и навредить, и это не случайность… Значит, хотели скрыть что-то. Возможно, часть ресурсов уходила налево, возможно, в шахтах кто-то прятался.
Тусклый блеск кварцитов где-то походил на звёзды, где-то на первоматерию. Стены не выравнивали до идеального состояния, часто они имели ниши, захватывавшие места, куда отходила жила, но потайных ходов в скале не имелось, как и подозрительных трещин.
Драконы, как всегда бывает, внушали гораздо больше подозрений. Например, этот синечешуйчатый белогривый — чистый и слабый для шахтёра, к тому же, работники обрезали свои волосы, потому что подземелье это не место для Светлых нежностей. Искоса взглянув на него, Сципион отвёл взгляд, но образ дракона перед собой удержал. Да, хлипкий для таких работ, взгляд спокоен, как будто не его могла ждать такая же участь, пропасть в безвестности под землёй. Специально присланный на место инцидента? Или все гораздо сложнее?
В отличии от Ангроманью, этот крылатый сразу понял, что Сципион здесь не просто так, но не стал скрываться, а, наоборот, подошёл к нему навстречу и без обиняков предрёк:
— Дамна и Оникс вернутся завтра.
— Откуда вернутся и сам откуда знаешь? — Насторожился громила, перегораживая собеседнику проход, хотя худышка и не убегал никуда.
— Из моего подземного дома. По этому поводу я и желаю с тобой поговорить. Только не здесь и не в пыточных застенках.
Сципион мигом сообразил, что эту просьбу следует удовлетворить. Потому он кивнул на выход, одновременно слегка расправляя массивное крыло.
— Выходи первым. Я за тобой, но не сразу.
Кивнув, странный тип не замешкался и спешно зашагал к выходу. Сципион не боялся его потерять, даже когда скала начала блокировать его ауру. Дракона выдавала его кровь — а Сципион не только умел по ней ориентироваться, но и управлять ей в себе и всех, кто ей обладал. Обучался этому гебура у самого Кориктофиса. В кровавые ратники Алых Крыльев его не приняли из-за подставного приёмного конкурса… Но учитывая, что теперь нав крови сгинул со всеми своими приспешниками, это не было неудачей, как Сципион раньше считал.
Для порядка кратко поговорив с ещё несколькими копателями, которые больше зубоскалили по поводу судьбы подруг, чем сочувствовали им, он вышел к незнакомцу. И был приятно удивлён, когда заметил, что тот выставил варбодеянием защиту, благодаря чему взгляды других драконов на нём не задерживались. Фокус простой, но уже кое-о-чём говорит. Хотя бы о том, что перед ним кобник — маг, способный повелевать не только энергией, но и сознанием.
Вместе они отошли от шахт, чтобы не мешать организованной суете работы, принялись ходить между старых отвалов, едва поросших травой. Солнце уже начинало падать за Кейтегор, похожий на спинной гребень дракона-великана.
— Что знает один разумный — то знает только он, а что он сказал другому — то известно и Тьме, — начав с неуместных пословиц, вызвавший на беседу представился. — Меня зовут Эвервей, я — учёный из Лашур-Тиндела, хотя родился ещё в Даркане. Недавно мы почуяли странное поведение праны в этом районе, пытались понять, что происходит. Близко к эпицентру мы добраться не можем, постоянно напарываясь на нашарские шахты. Пока мы поняли лишь, что выплески энергии иногда трансформируют пустую породу в энергокристаллы. Слишком стабильный эффект для первоматерии.
— Как понимаю, свои поиски вы бы хотели сохранить в тайне, — уточнил самец. — Иначе придётся делиться.
— Не только поэтому, — тон собеседника как-то сразу заставил Сципиона напрячься. — Боюсь, как бы любопытному дракону шею не перекусили. Если мы не понимаем, что вызывает эти искажения, то кто из вас поймёт? Зорат не догадливее меня, а я ещё не самый умный и знающий лашур.
— А зачем вам наши самки понадобились? — Сципион резко сменил тему, чтобы помешать Эвервею вести свою, выгодную ему линию диалога.
— Не вышло у них вырезать память полностью, — Эвервей не сразу ответил, — из-за Тьмы они связаны с воспоминаниями Вселенной. Поэтому пусть будут своего рода послами на экскурсии — осмотрятся и скажут вам, как мы живём. А до того мы не хотим производить неверное впечатление о себе.
— Интересно, — проговорил Сципион. — Пожалуй, не менее интересно, чем всё остальное. Что же, Тьма уже в мозгах драконов копается и решает, что оттуда взять и спрятать до поры? А вы то что теперь делать собираетесь? Представляться Инанне?
— Да, — логика и под землёй логика, — важно, чтобы она узнала о нас раньше свободовольных предпринимателей и охотников за сокровищами. Это поможет избежать лишних конфликтов и обойтись без напрасных жертв. А если Инанна будет в трезвом уме — то решить, как нам понять происходящее с энергией. Там, где одного мозга не хватит, два могут решить задачу.
— Для этого тебе нужно будет поговорить с Зоратом, он больше разбирается в том, как делать из земли энергокристаллы. Жил так тридцать лет, говорят. Мой совет — постарайся представить себя и свой народ этим самкам в лучшем виде, чтобы им не надо было ничего выдумывать, — Сципион оценивающе посмотрел на Эвервея. — И не иди с архидемонами, особенно с Инанной, на подкуп. Знания её сейчас интересуют больше, чем энергия.
— Для этого мы и пустили к себе Тьму как свидетеля, — Эвервей приостановился перед ручейком, пробившим себе путь через колотые камешки. Кое-где уже чуть округлившиеся.
— О новых Воплощениях я не слышал, а о том, чтобы Тьма так в простых драконах действовала… — Сципион огляделся, не стали ли они привлекать слишком много внимания. — Хорошо, я тебя понял.
— Тьма разве не во всех Тёмных? — Вытащил Эвервей небольшую окаменелость из ручейка. — К тому же, вы путаете сами себя, называя Тьмой одновременно и разум Вселенной, и то, что связывает Воплощения.
— Не все умеют её слушать, немногие способны внимать. Я разузнаю побольше об этих двух самках — Дамна… И как вторую зовут? Возможно, они обучались в Храме — или в деревне Ликдул, там есть бывшие ученики Воплощений.
— Связь с памятью Вселенной имеется во всех драконах. Не во всех она открывается — и обучение у самых лучших наставников не может
