весьма симпатичных особ радует глаз. С учётом того, что женщины у меня не было достаточно давно — это становится похожим на какой-то насильственный целибат. Здесь ещё и Светочка сверкает грозным взглядом на любую молодку, пытающуюся строить мне глазки. При этом со мной мадам Капитонова старается держаться исключительно по-деловому и даже сухо. Вот и пойми этих баб.
Нет, при желании я бы соблазнил, например, нашу дикторшу Веронику. Только времена немного иные. Пришлось бы жениться, или иметь огромные проблемы с разного рода товарищами, следящими за моральным обликом строителя коммунизма. Только сами девушки были более нацелены на брак, с учётом того, что многие приехали в Москву из провинции. И не такая я свинья, чтобы ломать жизнь симпатичным девицам ради банальной похоти.
Чертыхаюсь от вида очередной молоденькой красотки, идущей впереди и умудряющейся выглядеть сексуально даже в пальто. Добредаю до подъезда и поднимаюсь на второй этаж. Хозяин квартиры опять в долгом вояже. Давно пора уже задуматься о собственном жилье. Но в общагу я не хочу, снять жильё проблематично, а отдельная квартира мне пока не положена. Сюр. Заработал для страны денег на пару-тройку многоэтажек, но за свои труды получил несколько сертификатов в «Берёзку». Ладно, потерплю немного. А вот организм уже не может без этого самого.
Ладно. Есть один неплохой вариант. Подхожу к достаточно редкому аппарату в советских квартирах под названием «телефон». Поднимаю массивную трубку и начинаю крутить диск.
— Привет. Ты сегодня свободна? Адрес? Диктую.
Часа через полтора раздаётся звонок в дверь. Открываю обшитую дерматином конструкцию, и дамочка в дорогой шубке переступает порог.
— У меня всего часа два — три. Клавдия Ивановна повела Мишеньку на концерт, а я вроде как к подружке, — начала щебетать Леночка, пока я помогал снять ей шубу.
— Тогда не будем терять времени, — подхватываю хихикающую красотку и несу её в спальню.
Через час мадам запросила пощады. Уж очень я был настырен и ненасытен. Отдышались и просто лежим, глядя в потолок. Узкая ладошка с ярким маникюром водит по моей груди. Ну, прямо-таки кино снимай.
— Не пойму, чего ты столько времени от меня шарахался. Как только ты позвонил, то я всё бросила и тут же прибежала, — произносит Леночка и тут же без перехода перескакивает на другую тему, — А ты знаешь, что у Зойки скоро свадьба?
И сама смотрит вроде как своими невинными глазами. Нужной реакции Леночка не дождётся. Отвечаю ей истинную правду.
— Мне всё равно. У Зои своя жизнь, а у меня своя. И вообще, что за разговоры? Нам больше заняться нечем? — под звонкий смех этой блудливой козы начинаю целовать её аппетитную грудь.
Сижу на кухне и уплетаю сваренный вчера борщ. Готовить я умею, поэтому сухомяткой не перебиваюсь. Думаю о недавно уехавшей Леночке. Надо будет периодически её приглашать. Ничего так — весьма страстная особа! Где-то даже получше Зои, но похуже Танечки. Только до мадам Капитоновой им всем как до Луны. Хотя я получил, что хотел, реальность даже превзошла мои ожидания. Но при этом в сердце образовалась какая-то пустота. В мыслях то и дело возникал гневный взгляд прекрасных зелёных глаз. Да плевать на них всех! Подошёл к холодильнику, достал бутылку, налил полстакана и махнул одним глотком. Буду жить, как я хочу, и не подстраиваться под обстоятельства. Захочу сегодня Леночку — значит, она будет моей. Веронику с радио? Почему нет, если деваха сама не скрывает своего желания пообщаться поближе. Надо будет — всю редакцию в койку затащу. Хватит уже рефлексировать и вести себя как болван. Давно пора начать отрываться и пользоваться ситуацией, если девушки сами этого хотят.
Но на душе всё равно хреново. Налил себе вторую порцию водки.
Глава 3
В ту самую квартиру, на пересечении Каретного Ряда и Садово-Каретной, меня затащила Капитонова. Мол, я совсем заработался, и лица на мне нет. Хотя, в последние пару недель я как раз работаю меньше и отдыхаю намного больше. Спасибо одной блудливой блондинке, которая пару раз в неделю начала скрашивать мои холостяцкие будни.
Опять этот тёмный подъезд и третий этаж. Как здесь вообще люди живут? Ведь центр Москвы, и освещение точно можно наладить. Неужели тяжело напрячь ЖЭК? Ладно, это не мои проблемы. Звоню и, как в прошлый раз, меня встречает улыбающаяся хозяйка.
— Алексей, а мы вас заждались. Светочка уже здесь, и практически вся компания тоже, — звонким голосом произносит Басилова, — У нас всё как всегда. Можете не разуваться, вешалка справа. Но есть и тапочки, если хотите.
Передаю Алёне пакет с двумя бутылками вина и фруктами, а сам снимаю пальто. Ботинки тоже снял и напялил забавные тапки со стоптанными задниками. Нет никакого удовольствия париться в зимней обуви. Хотя выгляжу я сейчас наверняка смешно. Хозяйка упорхнула на кухню, меня же ждал зал, откуда раздавались голоса.
А компания собралась немалая. Не считая мадам Капитоновой, ещё три дамы и семь мужчин. Двое из них весьма откровенно вились вокруг Светочки, которая просто улыбалась, периодически поднося ко рту бокал с шампанским. Остальной народ о чём-то живо общался, но при моём появлении замолчал. Здороваюсь, жму руку подошедшему Губанову, который сегодня какой-то хмурый.
Подсаживаюсь к сияющему как медный таз Рабину, который сразу сунул мне бокал с красным вином. Ну, хоть не водка, а то без закуски может развести. Не ел с утра, а здесь вряд ли нормально покормят. А Оскар сильно изменился. И дело не только в стильном и явно импортном костюме. Появилась в нём какая-то уверенность, и даже аура превосходства. С другой стороны, он может себе позволить себе взирать на окружающих свысока. За небольшой период времени, наш импресарио организовал несколько выставок в Европе, это не считая Союза. Все его проекты ждал небывалый успех. Здесь либо власти взялись за ум, или Рабин смог настоять на своём, но я не помню подобного в моей реальности. Ещё и разного рода авангардисты и прочие кубисты получили площадку для самовыражения, и их пока особо не трогали. Я склоняюсь к тому, что зарубежные гастроли Оскара принесли колоссальный доход в валюте. Поэтому ему и дали право вытащить на свет божий разнообразный андеграунд.
— Вздрогнули, — с улыбкой чокаюсь с Рабиным, — Рад вас видеть!
— А уж я как!
— Угу. Сошлись два одиночества. Один всех художников Москвы взбаламутил и, как тот крысолов из сказки, ведёт к пропасти. А второй строит из себя великого режиссёра, будучи пустым местом, — прозвучал сбоку хриплый голос.
Мне даже
