же ее протоптало, идя на водопой через густой лес?!
Через небольшой промежуток времени Юленька втянулась в ритм ходьбы, погрузилась в себя, в свои мысли. День выдался достаточно жарким для второй половины августа, она сняла курточку и обвязала ее вокруг талии, легкий лесной ветерок шумел в листве, и периодически ласкал кожу Юленьки легкими прикосновениями прохладных пальцев, соревнуясь с жаркими поцелуями солнечных лучей, которые пробивались к разгоряченному ходьбой телу сквозь кроны деревьев. Тропа сделала очередной поворот и оборвалась на краю большого… пустыря, луга?!?! Юленька не знала, как описать открывшееся ее глазам сюрреалистичное зрелище. Среди густого смешанного леса, местами покрывшегося предосенним багрянцем, расположился ровный обжитой участок размером больше футбольного поля. На участке с одной стороны стояли бревенчатый дом и несколько хозяйственных построек, с другой стороны был разбит фруктовый сад, а демаркационной линией между ними служил пересекающий территорию ручей с огромным прудом. От леса участок отделял простой забор из жердей, который обычно устраивают в местах для выгула скота.
В дальнем углу сада виднелось несколько пчелиных ульев, а за домом – два крупных парника и огород. Завершающим штрихом этой пасторальной картинки служил одинокий косарь, в руках которого был не новомодный бензиновый триммер, а обычная коса-литовка, которой он скашивал траву вдоль ограды, планомерно двигаясь вдоль нее.
Юленька подошла вплотную к ограде, и неизвестный косарь оказался в каких-то трех метрах от нее. Он стоял к ней спиной и не замечал ее присутствия, полностью отдавшись работе. К стрекоту кузнечиков, пению лесных птах и шуму ветра добавлялся ровный гул косы, срезающей траву. Торс мужчины был обнажен, и Юленька непроизвольно залюбовалась игрой мышц под загорелой кожей, взгляд ее остановился на шраме в виде звездочки под правой лопаткой…
– Перестаньте меня рассматривать – неожиданно послышался приятный мужской баритон, от неожиданности Юленька даже вздрогнула. Голос принадлежал косарю, который сейчас обернулся и смотрел на нее пронзительным взглядом серых глаз – Если я стою к вам спиной, вовсе не означает, что я вас не чувствую…
Незнакомец нагнулся, подобрал с земли охапку сена и протер ею лезвие косы, а затем подошел к Юленьке.
– Вы заблудились?!
– Не знаю! – честно ответила Юленька, глядя в глаза собеседнику, который оказался на голову выше нее.
Порой бывает такое: идешь себе по улице, никого не трогаешь, тебя никто не трогает, и идешь ты по этой улице уже не в первый и даже не в сто первый раз и вдруг – бац, какой-то аромат, запах – как якорь из прошлого, выдергивает тебя, разогнавшегося, из сиюминутной толкотни жизни, до головокружения возвращая детские эмоции и переживания из времени, когда деревья были большими, будущее радужным, а небо синим-синим… Так и сейчас, на Юленьку накатило это необычное чувство! От незнакомца пахло свежескошенной травой, теплым хлебом и… мужчиной! Мужчиной не в том смысле, который в него вкладывают сейчас: дорогой парфюм, крем для рук, лосьон для ног и прочее, и уж тем более не вонью доминирующего самца! Это был запах трудового пота чистого, здорового мужского тела. Юленька до шестнадцати лет каждые летние каникулы проводила в деревне у бабушки с дедушкой, у которых было приличное подсобное хозяйство – корова, овцы, куры… И дедушка с отцом половину лета занимались заготовкой сена на зиму. Это были Настоящие мужики, и когда они возвращались с покоса домой на обед, от них пахло так же… ну, может, еще запаха махорки для полной аутентичности не хватает…
– Вас как зовут? – вопрос незнакомца вернул Юленьку в реальность.
– Ой, простите, меня зовут Юленька, и я ищу Старца! Не подскажете, как его найти?!
– Юля…
– Не-не-не – перебила незнакомца Юленька – Не Юля и не Юлия, я Юленька, у меня даже в паспорте так написано. Все очень прозаично, я родилась во времена горбачевской перестройки, и тогда детей называли уже как хотели, а мой папа, когда пришел получать свидетельство о рождении на новорожденную долгожданную дочурку, на вопрос: «Как дочку назовете?», так и ответил: «Юленька!», а сотрудница, которая заносила данные в свидетельство, так и записала… Папа не проверил, а когда мама заметила, было уже поздно… они посидели, подумали и решили оставить, как есть!
– Хорошо, Юленька! – на его суровом мужественном лице появилась улыбка, – рассказанная история явно его позабавила – Вас же баба Аглая сюда направила?!
– Да, а как вы догадались?
– Ну, только она называет меня Старцем, остальные местные жители зовут меня Знахарем!
– Ого, а я думала, вы будете постарше! – Юленька еще раз оценивающе оглядела незнакомца. Не более сорока пяти лет, и то: выдают лишь морщины на лице и седина, а атлетично развитому, подтянутому телу позавидовали бы многие двадцатилетние спортсмены.
– Наши ожидания не всегда совпадают с реальностью! – незнакомец вновь улыбнулся – А если быть объективными, то они, как правило, вообще не совпадают с реальностью!
– Это да! – Юленька отвела взгляд от лица собеседника, посмотрела на его мускулистую грудь, кубики пресса, лишь потом осознала, что это не совсем деликатно, – разглядывать незнакомого мужчину и, покраснев, продолжила – Просто, если бы вы были седовласым стариком, мне было бы проще рассказать о своих проблемах и… и вообще! Кстати, а имя-то у вас есть?
– Имя у меня есть, но оно очень сложное, мой отец тоже был не прост, поэтому называйте меня Знахарь! И предлагаю перейти на «ты», согласна?! Вот и договорились! – Знахарь снова улыбнулся, и Юленька отметила, что белозубая улыбка очень красиво смотрится на загорелом мужественном лице – А свои проблемы мне можешь не озвучивать, я и так их вижу. Да, и к тому же, максимум, что ты сможешь сформулировать, это то, что у тебя депрессия! Пойдем в дом…
Юленька пролезла между жердями ограды и неспешно пошла к дому рядом со Знахарем.
– А это что за домик? – ткнула Юленька пальчиком в двухэтажное строение, стоящее на берегу рукотворного пруда.
– Это баня, сейчас немного передохнешь, перекусишь, и мы сюда вернемся!
***
… Юленька сидела за столом в садовой беседке, пила терпкий чай с легкими нотками смородины, малины и мяты, вечерний ветерок периодически разбавлял аромат чая то запахом скошенного разнотравья с луга, то благоуханием спелых яблок из сада… От чашки поднимался невесомый парок, она поставила ее на стол и посмотрела на мужчину, сидящего перед ней и, с наслаждением вдохнув всей грудью, нарушила молчание:
– Как же хорошо! Давно я не чувствовала такого спокойствия и умиротворения!
– Все дело в эрзацжизни и псевдоценностях! – Знахарь намазал хлеб медом и протянул его Юленьке – Люди перестали получать удовольствие от
