с мясом, другое без.
– Ладно, тогда почему мы все еще здесь? – Рокси непонимающе обвела взглядом всех нас и остановилась на Шоу. – Пойдемте в ту замечательную итальянскую кафешку, в которой ели вчера? Каннельони там пальчики оближешь.
– Потому что Финн сразу после обеда уезжает, у нас нет времени, – терпеливо разъяснил Шоу.
Рокси гневно сверкнула глазами на Финна:
– Ненавижу тебя.
Тот послал ей воздушный поцелуй:
– Я тебя тоже. А теперь выбирай блюдо.
– Кто вообще додумался кормить вас этой органической дрянью? – недовольно простонала Рокси.
– Уэйн, – пожал плечами Жюль.
– Кто этот Уэйн и где его найти?
– Он сидит вон там, – я заметила Уэйна среди охотников и показала Рокси.
Все дружно посмотрели на него.
Уэйн сидел за столиком в одиночестве. Он что-то смотрел на планшете и улыбался. У него густые черные волосы, жилистое телосложение охотника на кровопийц и впечатляющие светло-серые глаза, как у охотника на духов. Все это делает Уэйна особенным, потому что в нем смешались гены двух разных видов охотников. Он чует вампиров и видит духов. Согласно статистике, за последние сто лет во всем мире родилось только четверо таких охотников.
– Ух ты, – присвистнула Рокси, увидев Уэйна. Недовольство на ее лице сменилось восторгом. – Ладно, дам еще один шанс.
– Еде или Уэйну? – нарочито равнодушным тоном уточнил Шоу.
– Еде, разумеется, – в глазах Рокси мелькнуло веселье.
Шоу поймал ее взгляд. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Я плохо их знала, но чувствовала, что воздух между ними искрит.
Финн, который как раз взял тарелку, пихнул Рокси.
– Твоя очередь.
– Можно мне салат с кучей ломтиков картофеля?
Жена Ксавьера, Морин, узнавшая о мире охотников от него и с тех пор работавшая в столовой, покачала головой.
Рокси разочарованно вздохнула.
– Тогда возьму салат с сыром, – в голосе звучала такая мука, будто она оказалась в личном аду. С видимым отвращением она взяла блюдо.
Последним в очереди был Шоу. Как только он получил еду, мы сели за столик.
Рокси вяло ковырялась в тарелке.
– Боже мой, а я так радовалась обеду.
– Ты даже не попробовала, – заметил Финн.
– Да, но это салат, Финни, са-лат. Здоровое питание! – Рокси передернуло.
Шоу подвинул к ней свою тарелку.
– Можешь съесть немного картошки.
– Правда?
Шоу кивнул, и Рокси расплылась в улыбке.
– Спасибо, ты настоящий друг, не то что некоторые, – она многозначительно посмотрела на Финна, но его это ни капельки не впечатлило.
– Как вы стали напарниками? – поинтересовалась я с улыбкой. Несмотря на подколы, видно, что, Финн и Рокси ладят.
– Ничего интересного. Я сделал Рокси предложение, и она согласилась, сраженная моей харизмой. Никто не хотел становиться ее напарником, – ухмыльнулся Финн.
Но я слишком хорошо его знала, поэтому догадывалась, что скрывается за этой легкомысленной болтовней. Финн никогда не предложил бы Рокси стать напарниками, если бы не был уверен в ее навыках.
– А что насчет вас? – поинтересовался Шоу, глядя на нас с Жюлем.
Опасный вопрос… Особенно в свете последних событий.
– Долгая история, – отмахнулась я.
История, которую невозможно рассказать, не упомянув Уордена, а я меньше всего на свете хотела о нем думать. Хватит того, что придется несколько часов работать в оружейной бок о бок с ним.
Увы, Шоу намека не понял.
– Я никуда не спешу.
– Вообще-то история не такая уж и длинная, – пришел мне на помощь Жюль. – Учеба и личная жизнь вынудили моего предыдущего напарника Элиота переехать, а у Кейн с Уорденом произошли некоторые разногласия. Самым простым решением было объединить усилия.
– Вы с Уорденом охотились вместе? – округлила глаза Рокси.
Во рту появился горький привкус. Я молча кивнула.
Рокси тихо присвистнула.
– Что случилось? – поинтересовалась она.
– Уорден случился, – фыркнула я.
– А подробнее? – приподнял брови Шоу.
– Вот пусть он и объяснит, – отрезала я, не желая продолжать этот разговор.
В своей версии Уорден точно представит меня главным злом, но плевать. Я не жалею о том решении. Знаю, что поступила правильно. Уорден вечно рисковал жизнью, но он один из лучших охотников, нельзя его потерять. Одержимый идеей найти Исаака, Уорден чуть не натворил глупостей. Если бы я не помешала ему тогда, он отправился бы вслед за своим отцом на тот свет. Между нами все кончено, но в глубине души я все еще переживаю за Уордена и желаю ему только лучшего. Из-за его поведения это довольно непросто.
Уорден
Ветер на коже и дым в легких. Город перед ним пылал, и впервые в жизни он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Он улыбался, вытирая подсохшую кровь с уголков губ…
Прервав чтение, я посмотрел на маму в надежде, что что-то изменилось. Но все оставалось как прежде. Мама лежала без сознания на больничной койке, подключенная к аппарату, который переводил удары ее сердца в противное пищание.
Книга отправилась на прикроватную тумбочку к остальным маминым любимым романам. Я всегда читал маме вслух, веря, что она меня слышит. Упершись локтями в колени, я смотрел на ее лицо, на посеребренные сединой виски. Сколько лет она потеряла в этой палате!
– След Исаака в Лондоне никуда не привел, – произнес я шепотом, чтобы никто не подслушал. Раньше мама лежала в одиночной палате, однако теперь ее перевели в общую, и только тонкие занавески защищали нас от любопытных взглядов. – Я правда думал, что на верном пути, но, видимо, это оказалось обманкой. В очередной раз. Но я не сдамся и найду Исаака. У меня есть новая зацепка. Ладно, зацепка – это громко сказано… Я помогал ликвидировать одну спятившую магическую охотницу и…
Я прервался, потому что, говоря об Амелии, неизменно вспоминал Доминику. Я смежил веки, чтобы отогнать нежелательные образы и мысли о черноволосой девушке с фиолетовыми глазами, – и потерпел поражение.
Проклятье!
Я вспомнил время, которое мы проводили вместе, и последний взгляд Доминики. На самом деле я плохо ее знал. Без понятия, какая еда ей нравилась, какие фильмы она засматривала до дыр. Но между нами существовала связь. Брат Доминики погиб от лап вервольфа, а моя семья пострадала от вампиров. Мы могли разделить друг с другом не только желание и страсть, но и боль, горе. Такое редко бывает. Доминику убили несколько недель назад. Я уже скучал по ней, хотя мы часто не виделись по несколько месяцев. Даже после долгой разлуки нам казалось, что мы и не расставались. Доминика была светлым человеком и не позволяла гневу управлять собой. Другое дело я. Если кто из нас и заслужил умереть в той схватке, то это я. Доминика погибла, хотя я был готов отдать за
