника, на мой взгляд, несколько старомодна, но новая. Чистый санузел, новое постельное бельё.
— Ну как, всё устраивает? — чуть напряжённо спросил южный парень; я никак не мог определиться, кто он хозяйке — муж или другой родственник. Для мужа вроде как слишком молод, но мало ли… впрочем, какое это имело значение?
— Да, вполне, — кивнул я, — отличный дом. С нас самые лучше отзывы.
— Значит, вам на один день? — снова вмешалась хозяйка, — продлевать точно не будете? У нас запросы идут.
— Давайте за два оплатим, — предложил я, — так, на всякий случай. Нам тут понравилось!
— Отлично, — улыбнулась она, — и залог. Помните, да? Мы указывали в условиях.
— Помним, — ответил Иван, — без проблем.
— С вас десять семьсот итого, за два дня, — сказала хозяйка. — Наличными или переводом?
— Наличными, — сказал Иван, отсчитывая нужную сумму.
Когда мы занесли вещи, Иван вызвался сходить в магазин, который мы заметили на подъезде, докупить продуктов и одежду. Для меня это было особенно актуально: единственная рубашка с майкой после ранения никуда не годились. Именно поэтому я не мог пойти с ним: зачем лишний раз привлекать внимание охранников? Что до размера — то у нас примерно одинаковый рост и комплекция, это сильно облегчало задачу.
Ирина уже освоилась на кухне, разогревая еду для Пашки. Увидев, что я вошёл, он посмотрела на меня внимательно. Потом вздохнула и отвернулась кастрюлям. Но через минуту, набрав воды в одну из них и поставив на плиту кипятиться, она спросила, не оборачиваясь:
— Без этого никак, да?
— О чём ты? — вопросом ответил я.
— Сергей, ты знаешь, о чём я. О том, почему нужно будет вернуться в Троицк.
Что ж. Ума ей определённо не занимать.
— Боюсь, что нет. В другой ситуации я бы ещё подумал, — ответил я, — но из-за Пашки просто не имею права рисковать. Они его не пожалели, понимаешь?
Ирина вздохнула.
— Прав, — сказала она, — во всём прав… но от этого не легче, так?
Она грустно усмехнулась.
— Тебе надо со мной ехать, — сказал я, — иначе опять ненужный риск.
— Я… я не смогу, — испуганно ответила Ирина, — одно дело там, на дороге, когда или-или… и совсем другое — когда спланировано. Понимаешь? Не смогу, правда.
— Нужно только отвезти, — сказал я ледяным тоном, — больше ничего не требуется.
— У него внуки есть… — она, конечно, понимала, что на меня это не подействует, но всё равно пробовала, — ты ведь не такой человек… не смеялся надо мной, когда про котов узнал. Вошёл в моё положение. Мало кто на это способен…
— Ир… — сказал я, уже мягче, — ну ты же умный человек. Так? Сама понимаешь. Да, я рассчитывал на лучшее. Если бы он не жадничал, а оставил бы свой куш при себе — вопросов бы не было. И любой нормальный, мало-мальски трезвомыслящий человек так и бы и поступил. Ну свалилась на тебя удача — будь благодарен, и скрой её источник. Так ведь? — Я вздохнул, — а жадность — это такое дело. Он ведь не успокоиться теперь. Вложит по полной. До самого верха. И далеко не властям, так?
Ирина снова вздохнула, и начала доставать припасы из пакета, которые успела захватить с собой.
— Серёж, понимаю я… но не легче от этого… как дальше-то жить?
— Хорошо, — кивнул я, — предлагай. Какой выход видишь, чтобы не рисковать жизнью Пашки? Делись, я не против.
Я был уверен, что она сломается. Ещё минуту подумает, потом грустно кивнёт, и согласиться помогать.
Но вместо этого она вдруг потеряла интерес к плите, и села за кухонный стол напротив меня.
— Слитки надо забрать, — сказала она, — это даже не вопрос. У него их оставлять нельзя.
Я согласно кивнул.
— И на деньги надо бы его наказать. Примерно на ту сумму, которую он мог бы наварить на нас.
Я мысленно про себя отметил это «нас». Отлично. Значит, Ирина понимает, что теперь это «мы» появилось. Мы уже повязаны.
— Так, — согласился я.
— А ещё у него может случиться помутнение, — продолжала Ирина, внимательно глядя мне в глаза с каким-то странным выражением, которое я никак не мог понять; что-то вроде страха, смешанного с азартом и подавленным желанием что-то раскрыть, — например, он может начать чертей гонять. Нести чушь про пришельцев, которые хотят его ограбить. Жаловаться на барабашку в конторе… понимаешь?
— Если честно — не очень, — признался я.
— Я могу это устроить, — сказала Ирина.
— Как? — ухмыльнулся я, — подбросишь ему наркоту? Психоделики? Так ведь придёт в себя — ещё хуже будет.
— Есть более тонкие способы, — улыбнулась она, снова глядя на меня таинственным взглядом; она сделала какой-то сложный жест, достала чёрный предмет, похожий на миниатюрный веничек, что-то быстро забормотала и провела им возле моего носа, — смотри туда! — вдруг сказала она, указывая пальцем на вход в кухню.
Я непроизвольно взглянул в том направлении.
И обомлел: там стояла Алина. В любимом платье от LeeNin. Она улыбнулась мне и помахала рукой.
Я начал вставать, чувствуя, как волосы шевелятся на голове. Кажется, я бормотал что-то вроде: «Это… невозможно…»
Наваждение длилось меньше минуты — и оно было настолько реально, что я всерьёз поверил, что моя жена каким-то волшебством перенеслась на эту кухню.
— Извини, — сказала Ирина, — иначе ты бы не понял. И не поверил.
Я кое-как перевёл дух.
— Что… что это было? — спросил я.
— Простенькое действие, — улыбнулась Ирина, — я предпочитаю использовать этот термин. Действие. Не заклинание какое-нибудь, упаси Господь! Не люблю пошлость.
— Действие? — не понял я.
— У меня это наследственное, — продолжала Ирина, — ну, слышал, наверное, истории про магов, колдунов, колдуний и прочих шарлатанов? — усмехнулась она, — так вот, не все мы — шарлатаны. Есть и настоящие. Мы называем друг друга пограничниками.
— Пограничники — это ребята с зелёными погонами, которые государственную границу охраняют, — заметил я.
Ирина засмеялась.
— А ты хорошо держишься! — заметила она.
Какая ирония, однако: всего несколько
