заполнился свечением, переливающимся всеми цветами радуги. Это простое действие было проверкой, доказывающей факт избранности. Согласно традициям, после такой демонстрации меня надлежало немедленно окружить вниманием и заботой и подготовить к прохождению ритуала посвящения в Хранители. Но такая перспектива меня не устраивала. До этого момента Хранителем всегда выступал эльф возрастом не менее тысячи лет. Я изучил всю информацию, связанную с этим ритуалом. А значит, это не милость, а лишь попытка убить меня. Толпа предо мной шумела. На лицах было видно изумление, беспокойство, страх и… ненависть. Именно с этим выражением смотрел на меня Верховный Жрец.
— Я отказываюсь от титула Хранителя Леса. Я отказываюсь от богини эльфов Элуны. Я отказываюсь от звания главы дома Серебряного Папоротника. Но я не отказываюсь от своих прав на место Владыки Цветущего Леса. Согласно древней традиции нашего народа, я объявляю себя свергнутым Владыкой. А стоящего предо мной Владыку Леса — узурпатором. В момент своего избрания Хранителем Леса я стал совершеннолетним. А потому я выбираю себе новое имя: Нелепая смерть. Под этим именем я войду в историю, чтобы никто не забыл того, что произошло с моим отцом. — Я ещё раз окинул взглядом толпу перед собой. Ни одного равнодушного лица. Я добился цели своего выступления. Остался лишь последний шаг. — А теперь я уйду из леса. Потому что жить рядом с предателями — выше моих сил. Священное Древо зовёт меня. Но мне хватит воли, чтобы уйти. Ибо предательство ничем не искупить.
Я спустился с трибуны и пошёл вперед. Окружающее меня свечение не угасло, а лишь стало ярче. Древо за моей спиной шумело и стонало, роняя листья кровавого цвета. Они напоминали мне слезы. И напоминали мне кровь моего отца. Моя душа была с Лесом. Но она не могла быть вместе с народом эльфов. Я не имел права изгонять эльфов из их дома. Хотя и чувствовал в себе силу сделать это. И потому, я уходил сам. Безликая толпа расступалась передо мной. Слезы застилали глаза, но я упорно шёл вперёд. Так я дошёл до границы селения. И лишь там тянущая меня сила исчезла. Лес отпустил меня. Он признал моё право самому избрать свой путь. Я в последний раз оглянулся на свой бывший дом и пошёл вперед по тропинке, ведущей к границам леса.
Мир моргнул, и я оказался в новом сне.
Я шёл по лесной дороге. Накатанная колея была наполнена водой после недавнего дождя, и я старался не сходить с сухой центральной части, кое-где поросшей жёсткой травой. Через пару часов я должен был выйти к одной из деревень, населенных людьми. Я ещё не сталкивался с представителями этой расы, но заранее готовился к худшему. У меня уже была некоторая статистика. Последовательные встречи с орком, гоблином, оборотнем и вампиром закончились попыткой моего съедения в каждом случае. Хотя, надо признать способ моего употребления в пищу каждый раз предполагался разным. Орк хотел содрать с меня шкуру и съесть мою печень у меня на глазах. Гоблин оказался более культурным и всего лишь собирался отрубить мне ноги и сварить из них суп. Даже поделиться со мной обещал. Оборотень лишь выкрикнул что-то похожее на «Мясо!» и попытался съесть меня живьём. Вампир галантно встал передо мной на колено, взял меня за руку и, понюхав её, заявил, что моя кровь обладает несравненным букетом запахов, свойственных для высшего эльфа королевского рода. После чего облизнулся и с горящими глазами пообещал, что ни одна капля моей крови не пропадёт зря. Интересно, как меня будут пытаться съесть люди? Я слышал, что они уделяют важное внимание этикету и сервировке стола.
У кого-то может возникнуть вопрос, как же я пережил предыдущие попытки моего поедания? Ответ довольно простой. Никак. Меня съели четыре раза. И каждый раз я воскресал в одном из святилищ богов. Первый раз это было довольно неожиданно. Но находившийся в том же круге возрождения гном — предыдущая жертва орка — просветил меня, что не так давно боги благословили часть земель нашего мира. И теперь все разумные существа, погибшие насильственной смертью, возрождались в ближайшем святилище. Попал я, кстати, на эти благословенные земли через блуждающий портал. Нет, я не искал его специально. Он сам меня нашёл. Ну да это отдельная история.
Я отвлёкся от своих мыслей и с интересом стал рассматривать появившегося передо мной человека. Дорога только что сделала очередной поворот, и в поле моего зрения попала забавная картина. Человек барахтался в заполненной грязью луже, протянувшейся вдоль дороги. Его ноги цеплялись за берег сего водоема, а туловище тонуло в трясине. Похоже, он встал на краю лужи, а потом упал вниз вперёд лицом. Но, судя по всему, в моей модели ситуации отсутствовало несколько важных элементов. А иначе с чего бы каждый раз, когда человек своими трепыханиями выбирался на поверхность лужи, его кто-то опять тянул вниз? Последняя такая попытка увенчалась сокрушительным успехом, и на поверхности остались лишь ноги по щиколотку.
«Помочь что ли?» — Задался я философским вопросом. Ну не съест же он меня? Или съест? Я ещё раз внимательно оценил барахтанье фигуры, которая явно находилась присмерти. — «Если попытается съесть — кину его обратно в болото». — Решил я про себя, и схватил несостоявшегося утопленника за ноги. С моими усилиями человек очень быстро оказался на суше. Ещё примерно минут пять от отплевывался, откашливался и всякими другими способами пытался избавиться от грязи в своём организме. Выглядело это отвратительно, хотя местами и забавно.
Когда спасённый наконец-то протер глаза, встал и повернулся ко мне, я невольно начал сомневаться в его видовой принадлежности. В таком виде он больше походил на зомби или какое-нибудь умертвие. А значит, меня опять будут есть. Я тяжело вздохнул.
— Спасибо вам, за вашу своевременную помощь. — Что, неужели я ошибся, и меня не собираются пустить на ингредиенты? Хотя нет, люди ведь большие любители этикета. Он не мог не поблагодарить меня. Это некультурно. А сейчас он так же культурно попросит у меня мяса. Или крови. Чем-то он мне напоминает встреченного вампира. — У вас есть вода? Или другая жидкость? Мне надо стереть с себя эту грязь.
— Хотите умыться моей кровью?
Похоже, мой вопрос вогнал человека в шок. Или это его нормальная реакция? Ну да, не каждая встреченная жертва согласится с тем, чтобы её съели, да ещё и будет в этом помогать.
— Нет, что вы. Я… я как-нибудь сам справлюсь.
Хм… Он что, теперь попытается умыться своей кровью? Или
