здесь больше пяти секунд без толпы папарацци?
Ухмыляясь, я отмахнулась от вторжения.
— Он не мешает. Это приятная перемена в кои-то веки — поговорить с кем-то, кто не заноза в заднице.
— О, Бенни?
Она прищелкнула языком.
— Не позволяй этому человеку дурачить тебя, у него где-то должно быть сердце… Глубоко, глубоко, там.
Майло бросил на меня косой взгляд и криво улыбнулся.
— Мина Мэй и Бенни давно знакомы, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Он пошевелил бровями.
Мина шлепнула Майло по голове.
— Не распускай слухи, мальчик.
— Эй, вообще-то… хороший репортер только излагает факты, — сказал Майло в защиту, подняв ладони перед собой.
Мина покачала головой, переводя взгляд на меня и прижимая ручку к блокноту.
— Что будешь есть, дорогая?
Майло быстро заговорил:
— Две субмарины и два кофе. Позвольте мне угостить пришлую.
Мина закрыла блокнот и бросила его вместе с карандашом в свой фартук.
— Фэллон Морган не пришлая.
С уверенностью и одним кивком она двинулась в противоположном направлении.
— Эта леди иногда пугает меня, — признался Майло, глядя, как она уходит. — Но она делает неплохую субмарину.
После обеда Майло убедил меня пойти с ним на прогулку по городской площади, которая как ни странно имела форму круга. Бок о бок мы шли по брусчатке в елочку, Майло высотой в шесть футов нес стопку книг между рукой и бедром. Я поспевала за его широкими шагами, пока он рассказывал о Воющей Лощине и здешних жителях.
— У нас не так много жителей равнин. Ну, знаешь, люди издалека. И забудь о попытках получить информацию о внешнем мире. Этот город застрял во времени. Основатели сделали это таким образом, отрезав нас, защитив от социальных манипуляций. Мы знаем только то, что знаем от жителей равнин, и если каким-то чудом ты найдёшь подключение к Интернету.
Когда мы дошли до перекрестка, он остановился, чтобы посмотреть мне в лицо. — Нет смысла пытаться воспользоваться твоим мобильным. Твоя единственная надежда — в «Бобах», но будь осторожна с тем, что ты ищешь, потому что кто-то всегда наблюдает.
Майло отвел глаза и продолжил свой путь. — Воющая Лощина отключена от сети и управляется двумя ковенами. А ты Морган и Гримальди, так что это делает тебя чрезвычайно важной здесь. Это только вопрос времени…
Не глядя, Майло сошел с тротуара и перешел улицу на другую сторону. Я посмотрела в обе стороны, прежде чем догнать его так быстро, как только могла в своих черных ботильонах.
— Вопрос времени для чего?
Он остановился и резко развернулся лицом ко мне посреди дороги.
— Для твоего посвящения, конечно.
Он сказал это как ни в чем не бывало, как будто это был глупый вопрос, и я должна была знать это с самого начала. Его брови сошлись вместе, когда он осмотрел мое смущенное выражение лица.
— Ты не знаешь?
Я вскинула ладони по бокам.
— Знаю что?
Майло продолжил свой шаг, его улыбка была озадаченной, он потряс указательным пальцем в воздухе.
— Все это имеет смысл, причина, по которой Тобиас Морган забрал тебя.
Он больше разговаривал сам с собой, чем со мной, но упоминание о моем отце привлекло все мое внимание.
— Два ковена ведьм, запутавшиеся в паутине, Гримальди и Морганы.
— Ведьм?
Подушечки моих ног горели в ботинках, и я схватила его за бицепс, чтобы замедлить.
— Говори по-английски.
Он сделал паузу, повернувшись ко мне всем телом, его твидовая кепка отбрасывала тень на половину его лица.
— Да, твоя мать, Фрейя Гримальди, из Ковена Норвежских лесов.
Он указал в сторону леса.
— Норвежские леса похожи на пустоши, откуда родом низший класс. А твой отец?
Палец Майло указывал в сторону моря.
— Он был из Клана Священного Моря. Это высший класс, который контролирует восток, вплоть до Кресент-Бич. Ты въехала в городскую вражду, которую твой отец начал перед отъездом, — Майло погладил меня по макушке. — Рано или поздно тебе придется присоединиться к Священному Морю, где тебе и место.
Ведьмы. Майло продолжал идти по тротуару, оставив меня позади с пустым взглядом.
Его упоминание о ведьмах вернуло меня к необычному поведению Мариетты, например, когда она запиралась на чердаке в самые странные времена, шепот, льющийся по крутым деревянным ступеням, ее осязаемый рассказ о богах и богинях Воющей Лощины. Я думала, что все это просто сказки на ночь — полуночные сказки.
Норвежские леса и Священное Море — я так давно не слышала этих названий.
Но папа никак не мог быть частью шабаша. Тобиас Морган служил в ВВС, человек, который служил Божьей стране, храбрый и верный, пока не погиб на войне после того, как мне исполнилось пятнадцать.
И все же Воющая Лощина была реальной. Могут ли все эти истории тоже быть реальными? Неужели папа выбрал Мариетту, мою няню, и привез ее из этого города в Техас, чтобы она заботилась обо мне по какой-то причине?
— Эй, — крикнула я, догоняя Майло, который был в десяти футах впереди. — Но я не ведьма. Я здесь только для того, чтобы позаботиться о Бенни, проследить, чтобы ему стало лучше. Что, если я не хочу быть частью всего этого… этого?
Майло замедлил шаг, но так и не встретился со мной взглядом. Затем он пожал плечами.
— Я не знаю, но ничего хорошего из этого не выйдет. Ты принадлежишь Священному Морю. — Карие глаза Майло опустились на мои настороженные, затем черты его лица смягчились.
— Это слишком много, чтобы принять. Давай пока просто забудем, что я что-то сказал. Я знаю место, где помогут от кашля Бенни.
Плотные облака, серые и нефритовые, скользили по небу над городской площадью, когда мы остановились перед украшенной осенью витриной магазина. «Аптека Блэквелл» было написано на покачивающейся черной вывеске, торчащей из кирпича над нами. Поднимаясь по потрескавшимся ступеням к двери, старинные фонари, тыквы, и сосновые шишки выстроились вдоль дорожки и веером развернулись перед окнами с сеткой с каждой стороны.
Майло открыл дверь и прижал ее каблуком своего коричневого кожаного ботинка, чтобы махнуть мне внутрь. Дверь за нами закрылась, и я окинула маленький магазинчик любопытным и нетерпеливым взглядом. Свисающие с потолка живые растения ползли по старым стеллажам, на которых стояли банки с написанными от руки этикетками. Травы, цветы, специи и эфирные масла заполняли аптекарские баночки, стоявшие вдоль стен. Майло позвонил в колокольчик у стойки, когда я подошла к маслам и начала нюхать каждое из них, от сандалового дерева до ромашки и ладана.
— Это невероятно, — промурлыкала я, закрывая глаза, когда теплый и древесный аромат поглотил мои чувства.
