пути по зову сердца, зная, что любой путь будет профинансирован любящим папой. После знакомства с двумя повернутыми на англоязычном мире залетными пташками в лице меня и Татьяны, Даринка так же загорелась желанием свалить за бугор. Будучи с нами на одной волне, чувствуя себя чужой среди своих, ведомая жаждой жизни и приключений, она стала верить, что там она будет счастлива. Финансовый вопрос ее не смущал. Убедить папу дать ей денег на программу она могла без труда. Но она не была уверена в своем английском. Учить его она начала самостоятельно еще до поступления в университет. Сам же университет давал нагрузку, мягко говоря, слабую. Мы с Татьяной, учившиеся по оксфордским учебникам в своем «отсталом» Казахстане, откровенно скучали на парах по грамматике и практике языка. Было жутко слышать речевые ошибки преподавателей и ощущать со временем деградацию собственного уровня. Даринка же в таком ненапряжном темпе делала видимые успехи и была максимально мотивирована научиться большему, видя, что мы могли дать ей это большее. Она была любопытна, задавала много вопросов по непонятному материалу, читала и выполняла больше заданного на дом, параллельно накупив дополнительной внеклассной литературы, обсуждая ее с нами и ежедневно пополняя словарный запас. Даже когда мы гуляли по набережной в свободное время, она постоянно проворачивала в голове какие-то диалоги и учебный материал и могла, казалось бы, невпопад спросить «а что значит…?» или «а как переводится…?», «а как сказать…?», «а вот если я хочу сказать вот так, это правильно?». Мы понимали, что она в такие моменты присутствовала одновременно в двух реальностях и добросовестно отвечали на все ее вопросы и просьбы. Иногда она даже доставала свой маленький блокнотик, где она делала заметки, боясь упустить важную информацию, и документировала только что усвоенный урок или помечала вопросы на следующий раз.
Спустя пару дней после нашей встречи я начала приходить в себя и без лишних выпытываний приоткрыла завесу своего таинственного путешествия в США. Татьяна и Даринка слушали с открытым ртом про все мои злоключения, трудности и радости. Каждый вычленял из потока информации ту, что была важна лично каждой из них. Даринка в свою очередь сконцентрировалась на историях про встретившихся мне студентов, которые не могли выговорить ни слова по-английски, но тем не менее умудрялись устраиваться на работу и получать удовольствие от жизни с карманным переводчиком в руках. Я лично проживала с такими кадрами в одном доме и могла прослеживать развитие их языка в условиях естественной среды. Даринка с жаром допытывалась, действительно ли нужно знать все 12 временных форм и их формы страдательного залога для нормального ежедневного общения с американцами? Как сурово судят американцы о тебе, если ты говоришь на корявом английском? Дружелюбны ли они? Понятно ли они говорят? Есть ли какие-то диалектные формы, которые просто невозможно воспринять на слух? Смеются ли они над нашим акцентом и понимают ли все, что мы говорим? Получив достоверную информацию из первоисточника, Дарина осталась довольна, воодушевлена и твердо заявила: «я поеду туда следующим летом! Точно вам говорю. Если эти чуваки туда попали, не умея читать, и не пропали, то я уж точно не пропаду». Мы знали, что она говорила вполне серьезно. И мы были уверены, что она поедет туда летом.
Татьяна, все еще проживающая у Даринки, подтягивала ее знания, занимаясь и разговаривая с ней на английском в любую свободную минуту. После того, как Татьяну перевели на бесплатное обучение, большой груз спал с ее плеч. Но, к сожалению, общее финансовое положение ее и ее семьи пока что не позволяло ей двигаться дальше к своей цели. Я так же понимала, что, не отработав последнюю поездку, я вряд ли смогу рассчитывать на повторное финансирование со стороны родителей. К тому же, попав снова в США, я уже не собиралась возвращаться. Так обмануть их ожидания и свалить в закат за их счет я не могла. Нужно было искать работу и копить деньги самостоятельно, чтобы не выслушивать упреки в том, какая я неблагодарная дочь, которая бросила все и всех. Я не была уверена, что справлюсь за год, но чем раньше начнется пополнение казны, тем скорее получится самостоятельно вырваться из страны. Татьяна, приостановившая на лето свои подработки так же, задалась вопросом поиска источника дохода. У нас была четкая программа по зарабатыванию, экономии и добыче денег любыми честными и нечестными способами. Мы брались за любую работу, которая подворачивалась: расклеивание объявлений, распространение рекламных листовок, промо акции и реклама в супермаркетах любой продукции от пива до карамельных вафель, индивидуальные уроки английского языка, групповое репетиторство, гоу-гоу-подтанцовка в клубах, официантская деятельность, бартендеры на частных вечеринках, реклама сигарет, даже как-то единично попали на легкие деньги, выступая в роли веб-моделей. Но наши высокие моральные принципы вынудили нас отказаться от этого занятия, попробовав единожды. Зато, где наши моральные принципы не проявили себя, так это в «пересдаче» жилья. Т.к. я жила одна, я решила сдать недавно притащенный с какой-то свалки раскладной мини-диван приезжей студентке, не ставя в известность хозяина квартиры. Таким образом я откладывала деньги за счет ее «нелегального» проживания, что было отличным вкладом в осуществление мечты.
На еде мы экономили за счет Даринки. Она, видя, как мы боремся за каждую копейку, продолжала таскать теперь уже мне домой мамины заготовки-закрутки, иногда покупала продукты, идя ко мне в гости. И не какие-нибудь тортики, выпечку или алкоголь, что люди обычно берут, приходя к кому-то на чай, а несла макароны, крупы, хлеб, батон колбасы и, конечно же, пару банок маминого лечо. Пока мы работали везде, где только можно было, параллельно получая стипендию, как бюджетные студенты, и учились на отлично, чтобы эту стипендию не профукать, Даринка хлопотала о предстоящей поездке. Она быстро собрала документы, объяснила родителям, что загорелась новой мечтой – поехать поработать в США, а возможно, в перспективе и поучиться в этой стране, нашла одобрение у гордого за свою дочь отца и получила полную финансовую поддержку, вместе с бесконечными причитаниями матери, которая теперь четко осознавала неизбежность бесконечности своего одиночества. Столкнувшись на собеседовании в посольстве впервые с носителем языка, Даринка убедилась, что знаний английского ей более чем достаточно для повседневной жизни. Она стала терпеливо выжидать конца семестра, чтобы отправиться навстречу с мечтой Татьяны. Моих рассказов, возросшей самооценки, собственного воображения и оптимизма хватило Даринке, чтобы определить Нью-Йорк как место своего будущего счастливого проживания. Она не собиралась возвращаться в родной город О ни при каких обстоятельствах, даже еще не прознав
