вернул вовремя, или может, чавкает за столом. Общество всё равно разделится на добрых и злых. Просто то, что раньше считалось лёгким недостатком, превратится в смертный грех. Повторяю, изменится порог вхождения. Мы, те, кого вы называете тёмными, злом, исчадьями ада, обеспечиваем вам низкий порог вхождения в светлые. Не будет нас, и как знать, может и ты окажешься порождением зла, темнейшим из темнейших. И порог будет двигаться всё время, пока вы совсем друг друга не истребите. Поэтому не трогай тёмных. Только благодаря нам, вы можете нормально жить.
– Аааааааа, – закричал светлый и схватился за голову, – священники говорили нам, что зло коварно и умеет искушать. Ты хорошо говоришь, и каждое твоё слово кажется правдой. Но это и есть отличительная особенность зла!
– Правда? – удивился Мархот, – правда это и есть отличительная особенность зла? Тогда, получается, что лож это отличительная особенность добра? Хотя, чему тут удивляться, так оно всё и есть!
– Замолчи! – Айял направил на Мархота меч, – замолчи! Ты смущаешь мой разум! Ты искушаешь меня! Но я не поддамся! Я выдержу! Я устою! Тебе меня не сломить!
– Понимаешь, что происходит? – спокойно сказал Мархот, видя, что светлый надломился, – стоило сказать тебе правду, как ты не можешь уложить её в голове. Но и отвергнуть не можешь, потому что понимаешь, что я прав. Если бы я лгал, не было бы ничего проще, чем плюнуть на мои слова. Но ты не плюёшь, потому что в глубине души знаешь, что это истинное положение вещей. И белые маги не белые, и чёрные не чёрные, и ад не то место, которого нужно бояться. Многие предпочли бы скрыться там, чем остаться среди мёртвых и пополнить мою армию.
– А где твоя армия? Почему она не сражается за тебя? – вдруг заинтересовался светлый.
– Не хочу врать, но и говорить не буду. Она оказалась не готова к нападению, – сказал Мархот, – такой ответ тебя устроит?
– Нет, но я вижу, что большего ты не скажешь, – сказал светлый и стал нервно расхаживать перед Мархотом из стороны в сторону.
Айял совсем запутался и не знал что делать. Его разрывали внутренние противоречия.
– То есть, ты хочешь сказать, что светлые не должны воевать с тёмными и тогда будет равновесие? – сказал светлый.
– Не знаю, – искренне сказал Мархот, – думаю, что всё сложнее и воевать мы всё-таки должны. Мы не лезли к людям в последнее время, занимались своими делами, жили своей жизнью и что получилось? Вы потеряли страх и уважение, пришли к нам домой, всё сожгли и теперь ты хочешь ликвидировать меня.
– Ага, ликвидировать, значит, тебя всё-таки можно убить? – радостно сказал светлый.
– Не правильная терминология, от которой всё запутывается. Ты меня не убьёшь, а наоборот, вернёшь к жизни. Переведёшь в другую фазу. Мы начинаем ходить по кругу, этот разговор уже был, – сказал Мархот, – так вот, если не воевать, то противоположная сторона может нарушить баланс и зайти на территорию, которая ей не принадлежит. А это, скорее всего, приведёт к очень негативным последствиям.
– Каким, например? – спросил светлый.
– Например, появится новый некромант, который будет гораздо хуже всех тех, кто был до него. Он будет сеять смерть и разрушение среди людей. Маятник качнётся в другую сторону. Забрав сегодня то, что вам не принадлежит, завтра вы потеряете то, что ваше по праву, – сказал Мархот.
– Но это не точно? – пристально на него глядя, спросил светлый.
– Нет, не точно. Но я давно существую, и мир всегда приходит к равновесию, как бы сильно маятник не раскачивался. Вот в этом я абсолютно уверен, – сказал Мархот.
– А я, пожалуй, рискну, – сказал задумчиво светлый.
– Что рискнёшь? – не понял Мархот.
– Качнуть маятник, – сказал Айял и одним ударом срубил Мархоту голову.
Голова полетела с горы, подпрыгивая как мячик. Мархот падал то лицом на землю, то затылком. При очередном отскоке попался острый камень и выбил ему глаз. Он хотел крикнуть светлому что-нибудь ругательное, но не мог, потому что лёгкие остались в теле.
Постепенно он осознал, что уже смотрит на свою прыгающую по склону голову сверху, причём удаляясь всё дальше и дальше. Сознание отлетало.
Потом вокруг него стало очень мокро и тесно. Очень хотелось вдохнуть, но не получалось. Рот был забит какой-то дрянью. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, хотя они у него были, он это чувствовал.
Свет! Яркий свет резанул по глазам. Кто-то тянул его огромными руками. Потом этими же руками поднял вверх и засунул здоровенный палец ему в рот. Этот палец зацепил сгусток слизи, забивший ему гортань и вытянул наружу. Мархот наконец-то смог вздохнуть. Он смутно различил перед собой огромное лицо и вдруг всё понял.
Он рождался! Он был новорожденным младенцем! Его сразу же бросили в новое тело! Он уже плохо помнил кто он такой. Все его знания и опыт за сотни лет удалялись всё дальше и дальше и были уже в тумане.
Живые не помнят прошлых фаз своего существования. Бедные! Живут в пустой и короткой фазе, которую всё время пытаются чем-нибудь заполнить. Как же это убого!
Это были последние мысли Мархонта, перед тем как его разум отчистился. Держась за последний хвостик воспоминаний, он понял, что не удержит их и закричал от ужаса.
Поэтому дети и кричат, когда рождаются.
-–
На этом рассказ закончен. Предлагаю вам ознакомиться с другими моими книгами:
Рекомендую к прочтению цикл романов "Выживальщики", первый том можно читать здесь: "Выживальщики 1. Охота"
А так же мой роман однотомник: "Вершина"
Ну и разумеется другие рассказы, которые есть на моей странице.
Приятного чтения!
