Софии, практически не обращая внимания на сына, последнего вовсе не удручал этот факт. Девочка с удовольствием играла с братом, но в ней не было тех чувств, что взрастали в нем: ответственности и беспокойства за нее.
Глядя на сына, сидящего в углу комнаты с игрушками, смотритель клялся себе, что станет брать его на прогулку, как и дочь, но эти мысли проходили, стоило ему подойти поближе.
Тяжелый взгляд загнанного зверя не мог выразить того отношения, которое демонстрировал этот маленький человечек. Повзрослев и выйдя из возраста младенца, Деметрий все меньше походил на обычного ребенка. Внешне он таким и казался, но этот взгляд, это лицо…
Боже милосердный!
Порой у смотрителя бежали мурашки от ужаса, что это существо – его сын! – находится в одной комнате с его ангелочком, его обожаемой Софией. Иногда, особенно по вечерам, когда сумерки окутывали дом, сгущающиеся тени преображали лицо Деметрия до неузнаваемости, делая его похожим на демона.
– Ты не можешь говорить такое о своем сыне, – возмущалась Клара. – Мальчик и так растет, как сорняк, при живых-то родителях! Пожалел бы малютку. Хозяйка, и та с ним редко бывает, а все ж таки родная мать! Это ж надо такое придумать – демон!
– Ты присмотрись к нему, как он смотрит, как ведет себя, – огрызался смотритель. – Поймешь, что я не преувеличиваю. А ты можешь поклясться, что его не подкинули злые духи нам на погибель?
– Тьфу ты, – экономка всплеснула руками. – Да я своими глазами видела, как он из утробы выскочил! Мелешь спьяну!
– Нет, да ты посмотри, посмотри все же! – кипятился красный от гнева и раздражения смотритель. – Вот, опять так смотрит… Ой! Убьет нас всех.
И Петер осенял себя крестным знамением, а заодно и сына.
– Да что я, Деметрия не видела? Ну, немного мрачный, а как тут не быть мрачным, если любви к нему нет у отца с матерью? – Клара наклонялась к мальчику, вглядываясь в его лицо, но выражение его неизменно менялось на спокойное, даже открытое.
Ругаясь, она подхватывала его, чтобы унести покормить, и Деметрий, поворачиваясь к отцу, пока того не видела Клара, снова принимал свой прежний вид. Потрясенный смотритель беспомощно смотрел ему вслед, теряясь в догадках и подозрениях, что могло так настроить сына против него.
Как-то раз экономка заглянула в детскую, чтобы перед сном проверить, все ли в порядке, и обнаружила в постельке Софии спящего рядом Деметрия.
Он выбрался из своей кровати и теперь обнимал сестру за плечики, прижимаясь лбом к ее спине. Клара наклонилась над детьми и мягкий огонь горящей свечи осветил профиль мальчика. Во сне он чуть улыбался. Лицо его было безмятежным.
«Вот старый бессердечный дурак, – подумала про себя Клара, вспоминая хозяина, не отводя глаз от спящего Деметрия. – Такой чудесный малыш – и вдруг демон?! Надо забрать ключи от подвала, где ром стоит, и все тут».
Потом она перенесла мальчика назад в его кроватку и укрыла одеялом. Ребенок не проснулся, только схватил пальцами мягкого игрушечного льва, а она вышла в коридор на цыпочках, не забыв притворить за собой дверь.
Следующей ночью экономка также зашла к малышам, чтобы удостовериться, что все в порядке. И снова постель Деметрия была пуста.
Впрочем, обнаружить его не составило труда. Как и в предыдущий раз, он перебрался в кровать Софии и устроился рядом. Одна его нога свисала вниз, потому что места было мало, а девочка раскинула руки и спала на спине.
Оба они были прехорошенькие: пожилая женщина невольно залюбовалась детьми. Но затем подумала, что если хозяин узнает об этом незначительном происшествии, то случится беда. Поэтому, несмотря на больную спину, подхватила спящего мальчика и снова, как и предыдущим вечером, отнесла в его постель.
В конце недели, то ли по забывчивости, то ли от усталости, Клара не заглянула в детскую. Она устроила уборку в доме, а после ужина, обойдя комнаты, отправилась посидеть у камина часок, там и задремала. Разбудил ее какой-то сумасшедший вопль, и спросонья она не сразу поняла, что случилось.
А случилось вот что.
Деметрий, дождавшись, когда в доме станет тихо и все уснут, вновь перебрался в постель к сестре. Когда в темноте пробирался через комнату, то умудрился разбить графин с водой, порезался об осколки, пытаясь их собрать, но не придал этому значения и по своей привычке так и залез к Софии.
Спустя какое-то время смотритель зашел проведать детей и так и замер на пороге с подсвечником в руке.
Яркий огонь осветил пустую кровать Деметрия, осколки стекла на полу, лужу воды вперемешку с кровью, а затем Петер разглядел леденящую душу картину.
Окровавленными руками брат обнимал сестру, устроившись на ее плече. Дети спали, но пронзительный крик разбудил их. София спросонья заплакала, а Петер, тем временем, бросился к Деметрию, ругаясь, на чем свет стоит, вытащил его из постели.
– Ах ты, выродок сатаны! Ты куда полез! Убить мою крошку вздумал??? Сейчас ты у меня получишь!
Трясущимися руками он ощупал плачущую Софию и убедился, что на ней нет ран. Но откуда тогда взялась кровь? Тут он вспомнил, что видел битые стекла на полу и обернулся к Деметрию, сидевшего в углу кровати и не сводившего с него горящего взгляда.
– Что ты смотришь, сатана? У, проклятый! Покажи руки!
Деметрий вытянул вперед ладони. На них были порезы, но видно, неглубокие. От ярости смотрителю стало трудно дышать. Он схватился за спинку кровати.
– Ты графин разбил??? – заорал Петер.
Деметрий кивнул.
– Ты чего к моей девочке забрался, а? Я тебя спрашиваю? Говори, а не то убью!!!
Мальчик насупился, глядя из-под нахмуренного лба на отца.
– Что молчишь??? Я тебе язык-то развяжу!
Смотритель принялся возиться с брючным ремнем, чтоб задать хорошую трепку сыну, но от злости, страха за дочь и длительного употребления рома его руки тряслись, и он никак не мог совладать с застежкой.
За этим занятием его и застала Клара, прибежавшая на истошные крики. Она всплеснула руками и бросилась к Деметрию.
– Ребенок в крови весь, не видишь, что ли? Ему раны надо промыть, а ты орешь как резаный!
– Отойди, ду-р-р-а! – язык смотрителя не подчинялся ему. – Я ему сейчас устрою! Убью!
Экономка обернулась, заслоняя собой мальчика и накинулась на Петера.
– Совсем спятил!!! Ты кого убить собрался, дурья твоя башка! Сына родного? За что? Угомонись, старый черт! Судью позову, пускай решает! А мальчика калечить не дам. Ишь, придумал! Пьяница проклятый!
Мужчина выпучил глаза.
– Ты кого защищаешь??? Этого демона? Да я и тебя сейчас убью!
И в подтверждение своих слов он заревел и бросился к ним, тряся ремнем. Экономка запричитала, закрывая собой Деметрия, но тут произошла странная вещь.
Не пройдя и двух шагов, смотритель наткнулся на какое-то препятствие, будто с разбегу налетел на невидимую стену, отчего его отбросило назад
