Оскар коротко кивнул и испарился; Ева проводила его удаляющуюся фигуру с миной острейшего разочарования.
Вчера ночью она трахалась с обычным охранником. Что за вселенская несправедливость? Почему все миллионеры уродливы как один, но стоило ей встретить парня с телом Апполона, как он по иронии судьбы оказался обычным телохранителем!
Господи, прислуга! Ну почему? За что? В чём она провинилась? Да, в отрочестве она разворошила пару воробьиных гнёзд и не молилась на ночь, но такое жестокое наказание...
А если бы Сильвестр обо всём узнал, и ради чего, спрашивается, был весь этот риск? Ради одного крышесносного оргазма? Она могла потерять всё из-за минутного помутнения рассудка!
Ева очень надеялась, что Оскар будет держать язык за зубами и никак не выдаст их близкого знакомства. Сильвестр ужасно подозрителен, если он почувствует неладное — то точно даст ей пинка под зад! И куда она пойдёт? К маме в Сибирь?
По позвоночнику пробежал ледяной озноб.
— Не сиди как египетская мумия, улыбайся! — процедил Сильвестр сквозь зубы, слегка наклонившись к её уху.
— Прости, Силя, мне что-то нехорошо. Наверное, та икра, что мы ели на завтрак, была тухлой.
— Сейчас же приведи себя в порядок и чтобы через пятнадцать минут светилась как кремлевская ёлка, — прошипел он и подтолкнул девушку в сторону уборной.
Еве не нужно было повторять дважды, она и сама хотела плеснуть в лицо ледяной воды и привести мысли в порядок. Какая нелепая встреча! Ну надо же было так попасться!
Миновав веранду, Ева быстро юркнула в коридор, проклиная себя на чём свет стоит за безумный поступок, который едва не стоил ей сытой жизни.
Вдруг чья-то сильная рука схватила её за запястье и затащила в кабинку мужского туалета. Ева даже опомниться не успела, как оказалась прижатой к выложенной мозаичной плиткой стене. Теплая ладонь зажимала ей рот, но не грубо, скорее властно.
Ужас сковал по рукам и ногам, это что, насильник?
— М-м-м, — замычала Ева, дёргаясь и пытаясь укусить извращенца за палец.
— Да тише ты, — раздался возле уха знакомый голос, и у Евы едва не отпала челюсть. Оскар. Снова он!
— Ты до смерти меня напугал! Что тебе нужно? — прорычала, одёргивая платье.
— Я хотел с тобой поговорить.
— Нам не о чем с тобой разговаривать! — Ева попыталась вырваться, но он лишь теснее прижал её к стене. Оставив попытку ретироваться, прищурилась: — Почему ты не сказал вчера, что работаешь простым охранником?
— Ты не спрашивала.
— Ты хоть понимаешь, в какое идиотское положение меня поставил?! Пусти, мне нужно идти, мой муж ужасно ревнив…
— Вчера ты о нём не особо вспоминала… Напомнить, как ты стонала подо мной в гроте? — он стоял так близко, что Ева ощущала, как в её бедро упирается его внушительная эрекция. Ментоловое дыхание на её шее вновь вскружило голову, желание отдаться ему — прямо здесь и сейчас — снова пересилило доводы разума.
Не смей этого делать, Ева! Беги от него, пока дело не запахло жареным.
Но было поздно — тумблер уже переключился на режим «похоть», рука сама потянулась к его лопающейся ширинке.
Оскар понял всё без слов — резко задрал подол её платья и оттянул в сторону преграду в виде микроскопических трусиков. Секунда — и он уже долбит её с такой яростью, словно от того, сколько фрикций он совершит в секунду, зависела чья-то жизнь.
Скрипнула дверь соседней кабинки, послышался звук расстёгиваемой "молнии" брюк и тихое журчание. Здесь кто-то есть, прямо за стеной! Тебя имеет сексуальный нищеброд, пока рядом кто-то испражняется. Браво, Ева, это именно тот уровень, которого ты заслуживаешь.
Но как отказать, когда член гуляет в тебе так, что запросто продашь родную мать и ещё доплатишь, лишь бы продлить блаженство?
— Откуда ты вообще взялся? Признавайся, ты следил за мной вчера? — тяжело дыша прохрипела Ева, натягивая платье на трясущиеся коленки. Секс был улётным, крышесносным! А то, что Сильвестр находился где-то совсем близко — в какой-то паре десятков метров — лишь придавало шалости особый пикантный окрас.
— Я же тебе уже объяснял — я гулял по берегу океана, а когда начался шторм, решил переждать его в гроте, потом появилась ты… — Оскар застегнул ремень и одёрнул полы пиджака — Я понятия не имел, что ты замужем!
— Хорошо, допустим, вчера ты действительно не знал… Но сегодня? Ты явно был в курсе, так какого чёрта всё повторилось?
— Мне казалось, что тебе всё понравилось. Разве нет? Скажи, что не понравилось, и я уйду... — он перехватил её ладони и снова придавил к стене. Обездвижил, наслаждаясь вынужденной покорностью. Наклонив голову, припал губами к её шее, целуя и слегка прикусывая нежную кожу.
С губ Евы слетел слабый стон. Вновь оживающая тяжесть содержимого его ширинки приятно удивила — не прошло и пяти минут, а он уже снова готов. Но увы, для близости на бис времени совсем не осталось...
— Оскар, мне… нужно идти. Если Сильвестр узнает, то нам обоим крышка!
— Когда мы увидимся снова? — прошептал он, не прекращая доводить её мягкими губами до исступления. Цепочка мелких поцелуев переместилась с шеи на грудь, чуть ниже...
— Я… я не знаю. Никогда! Нет… то есть... Господи, как же сложно! — она всё-таки вырвалась из его рук и вытерла ладонью размазанную помаду. — Извини, мне пора, — проведя пятернёй по растрёпанным волосам, надавила на ручку двери, но Оскар её остановил, мягко ухватив за предплечье:
— Когда?
— Оскар…
— Чёрт возьми, Ева, я думал, что ты гораздо смелее. Всего одно свидание.
Ева приоткрыла дверь и осторожно выглянула в коридор. Убедившись, что поблизости никого нет, юркнула из кабинки:
— Завтра на пляже, на том же месте. В полночь.
Разглаживая ладонью смятое платье и приводя в порядок сбившееся дыхание, Ева торопливо шагала обратно в ресторан, попутно костеря себя на чём свет стоит. Она чокнулась, раз творит такое! Омаров её в порошок сотрёт и ославит так, что ни один даже самый вшивый разорившийся миллионеришка не захочет иметь с ней ничего общего. И всё из-за чего? Вернее, из-за кого! Охранник! Прислуга! Чернь!
Нацепив на лицо улыбку, приблизилась к столику и плюхнулась на своё место. Схватив недопитое шампанское, одним глотком осушила содержимое бокала.
— Тебя не было двадцать минут! Где тебя носило? — улыбаясь Суню, краешком губ процедил Сильвестр.
— Это всё икра! — прошептала Ева и, поднеся два пальца ко рту, изобразила рвотные позывы. Омаров закатил глаза и брезгливо скривился. Потеряв к пассии всякий интерес, вновь вернул внимание гостям.
Кажется, пронесло. Ева судорожно выдохнула, но, вспомнив о завтрашней встрече на пляже, испытала одновременно страх и адреналин в одном флаконе.
